«Главное — не уповать на презумпцию добросовестности»

Ахмед Кулаев, управляющий партнер юридической компании «АТРА», рассказал о том, как бизнесменам поразумнее использовать введенный правительством мораторий на банкротство.

На вопрос что делать — банкротиться или мораториться — универсального ответа нет. Все зависит от большого количества моментов, которые, впрочем, можно обобщить в некие глобальные критерии, по которым можно принимать решение каждому должнику, исходя из своей ситуации. Принимая такое решение, я бы предложил отталкиваться от трех очевидных факторов. Во-первых, мораторий вводился ни разу не в интересах должников — уж не говоря о кредиторах. Мораторий вводился для решения публичных задач, поэтому он не спасение, а может даже стать этакой ловушкой для должника, который, быть может, подумал, что это отличная возможность оттянуть неизбежное. Второе, должник должен понимать, что сама по себе процедура банкротства только в бытовом мнении означает конец всему — потерю имущества, доброго имени и тому подобное. Это далеко не так. Банкротство как раз та самая процедура, которая помогает должнику выйти из тяжелой финансово ситуации. Помимо конкурсного производства есть и иные, реабилитирующие, процедуры. Просто о них наши граждане бизнесмены недостаточно осведомлены. И третье, что надо понимать — данный мораторий не убирает иные инструменты правового характера для взыскания задолженности или понуждения должника к погашению. Бывают такие кредиторы, которые своими действиями сами приводят должников к мысли, что лучше забанкротиться. Когда инструмент банкротства на полгода зависает, кредиторы задействуют, например, уголовно-правовые аспекты деятельности должника — почему он не гасит задолженность. И опять-таки очень важно понимать, что процедура банкротства — это некая квази-арбитражная процедура, которая на самом деле отличается существенной спецификой по части оценки добросовестности поведения должника.

В последние два-три года в нашей практике наблюдается максимально позитивный тренд, когда права владельцев компании-банкрота, которые раньше были озвучены чисто формально, все чаще становятся существенным фактором в процедуре. У нас есть пример, когда в банкротстве предприятия с миллиардным долгом перед единственным кредитором, который был настроен весьма недружественно, наш клиент — единственный бенефициар и гендиректор должника — избежал какой-либо ответственности за банкротство, так как мы доказали его абсолютную добросовестность. Здесь надо иметь в виду, что банкротный процесс крайне неформализованный: вы можете обложиться со всех сторон железобетонными документами, но в ходе суда всплывет ваша частная переписка, из которой арбитражный судья сделает выводы, превращающие вашу аргументацию из плюса в минус. Это довольно легко делается в наше время так называемой «принудительной честности», когда деятельность должника — а зачастую и просто контрагента — сканируется от и до со всех возможных коммуникационных средств.

Наш же кейс показывает, что благодаря реальной добросовестности нашего клиента единственный конкурсный кредитор, имевший даже так называемого «своего» конкурсного управляющего, ничего не смог сделать. Главное — не уповать на презумпцию добросовестности. Это непрофессионально — говорить «я добросовестный, а вы докажите». Я считаю, что надо не стесняться как раз доказывать свою добросовестность.

Можно сформулировать пять базовых принципов поведения должника, который предполагает, что через какое-то время может обанкротиться. Это честность — не надо обманывать контрагентов ни в переписке, неважно: официальной или частной. Рассказывайте кредиторам свою ситуацию как есть. Отсюда же принцип открытости: зачастую руководство должника даже от собственных сотрудников скрывает реальное положение дел. Возможно, это как-то обоснованно, но когда должник консультируется с банкротным юристом и ему преподносит не ту картину, которая есть, банкротный юрист ему дает неверные рекомендации. А после введения процедуры банкротства этот секрет полишинеля перестает быть секретом, зато приводит к куда более неблагоприятным последствиям. Нужна также некая проактивность: не надо ждать, когда что-либо изменится. Нашей бизнес-среде свойственно полагаться на авось, предполагать, что появится какая-то случайная возможность. Не появится. Если по документам вы видите, что концы не сходятся, надо готовиться к банкротству. И тогда, как раз, готовясь к худшему, можно этого худшего и избежать.

Бдительность и должная осмотрительность. Этот юридический термин в банкротной терминологии расширяется: вы можете быть абсолютно добросовестным, но в своей шуточной переписке или телеграм-канале всю свою добросовестность можете в глазах участников превратить в недобросовестность. И пятый принцип, который можно сформулировать — все правильно юридически грамотно оформляйте. Каждый свой шаг желательно документировать. Одного этого недостаточно, как я уже говорил выше, но без этого тоже никак. Главное — не копировать у соседа: что-то где-то увидел и решил «а давайте сделаем так же». Все эти лубочные финанализы ничего кроме улыбки или даже раздражения не вызывают.

Все правовые дискуссии «Фонтанки» — здесь.