Вредные советы: кому поможет мораторий на банкротство

Партнер коллегии «Комиссаров и партнеры», арбитражный управляющий Юлия Комиссарова рассказала, как не надо вести себя должникам в период введенного правительством временного запрета на введение банкротных процедур по инициативе кредиторов.

В чрезвычайных ситуациях Правительство РФ вправе объявить мораторий, то есть временный запрет на возбуждение судами дел о банкротстве должников по требованиям кредиторов. Такой мораторий уже вводился в связи с пандемией коронавируса и продлился с 6 апреля 2020 года по 7 января 2021 года.

Новый мораторий действует всего полтора месяца — c 01 апреля 2022 года. К этой дате суды захлестнула волна конкурсных производств, открытых в делах о банкротстве, начавшихся после отмены «коронавирусного» моратория.

В первом квартале 2022 года число конкурсных производств в Москве выросло на 18,4%, в Петербурге на 15,1%, в других регионах — где-то больше, где-то меньше, но рост везде зафиксирован, и две столицы демонстрируют его средние значения.

Те компании, которые не спаслись от проблем пандемии и не восстановили свою платежеспособность за время «коронавирусного» моратория, именно сейчас, в первом квартале 2022 года, оказались в процедуре конкурсного производства в силу сроков движения судебных дел. Неудивительно, что к настоящему моменту еще не сложилась релевантная практика применения судами законодательства о моратории: еще нет ни практики применения Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 44 от 24 декабря 2020 года, содержащего его разъяснения, ни практики оспаривания сделок, ни практики выстраивания очередности требований, образовавшихся в период моратория.

Конкурсные производства введены недавно, рассмотрение этих вопросов судами только началось, многие споры еще не преодолели порога первой инстанции. По этой причине все доводы и рассуждения закономерно носят дискуссионный характер. К сожалению, пока нет возможности продемонстрировать: вот судебный акт, дошедший до такой-то инстанции, вот так делать точно можно, а так точно нельзя.

Тем не менее, определенные тенденции злоупотребления мораторием со стороны должников уже можно проследить.

Вредный совет первый. Гражданин? Откажись от моратория.

Мораторий не только защищает должника от того, что его будут банкротить кредиторы, но и налагает на него определенные ограничения: запрет выплачивать дивиденды и действительную стоимость доли, запрет прекращать обязательства зачетом. Но это касается только организаций, граждан-должников мораторий на банкротство в правах не ограничивает. Кроме того, должник может отказаться от моратория, что повлечет и прекращение ограничений.

По данным ЕФРСБ на 12 мая 2022 года от применения моратория отказались 3 220 юридических лиц и 80 физических лиц. Про эти 80 граждан можно сказать: их решение весьма удивительно. Как известно, почти все дела о банкротстве граждан возбуждаются по заявлению самих должников, только каждый десятый гражданин-банкрот становится таковым по требованию кредитора. При этом мораторий никаких неудобств гражданам не доставляет и не лишает их права самим подать обращение в суд о своем банкротстве. Более того, физические лица при подаче заявления о собственном банкротстве обладают важным преимуществом: они вправе выбрать саморегулируемую организацию, из состава которой будет утвержден их финансовый управляющий.

Таким образом, рациональным поведением для гражданина будет сохранение моратория. Но эти 80 ведут себя иначе: сначала в судах общей юрисдикции признают поданные к ним иски кредиторов, после чего сразу заявляют об отказе от моратория, открывая возможность кредиторам подать заявление об их банкротстве. Выходит, что, заявляя об отказе от моратория и предоставляя кредиторам право инициировать его банкротство, такой должник злоупотребляет правом. Он искусственно создает правовую ситуацию, позволяющую имитировать банкротство по заявлению независимого кредитора, когда в действительности имеет место сговор между должником и кредитором с целью защиты активов должника.

Вредный совет второй. Веди себя нерационально.

Этот совет лучше рассмотреть на примере конкретного судебного спора — дела № А13–3934/2022 в производстве Арбитражного суда Вологодской области. Стороны в нем сделали все возможное, чтобы недобросовестная общность их интересов в ущерб другим кредиторам оказалась очевидной.

Предприниматель подал иск к обществу, которое иск признало, а затем 22 марта 2022 года объявило о начале собственной ликвидации. Процедура ликвидация позволяет применять упрощенную процедуру банкротства, где суд сразу открывает конкурсное производство, минуя иные стадии.

Далее предприниматель 31 марта 2022 года обращается в суд с заявлением о банкротстве общества с применением упрощенной процедуры ликвидируемого должника. Однако с 1 апреля 2022 года начинает действовать мораторий, и заявление подлежит возвращению.

Чтобы этого избежать, должник 5 апреля 2022 года подает заявление об отказе от применения моратория. Он поступает так, поскольку он вправе предлагать только СРО, из числа членов которого выбирается арбитражный управляющий, когда как кредитор может предложить конкретную кандидатуру.

И вот 5 мая 2022 года дело уже в стадии конкурсного производства, где утвержден дружественный должнику арбитражный управляющий, избранный подконтрольным кредитором. При этом по упрощенной процедуре введен сразу конкурс — последняя процедура банкротства, что исключает возможность независимым кредиторам своим большинством голосов избрать другого управляющего на следующую процедуру.

Другие (независимые) кредиторы страдают, потому что в деле назначен арбитражный управляющий, который управляет процессом банкротства не в интересах кредиторов, а должника. Они могут даже не узнать об отказе должника от моратория и своей возможности вступления в дело о его банкротстве, так как сайт Единого федерального реестра сведений о банкротстве не выдает единого списка отказавшихся, каждого должника нужно проверять отдельно.

Отстранить такого арбитражного управляющего сложно, но возможно. Фактическая аффилированность должника, кредитора и арбитражного управляющего доказывается через согласованность их действий, направленность на единый процессуальный результат, а также нетипичность таких действий для разумных участников гражданского оборота в естественных рыночных условиях, когда кредитор преследует добросовестную цель взыскания долга, а должник — его уменьшения. Одним из этих действий является отказ должника от моратория. Суды обычно учитывают, что достижение недобросовестной цели является единственным возможным объяснением нерационального на первый взгляд поведения.

Вредный совет третий. Имитируй деятельность и тяни время.

Сегодня бизнесмены не приходят к консультантам с желанием найти решение финансовых проблем, совершить дофинансирование компании в предбанкротном состоянии или выгодно реструктурировать долг. Мораторий используют для имитации поиска антикризисных мер, для «просуживания» подконтрольных кредиторов, для перевода текущей деятельности в разряд реестровых требований — на это запросов множество.

Для бизнеса с активами более 200 миллионов очень востребована схема вывода активов через составление «стратегий выхода из кризиса». Оплачивается работа консультанта, он составляет внушительное экспертное заключение, рисует красивые графики и схемы, которые, однако, не помогают спасти предприятие.

Если бенефициар был гендиректором, он ставит на свое место нового директора и прямо прописывает в документах: «Я не справился и поэтому сейчас назначу руководителем человека с корочкой антикризисного управляющего». Однако новый профессиональный руководитель фактически занимается наращиванием подконтрольной кредиторской задолженности. И нести ответственность за все будет он.

Период моратория используется для «просуживания» дружественных кредиторов, поскольку кредитор, чтобы обратиться с заявлением о банкротстве, должен иметь на руках вступившее в законную силу решение суда о взыскании долга. Такой кредитор необходим не один, а целое множество. Все они подают заявления о вступлении в дело о банкротстве, затягивая процесс введения первой процедуры. С момента принятия заявления они обладают процессуальными правами на ознакомление с материалами дела, на представление возражений относительно кандидатуры арбитражного управляющего и требований других кредиторов. Каждый новый кредитор приходит в суд с одним и тем же ходатайством: «Я новый участник процесса, у меня есть процессуальные права, прошу суд дать мне время на ознакомление с делом и представление позиции». На практике в Арбитражном суде Санкт-Петербурга и Ленинградской области в таких случаях рассмотрение дела могут отложить на два месяца.

Такая схема затягивания дела широко применялась и до моратория, но мораторий дал кредиторам возможность заявлять требования, основанные на вступивших в законную силу судебных актах. Судебные акты могут быть вынесены как арбитражным судом, так и судом общей юрисдикции. Требования подставных кредиторов, рассматриваемые в судах общей юрисдикции, сложнее отследить, поскольку электронная система учета и публикации дел в судах общей юрисдикции не является единой и функционирует хуже, чем картотека арбитражных дел. Оспаривание решений при этом может быть затруднено и обессмыслено удаленностью того или иного районного или мирового суда и небольшой суммой взыскания.

Если период моратория выпадает на окончание годового отчетного периода, становятся возможны различные манипуляции с бухгалтерским балансом должника, например перевод запасов в строку дебиторской задолженности.

Похоже, в ближайшем будущем судам придется разбираться с огромным количеством примитивных, но действенных схем злоупотребления правом, число которых прямо сейчас растет в геометрической прогрессии.

Даже сам инициатор законопроекта о моратории господин Зайцев назвал функцию своего детища «квази-реабилитационной». Действительно, не совсем ясно, в чём заключается реабилитационная составляющая. Тем, кому плохо сейчас, мораторий не поможет. Поможет он преимущественно тем, кому объективно не хватало времени на качественную подготовку обмана кредиторов. Теперь хватит.

Все правовые дискуссии «Фонтанки» — здесь.