«Лучшее возникает вопреки». Знаменитому фотографу грозит слепота

Из-за кризиса в стране Александр Петросян не может выехать на лечение в Германию. «Глаза Петербурга» могут закрыться навсегда в любой момент.

Фотографа Александра Петросяна в Петербурге знают как мастера случайных моментов. Уличный кот ластится к девушке, рыдающей на ступенях. Мужчина перепрыгивает через разводной мост. Парень помогает девушке переобуться в удобные кеды прямо посреди Невского. Для кого-то это привычные картинки повседневности, но для Александра — источник эмоций и неисчерпаемый кладезь для сюжетов.

В каждом снимке есть изюминка — пронзительный взгляд героя, преображающий его выразительный жест, солнце, блеснувшее вспышкой на оправе очков.

— Я не знаю, как это получается. Я бы соврал, если б сказал «долгие годы профессиональной деятельности выработали мастерство». Но на самом деле, оказываясь в ситуации перед сюжетом, ты чувствуешь свою беспомощность. Есть масса ограничивающих факторов. И поэтому это всегда выглядит как чудо, как подарок свыше, — считает Александр.

Эти все нюансы в виде жестов, выражение лица, простодушно признается он, возникают случайно. В 90% случаев приходится снимать впустую, а шедевр обнаруживается уже дома, при просмотре материала.

Шедевры наобум

В соцсетях Александра в общей сложности более 200 тысяч подписчиков. И никто не догадывается, что снимает он практически вслепую.

— Видно настолько плохо, что я точно не знаю, смотрит ли на меня человек, которого я снимаю. Я это делаю наобум и потом уже дома в темноте на мониторе рассматриваю. Я даже не знаю, как выглядят мои фотографии, — коллеги говорят, что они «пережаренные» — слишком контрастные. Я-то их вижу слишком разбеленными и стараюсь выкрутить контраст, — смущенно признается он.

Проблемы со зрением начались в конце 90-х, когда 32-летний фотограф заметил, что предметы, на которые он смотрит, растягиваются и искажаются, вокруг них появляется ореол. Диагноз не оставил выбора — генетическое нарушение, спасти зрение может только операция. Александр перенес их уже не менее 10. Не все из них были удачными, остановить прогрессирующую болезнь не удалось.

— Недавно я обследовался, мне сказали, что можно, конечно, попробовать повторно пересадить роговицу, но даже в самом удачном случае — это год приживления и еще полгода — реабилитация. Но абсолютно никакой гарантии. И мне врачи сказали — пока видишь хоть что-нибудь, лучше не трогать, — говорит он.

Один глаз у Александра видит сравнительно контрастно, но не резко, а второй — резко, но не контрастно. Как если бы в комнате, где вы смотрите кино, вдруг открыли окна и экран засвечивается, и вы видите его, как через мутное стекло.

Чтобы защититься от яркого света и избежать засветки, он вынужден прятать глаза под кепкой с большим козырьком. Вдобавок поверх обычных приходится надевать специальные затемняющие очки с перфорацией. Но так видно хоть что-то.

Килотонны пройденных дорог

Любовь к фотографии зародилась в 14 лет, когда отец подарил Александру фотоаппарат. И даже в 90-е, когда были тяжелые времена, он скупал старые фотоаппараты, восстанавливал и продавал. Потом переключился на бытовые снимки — садики, свадьбы, школы.

— Я учился на кино-фото, но учеба в те времена была постольку-поскольку — было много вспомогательных дисциплин, и на 90 процентов я все навыки освоил сам, методом проб и ошибок. Вся моя жизнь связана с фотографией, но, как давно известно, в эту профессию идут не из-за денег, а из-за образа жизни, — признается он.

В начале 2000 года Александр стал работать фотокорреспондентом в еженедельнике «Мой район», с 2010 года — в издательском доме «Коммерсант». И почти каждое утро на протяжении 20 лет он выходит в город с фотоаппаратом и до самого вечера снимает.

— Я помню свои ощущения, когда перешел от коммерческой фотографии к свободной, это было в начале 2000 года, я оказался без денег. Но было очень интересно — многие вещи начинались тогда впервые. Это было фантастическое ощущение — как будто открывался целый новый мир в плане съемочных возможностей, — с воодушевлением вспоминает он.

В Петербурге Александр изучил каждый закоулок. Едва ли в городе найдется уголок, который еще не попал в его объектив. Но найти сюжет, говорит он, не так-то просто. Рутина неизбежна, но ее можно использовать как полигон для поиска тех самых волшебных моментов, которые в нее не вписываются.

— Эти долгие хождения по городу, где ничего визуально яркого не происходит, даже привели нас с другом-фотографом к мысли сделать выставку «Хроники города Уныльска». А люди смотрят и думают — о, какая у вас движуха, жизнь кипит! Как у вас это получается? Они же не знают, что за этим — килотонны труда, пройденных дорог, — говорит фотограф.

В поисках удачного кадра он всегда идет от противного. Часто это сопряжено с риском. Но нет ничего скучнее оказаться в ситуации как туристы, которых пачками высаживают из автобусов возле достопримечательностей. «Меня такой снимок не удовлетворит», — отмечает он.

Каждый вечер с другом-фотографом Александр обмениваются фотографиями, которые сняли за день, и спрашивают друг друга: ну как, «дежур» или что-то есть?

Три секрета успеха

Многие считают, говорит Александр, что быть фотографом легко: ходишь, на кнопку жмешь, флешка все стерпит. Отчасти это верно — научиться так снимать может каждый. Но если б было все так просто, не было бы той алхимии, которая получается в результате.

— Любой практикующий фотограф знает — все попытки, при которых ты тужишься, получаются довольно убогими, бездарными. А иногда буквально раз-два — и в десятку! Получается даже лучше, чем можно предположить. Это невозможно контролировать. Не хочу использовать затасканное слово «вдохновение», но все идет так, что тебе остается только нажать. Я пришел к выводу, что это награда за труды, — говорит он.

По словам Александра, есть три основных секрета создания шедевра: во-первых, не полениться, встать с дивана и куда-то пойти с фотоаппаратом. Во-вторых, не думать о кадре, не ждать результата, поскольку лучшая идея это отсутствие всяких идей, нужно положиться на интуицию.

— Третий секрет — старый тезис «делай, что делаешь, и будь, что будет». Я 20 лет снимаю городскую хронику и знаю, что многие события повторяются, и я делаю те же самые штампы. Труднее удивить самого себя, — говорит он.

«Снимок, который устроит всех, но не меня»

Фотографии Александра не раз занимали призовые места в престижных конкурсах. Но все эти медали и грамоты, на его взгляд, — мишура.

— Не столь важны снимки, сколько чувства, с которыми ты это делал. Даже когда я побеждал на конкурсах, я не испытывал такого кайфа, как когда я восторгаюсь каким-то чудом, которое произошло без моего участия, помимо его или даже вопреки моим замыслам. Это и есть самое притягательное в фотографии. Потому что иначе это просто походило бы на ресторан высокой кухни: берешь по меркам ингредиенты, и у тебя получается шедевр. В фотографии нет никакой предсказуемости. За день съемки ты можешь получить лишь качественный «дежур», который устроит всех, но не меня, — делится он.

Бывает и так, что все рассчитал, преодолел тысячу препятствий, умудрился оказаться в нужном месте в нужное время, повезло со светом, с сюжетом. Но в итоге все равно снял банальность.

— Ты идешь опущенный с провальной съемки, и вдруг на подходе к дому возникает какой-то сюжет, в миллион раз круче, чем тот, к которому ты стремился. И это моя главная фишка: я твердо уверен, что все самое лучшее возникает не благодаря, а вопреки, — считает фотограф.

Все фотографии, говорит Александр, для него как дети. Есть и «любимчики». Но со временем те снимки, которые считал вершиной мастерства, становятся дороги только как память о пережитых событиях.

Безумное море света и огней

Когда Александр признался в газете, что он — инвалид второй группы по зрению, никто не поверил.

— Однажды забавно получилось. Я ехал со съемки, когда меня остановила полиция. Я достал все документы. «А это что — какой инвалид по зрению? А как же с фотоаппаратом?» — изумился инспектор. Я пошутил, мол, на всякий случай. Если без юмора воспринимать, это все слишком грустно. Но я хоть что-то успел наснимать. Жертвой себя не считаю, — говорит он.

Есть в его ситуации, грустно шутит Александр, и свои плюсы — все лица он видит идеальными — не видно морщин. Во-вторых, за перфорированными очками не видно, как люди тебя оценивают или, может быть, смотрят с осуждением.

— В-третьих, когда снимаешь затемняющие очки, мир обрушивается на тебя безумным морем света и огней, предметы превращаются в кляксы, на это все накладывается какофония огней и бликов. Иногда доходит до смешного — вблизи предметы оказываются совсем не тем, как ты их видел издали. Это очень здорово стимулирует фантазию, — отмечает фотограф.

«Поможет любая копеечка»

Год назад забрезжила надежда — операция в Германии. Но сначала помешала пандемия коронавируса, а после 24 февраля поездка за рубеж стала и вовсе невозможна.

— Остается иллюзорная надежда, что технологии со временем усовершенствуют и процент риска будет меньше, — говорит он.

Единственное, что может сделать сейчас Александр, — поддерживать глаза в рабочем состоянии. Но для этого нужны деньги — на обследования, лекарства, реабилитацию.

«Поможет любая копеечка», — говорит фотограф, тяготясь неловкостью ситуации: о том, какую бурю эмоций испытывает в этот момент взрослый, сильный мужчина, привыкший быть кормильцем для семьи и четверых детей, остается только догадываться.

Еще совсем недавно Александра выручали мастер-классы для учеников, желающих обучиться фотомастерству, а таких по всему миру было немало. Но преподавание пришлось свернуть — одни не могут приехать из-за границы, другим стало не до искусства из-за финансовых проблем.

Не приносят денег и книги, в которых Александр рассказывает истории создания своих фотографий. Уже вышли четыре, причем четвертая — совсем недавно в Швеции, но Александр не смог ее получить. Пятую планировал выпустить, но сорвалось — у спонсора начались проблемы с деньгами. Недавно к нему обратились из издательства, заказали шестую и седьмую.

— Когда собираешь деньги на издание краудфандингом, многие вяленько реагируют — вот, книги, кому они сейчас нужны. А потом раз — и найти уже через месяц можно только на «Авито», причем по цене, превышающей тираж, — отмечает он.

Сейчас большие надежды Александр возлагает на ценителей его творчества.

— Хочу сделать аукцион — выставить у себя в соцсетях выставочные работы, может, кто-нибудь купит. Просить денег неудобно, а так хоть будет для поддержки штанов. Сейчас стало совсем туго, — с грустью говорит фотограф.

Когда фитиль уже зажжен

Думать о том, сколько времени осталось на творчество, Александр не хочет.

— Это может случиться в любой момент — утром встал, а картинки нет. Я в этой ситуации живу уже давно, кризисы были и раньше, но каким-то чудом находился выход. Надеюсь, что и в этот раз повезет. Это для меня стимул снимать больше, когда фитиль уже зажжен, — считает он.

В ожидании чуда Александр не теряет времени — снимает практически ежедневно и публикует снимки в своих соцсетях. Для него это как тренажер — трудно не значит невозможно.

Иногда он с удовольствием пишет: говорит, что есть много идей, которые не всегда удается выразить через фотографии.

— Но, конечно, хотелось бы больше снимать, хотя я знаю, вряд ли это получится делать до глубокой старости. Но я буду использовать эту возможность сейчас, пока еще хотя бы маленькая дверца открыта.

Наталья Вязовкина, «Фонтанка.ру»

Если вы хотите поддержать Александра Петросяна, позвоните или напишите в редакцию, мы подскажем, как это сделать.