«До этой победы плакал, только когда у меня дети рождались». Разговор с Сергеем Карасевым — одним из лучших игроков баскетбольного «Зенита»

О драматичном сезоне, по сценарию которого можно снимать фильм, о «пенсии», которая помогла выиграть чемпионство, и о том, что же будет дальше, отдел спорта «Фонтанки» поговорил с форвардом баскетбольного «Зенита» Сергеем Карасевым.

Баскетбольный «Зенит» в сезоне-2021/22 впервые в своей истории стал чемпионом России и Единой лиги ВТБ, свергнув с вершины, казалось бы, непобедимый ЦСКА. О том, как петербуржцы пришли к этому невероятному результату, мы поговорили с форвардом «Зенита» Сергеем Карасевым — человеком, который сыграл одну из самых важных ролей в этом успехе. Стоит отметить, что интервью проходило по телефону. Из-за этого внезапно в финале в разговор ворвался отец баскетболиста — легендарный воспитанник ленинградского «Спартака» и первый тренер «Зенита» Василий Карасев.

— Все, что с вами происходило в этом сезоне, нарочно не придумаешь. Когда у вас с команде в январе случилась эпидемия коронавируса, казалось, что хуже уже быть не может. Жизнь показала, что еще как может. Но в итоге все закончилось легендарной победой. Хоть фильм снимай.

— Ха! И это правда. Кино бы получилось очень интересным. Думаю, что могло бы из этой истории что-то неплохое получиться. Вся эта ситуация в мире, пандемия, отъезд-приезд легионеров, потом мы проигрывали 1:3 ЦСКА в финальной серии. Мы же единственная команда в мире, которой удалось обыграть ЦСКА в трех матчах подряд. Конечно, история эффектная получилась. Материала много. Ничего даже придумывать не надо.

— Когда начались эти события в конце февраля, могли представить, что все обернется исключением из Евролиги и отъездом легионеров?

— Конечно, не могли представить. Только когда пошли разговоры, уже начали понимать, что такое возможно, но мы старались не думать об этом, не зацикливаться, и просто продолжали приходить на тренировки, играть и по возможности радовать болельщиков.

— Сильно переживали, когда отчислили из Евролиги?

— Конечно, потому что лучшая лига в Европе и сильнейшие команды, тренеры, сильнейшие клубы. Играть в этом турнире мечтают все. Когда нас исключили, был очень неприятный осадок.

— До последнего надеялись или понимали, что вариантов нет?

— Конечно надеялись. Надеялись, что все-таки что-то прояснится и, может быть, нас вернут обратно, но то, что произошло — то произошло, и мы просто продолжали жить дальше.

— Вы же шли на четвертом месте перед отстранением. У вас была прекрасная пресса. Как думаете, на что мог бы «Зенит» претендовать в Евролиге?

— Как по мне, и мы с ребятами об этом разговаривали, у нас были большие шансы выйти в Финал четырех. Мы показывали очень неплохой баскетбол. Тот же «Эфес» мы обыграли два раза. Думаю, наши болельщики могут гордиться тем, что мы успели показать за это время.

— Когда легионеры уехали, Церковный пообещал нестандартные решения проблем с составом. Вряд ли кто-то мог себе представить, что это значит вернуть уже практически завершивших карьеры Моню, Фридзона и Вяльцева. Вы сами удивились их появлению в команде?

— Я бы не сказал, что удивился. Я с ними всегда был на связи и знал, что они каждый день тренировались, играли в любительской лиге. Все равно все понимают, что это игроки высокого уровня, несмотря на их возраст, что они могут помочь любой команде. Я думаю, это большой плюс, что наше руководство первым сообразило позвонить им и пригласить. От Мони, Фридзона и Вяльцева была не только огромная помощь на площадке, но и вне ее. В раздевалке они помогали сплотить команду. Вклад этих трех ребят в чемпионство огромный.

— Долго им пришлось втягиваться?

— На самом деле, я бы не сказал, что долго, потому что они тренировались, играли по любителям. Понятно, что это не тот уровень и тренировочный процесс не тот, но они приехали уже в очень неплохой форме. Небольшое время им потребовалось, чтоб втянуться.

— Но тот же Моня рассказывал, что едва ли не из отпуска приехал.

— Да, ребята вроде отдыхали где-то на море и, как только прилетели обратно в Москву, им позвонило наше руководство. Они, долго не думая, сели в машины и уже утром приехали к нам на тренировку.

— Шутили по этому поводу?

— От них самих постоянно шутки были в раздевалке: «Пенсия вернулась, теперь точно должны чемпионство выиграть».

— И тем не менее вряд ли в тот момент кто-то мог представить, что это как-то поможет команде в той тяжелой ситуации. Не было ощущения, что все совсем пропало?

— Нет, на самом деле вообще не думали, потому что мы понимали: не только у нас легионеры уехали, других это тоже коснулось. У нас изначально были очень хорошие русские ребята. Потом подписали Моню, Вяльцева, Фридзона. Плюс мы понимали, что, если все нормализуется, наши легионеры вернутся.

— Депрессию, панику, апатию испытывали в те дни?

— Нет, такого не было. Приходили тренировались. Наоборот, баскетбол помогал вообще не думать о ситуации, которая происходит. Приходили на тренировки, общались с ребятами. Баскетбол добавлял положительных эмоций.

— После того, как часть легионеров вернулись, стало полегче?

— Безусловно, потому что, конечно, они очень классные баскетболисты. Весь сезон упор был на них. Они приносили огромную пользу. Когда они приехали, все были только рады. Хочется отметить, что ребята все очень высококлассные, и не только как баскетболисты, но и вне площадки, поэтому атмосфера была на очень высоком уровне.

— Очередной удар по «Зениту» нанесли иностранные клубы Единой лиги, которые решили выйти из лиги. Их результаты аннулировали, и «Зенит» из-за этого не занял заслуженное первое место. А ведь решающая игра финала могла пройти в Петербурге.

— В этом плане, конечно, обидно, потому что было бы круто все закончить в Петербурге, но не факт, что сложилось бы для нас так удачно. На самом деле я рад, что все получилось именно так и не иначе.

— После всех событий у вас осталось всего шесть игроков, которые начинали сезон. К плей-офф удалось сыграться?

— Да, мне кажется, удалось. «Старики» очень адекватными оказались, хорошо вписались сразу в команду, а потом и легионеры вернулись. Мы быстро нашли общий язык со всеми. Самое главное, что новичкам удалось найти общий язык с тренером.

— Видел статистику, что Паскуаль использовал 70 сочетаний пятерок во время финальной серии, а главный тренер ЦСКА Димитрис Итудис всего 45. Как при такой постоянной смене партнеров удавалось придерживаться общих схем?

— Это по статистике было 70 различных пятерок, но нас-то всего 12–14 человек было. Просто мы в разное время выходили на площадку и в разных сочетаниях. А так костяк один и тот же. На тренировках мы весь год отрабатывали около 80 комбинаций, поэтому к финалу никаких проблем уже быть не могло.

— Опять же Моня вспоминал об этом, говоря, что поначалу жестко тупил на площадке. Подсказывали ему?

— Было такое. Да, мы, бывало, на тренировках бегали вместе, он говорил: «Серый, ты со мной бегай, за руку води меня, чтобы я не забыл». Помогали. Они нам помогали в раздевалке, мы им помогали на площадке, подсказывали комбинации всяческие.

— ЦСКА никто и никогда не обыгрывал в финальных сериях, состоящих больше, чем из одного матча. Вы верили в чудо? Или понимали, что это такой сезон, когда есть уникальный шанс сбросить армейцев с вершины?

— Да, мы понимали, что есть шанс сделать это. Когда, если не сейчас? Даже после того, как проигрывали 0:2, все равно до последнего верили и понимали, что сейчас мы поедем в Питер играть. Тренер с самого начала говорил, что наша задача — выиграть все домашние матчи и взять один на выезде, но не все так гладко получилось. Хотя закончилось очень хорошо для нас.

— Как все-таки удалось не опустить руки после первых двух поражений?

— Опять же тяжелее было не опустить руки после четвертой игры, когда проиграли в двух овертаймах. А когда ЦСКА повел 2:0, все равно мы понимали, что они пока только взяли преимущество своей площадки. А нам надо ехать в Питер и также побеждать дома. А вот когда мы выиграли уверенно третью, а потом проиграли четвертую в двух овертаймах, тут уже появился знак вопроса. Признаюсь, было психологически сложно настроиться на пятую игру, тем более с ЦСКА. Я думаю, что у многих из наших крутились в голове мысли, что ЦСКА три раза подряд вообще никому не проигрывал, что это нереально. А с другой стороны, с нас окончательно спал психологический груз. Все понимали, что мы провели неплохой сезон: в первый раз вышли в финал и очень достойно играли в нем. Поэтому дальше мы просто выходили, получали удовольствие от баскетбола и выполняли установки тренера. Как ни странно, но это принесло нам такой успех.

— С психологом не работали в этот момент?

— Психологов не было. Единственное, надо отдать должное тренеру, он сам по себе отличный мотиватор, сумел правильно настроить ребят и объяснить, что нельзя опускать руки, что надо продолжать также биться, что шансы еще далеко не потеряны. Мы выходили и бились.

— Вас еще сильно душили судьи по ходу финальной серии. Тяжело было в этом смысле?

— Не уверен, что сейчас есть смысл об этом говорить. Думаю, ЦСКА тоже может сказать, что в каких-то моментах судьи подсуживали нам. Может, были какие-то свистки не в ту сторону, но мы старались об этом не думать. Все те эмоции, которые мы позволяли себе в сторону судей, это скорее из-за напряжения. На площадке трудно себя контролировать. Я бы не сказал, что было ужасное судейство. Все было вполне заслужено.

— Какие разговоры были между игроками при счете 1:3? Пытались друг друга поддержать, как-то замотивировать?

— Говорили: давайте, ребята, выходить играть ради болельщиков, получать удовольствие от баскетбола, давайте просто сделаем так, чтобы потом было не стыдно смотреть друг другу в глаза.

— К слову, про болельщиков. В вас, возможно, и мало кто верил, но на 6-й игре в Петербурге собрался полный стадион. А фанаты с футбольного Виража устроили вам мощную шумовую поддержку. Честно говоря, никогда не был на матчах НБА, но думаю, что атмосфера была очень похожа на заокеанские игры.

— Да, на самом деле я бы не сказал, что за океаном какая-то суператмосфера на играх. Это было больше похоже на атмосферу в Турции или Греции, когда ты выходишь, а там 16–20 тысяч зрителей всю игру стоят на ногах, всю игру прыгают и поют. На «СИБУРе» тоже было в тот день очень круто. Хочется сказать большое спасибо болельщикам, которые продолжали в нас верить. Я думаю, что мы отплатили хорошей монетой.

— Какой момент лично вам в седьмом матче запомнился больше всего?

— Когда прозвучала финальная сирена. Когда мы полностью осознали, что всё, конец, мы — чемпионы и сотворили историю.

— А если непосредственно во время игры?

— Много хороших моментов было. Мне, кажется, я забил важную треху в конце, потом Дэн Захаров забил важную треху, и на этом все закончилось уже.

— Мне кажется, что самый драматичный момент — удаление Паскуаля. Честно говоря, я тогда подумал, что он подставил команду и это точно конец для вас.

— Я вообще уже забыл про это.

— Что вам помогло в тот момент не развалиться, учитывая, что вы еще и проигрывали -6 перед последней четвертью?

— Мне кажется, это удаление, наоборот, встряхнуло ребят. После того, как он удалился, мы больше сплотились и уже понимали, что отступать некуда. А может, ЦСКА в какой-то момент из-за этого расслабился. Поэтому здесь палка о двух концах. Все получилось очень удачно.

— Новостные ленты облетели кадры ваших слез после финальной сирены. Это самые сильные эмоции, которые вы испытывали?

— Да, одни из самых сильных. Я до этого плакал, только когда у меня дети рождались. Эмоции были крутые.

— Тут ведь еще такая история зациклилась. Ваш отец 30 лет назад выиграл со «Спартаком» чемпионат СНГ, сейчас вы в составе петербургской команды выиграли титул. Делился ли он с вами какими-то советами по ходу серии с ЦСКА?

— А я могу ему трубку дать, он как раз напротив меня сидит?

— Давайте. Здравствуйте, Василий Николаевич.

Василий Карасев: — Здравствуйте. Я тоже плакал только в двух случаях в своей жизни: когда ребенок родился и выиграли.

— Какие вы эмоции испытывали по ходу этой серии? Насколько вы верили в своего сына? Плакали ли вы после финала?

В.К.: — Плакать не плакал, но был очень рад и горд за сына и за город. По ходу серии старался немного дистанцироваться, потому что понимал, что ЦСКА слишком сильный. Даже на последнюю игру не поехали специально, смотрели по телевизору. Потом эмоции были сильные, конечно.

— Петербургские любители баскетбола, воспитанные на ленинградском «Спартаке», сначала со скрипом воспринимали «Зенит». Есть ли у вас ощущение, что команда теперь точно стала своей в городе?

В.К.: — Это я могу на своем опыте сказать. В первые сезоны «Зенита» разговоров больше все равно было о «Спартаке». Но я думаю, что отношение изменилось не сейчас. Последние 3–4 года у «Зенита» появились свои болельщики, свои фанаты. Я думаю, что сейчас в Санкт-Петербурге весь баскетбол связан с «Зенитом».

— Сергей, и у меня финальный вопрос. Один мой друг довольно грустно меня спросил после вашей победы: «Скажи, опять полсостава и тренер сменятся?» Я тогда пожал плечами. Теперь я так же грустно хочу вас спросить о том же.

— Это тяжелый вопрос. Сейчас пока только отмечали победу, съездили к губернатору. Пока еще нет никакой информации. Я бы сам с удовольствием хотел узнать, что будет происходить дальше, но надеюсь, что клуб приложит все усилия, чтобы сохранить костяк и тренера на следующий год.

Беседовал Артем, Кузьмин, «Фонтанка.ру»