Темная история «Императрицы Марии». Как погиб флагман Черноморского флота

Пока весь мир гадает, что случилось с погибшим крейсером «Москва», «Фонтанка» решила вспомнить, как гибель флагмана Черноморского флота списали на халатную небрежность.

В 1948 году вышла приключенческая повесть Анатолия Рыбакова «Кортик», ставшая одной из самых любимых книг для нескольких поколений советских детей. Сюжет повести строится вокруг реликвии, ради завладения которой флотский офицер, а впоследствии главарь банды Никитский убил сослуживца и устроил взрыв на линкоре «Императрица Мария». Примечательно, что эта — сугубо литературная — версия не хуже иных прочих. Поскольку загадка гибели «Марии» не разгадана до сих пор.

Недолго музыка турецкая играла

В начале ХХ века ведущие мировые морские державы принялись активно строить уникальной мощности бронированные корабли, оснащенные самым современным вооружением. Даже не располагавшая должными судостроительными площадками Турция, и та заказала европейским корабелам несколько линкоров типа «дредноут». Памятуя о печальных итогах недавней русско-японской кампании, включилась в гонку военно-морских вооружений и Россия: в 1911 году на Николаевской верфи был заложен первый корабль новой серии (проект «Император») — «Императрица Мария».

Похоже, понятие «штурмовщина» имеет дореволюционные корни, т. к. новый корабль с помпой был спущен со стапелей уже в октябре 1913-го. Но еще почти два года ушло на то, чтобы осуществить монтаж и доводку механизмов линкора. Так что боевую службу «Мария» начала лишь летом 1915-го.

Вовсю шла Первая мировая. В Черном море хозяйничали немецкие крейсера «Гёбен» и «Бреслау» — фиктивно приобретенные Турцией и получившие названия «Явуз Султан Селим» и «Мидилли», но полностью укомплектованные германскими экипажами. Явление «Императрицы Марии» и вскоре присоединившегося к ней аналогичного класса линкора «Императрица Екатерина Великая» кардинально изменило расклад сил в регионе, возродив мощь российского флота: «Мария» нанесла ощутимый урон «Бреслау» в районе Новороссийска, а чуть позже «Екатерина» так раздолбала «Гёбен», что тот еле-еле сумел доползти до Босфора.

13 месяцев 13 дней

6 октября «Императрица Мария» вернулась из очередного боевого похода и встала на профилактику на Севастопольском рейде. Первая и, увы, последняя ночь «отдыхающего» линкора прошла спокойно. В половине пятого утра от борта отошел баркас, направившийся в город за продуктами. В шесть прозвенел сигнал побудки, и матросы приступили к повседневной рутине. А двадцать минут спустя в районе носовой башни раздался взрыв.

Поначалу паники не наблюдалось. Корабль был оборудован передовыми средствами пожаротушения, и вымуштрованный на критических ситуациях экипаж приступил к ликвидации очага возгорания.

Но затем последовал новый взрыв. За ним — еще. И еще...

Взрывами снесло боевую рубку, вырвало большую часть палубы, корпус получил пробоину. Вышли из строя пожарные насосы, и вырубилось электричество. В этих условиях даже самый бывалый и стойкий уже имел все основания запаниковать. И всё же еще оставалась небольшая надежда спасти линкор. Но новый взрыв, много мощнее предыдущих, довершил дело — корабль накренился набок и опрокинулся. Высыпавшие на набережную жители и военнослужащие гарнизона с ужасом наблюдали, как на их глазах, под вопли и стоны горящих заживо людей, уходит на дно красавица «Мария».

Ближе к вечеру стали ясны масштабы катастрофы: 228 моряков погибло, 85 получили тяжелейшие увечья. Тут-то поневоле и уверуешь в «нехорошую» мистику чисел — линкор «Императрица Мария» прослужил ровно 13 месяцев и 13 дней.

Следствие закончено, забудьте?

Гибель «Марии» потрясла всю Россию. Императорским повелением была созвана комиссия морского министерства по расследованию причин катастрофы. В её состав вошли в том числе командующий Черноморским флотом адмирал Александр Колчак и академик-судостроитель Алексей Крылов.

Рассматривались три версии гибели линкора: небрежность (халатность) в обращении с боезапасами, самовозгорание и злой умысел (диверсия). В пользу последней указывали свидетельские показания, согласно которым в ночь перед взрывом на «Марии» видели двух державшихся особняком работяг. Кто были эти двое, какими работами они занимались — непонятно. Тем более что, по заверениям старшин гражданских рабочих команд, накануне вечером все мастеровые сошли на берег. Тень подозрения пала и на заступившего в дежурство по главной башне комендора Воронова, в зоне ответственности которого был артиллерийский погреб. Куда незадолго до первого взрыва он якобы спускался. С тех пор никто на борту Воронова не видел, а тела комендора среди останков экипажа не нашли. Впрочем, прямых улик против него не было.

29 октября комиссия закончила работу, официально заключив: «Прийти к точному и доказательно обоснованному выводу не представляется возможным. Приходится лишь оценивать вероятность этих предположений, сопоставляя выяснившиеся во время обстоятельства». Темная, короче, история. Для коей сыскалось универсальное, ментально-национальное объяснение — халатность. Кстати, схожей версии в «Кортике» придерживается и матрос Полевой. На вопрос пионера Миши: «Кто же взорвал?» — матрос ответил: «Разбирались в этом деле много, да всё без толку, а тут революция. С царских адмиралов нужно спросить».

Полевой явно бросает камешек в огород Колчака. Хотя адмирал оказался на месте трагедии через 15 минут после первого взрыва и лично руководил операцией по спасению экипажа. Остались свидетельства, что в дальнейшем в одном из приватных разговоров Колчак признался, что как командующему ему выгодна версия халатности, но как офицер и честный человек — он считает случившееся диверсией. Ну да, справедливости ради следует отметить, что после ареста Колчака в январе 1920 года в своих показаниях Чрезвычайной следственной комиссии «офицер и честный человек» открестился от былых откровений в части злого умысла в деле о гибели «Императрицы Марии».

С тех пор эта «темная история» обросла преизрядным количеством версий, домыслов, «сенсаций» и мистификаций. На любой вкус и на любое cui prodest (кому выгодно).

«Новороссийск»

Спустя 39 лет после гибели «Императрицы Марии», 29 октября 1955 года, на том же самом рейде при загадочных обстоятельствах в результате взрыва затонул линкор «Новороссийск» (бывший линейный корабль «Джулио Чезаре», доставшийся СССР в качестве трофея после раздела итальянского флота союзниками по антигитлеровской коалиции). В катастрофе погибло 829 человек. Вплоть до 1989 года подрыв «Новороссийска» был засекречен, а окончательного понимания случившегося пока нет. Основных версий взрыва также три: немецкая донная мина времен войны; «закладка», сделанная в момент передачи итальянцами линкора СССР; действия итальянских диверсантов-реваншистов.

Орудия еще послужили

Летом 1918 года инженер Севастопольского порта Георгий Сиденснер на практике реализовал новаторский проект академика Крылова по подъему корпуса линкора со дна бухты. В 1927 году останки корабля разрезали на металлолом, а его многотонные башни и орудия установили на черноморской береговой батарее. В первый, самый тяжелый год Великой Отечественной войны эти орудия принимали участие в обороне Севастополя. Словно бы мстя немцам за свой бесславно погибший корабль.

Игорь Шушарин