«История его такая, что хоть фильм снимай». В Петербурге похоронили богатыря из ВДВ

Гвардии сержанта Георгия Авраменко хоронили на Серафимовском кладбище. Проводить пришли глава администрации Приморского района и городской депутат Андрей Горшечников. Пресс-служба губернатора о погибшем не сообщила по формальной причине — не прописан в Петербурге. А между тем он, безусловно, житель города, в который был влюблен и с которым его связывали последние годы 36-летней жизни. На Валааме, где был послушником, Георгий дважды просил благословения на военную службу. В первый раз батюшка отказал со словами: «На смерть благословлять не буду».

Георгий Авраменко родился в поселке Давыдовка Воронежской области. Земля трех Героев СССР: Андрей Кошелев, Виктор Ливенцев, Анатолий Филипченко родились здесь. Теперь у пятитысячной Давыдовки есть еще один герой. Историю жизни Георгия Авраменко «Фонтанке» рассказал близкий друг, земляк Антон Харитонов. Далее — с его слов.

«…Мне сначала позвонил замглавы администрации и сказал, что ходят слухи, что Георгий погиб. Я позвонил нашему другу, который с ним служил, он примчался и сказал: «Это правда, его имя появилось в списках». Я сказал своим брату, папе-инвалиду, матери, у всех — слёзы. Он ведь герой наш и легенда ВДВ, а история его такая, что хоть фильм снимай.

Отец Георгия был каменщиком, мать — заведующей парикмахерской. В школе занимался спортом, высокому подростку (а он был двухметрового роста) легко давались волейбол и баскетбол. Ездил с командой на всероссийские соревнования. После средней школы поступил в техникум, окончил его, ушёл в армию. Он попал в артиллерию — на комиссии выявили плоскостопие, а сам хотел в ВДВ. Уже в части увидел разведчиков, подошёл к офицерам и напросился к ним в роту. Служба была тяжёлой, он даже иногда говорил потом, что думал: «Зачем я туда пошёл?» Но характер у него стальной, он всё выдержал. Рассказывал, что несли они как-то плиту под тонну. Он говорит: «Я больше не могу». Ему отвечают: «Ну, положи». Он только положил, а его начали бить, еле отбился. Или вот в армии надо тянуть стодневку — дедам чай носить. К нему подошли и сказали, за кем он будет закреплён, а он отказался. Из всей роты один такой был.

Отец Георгия умер, когда тот еще был школьником, — сбил поезд. Мать с сестрой переехали в Уфу, когда он учился в техникуме. Поэтому, когда после армии Георгий вернулся в Давыдовку, в родном доме оставались только бабушка (она у него всю войну прошла, сама из пулемёта стреляла) и переехавший к ней жить второй сын. С дядей отношения не сложились. Были скандалы, милицию вызывали. А Георгия, когда в разведке служил, его офицер один заметил. Он предложил съездить в Кубинку, там — 45-я отдельная гвардейская бригада специального назначения. Он смеялся ещё, говорил, что завербовали его. Ну а что делать: дома житья нет, он пошёл на контракт.

В 2012 году контракт закончился. За время службы Георгий накопил денег на жильё, купил квартиру в 20 километрах от Воронежа. Когда он на автобус опаздывал, то бежал эти 20 километров по дороге — в туфлях, в обычной одежде. Он человек-машина, дали бы приказ бежать 100 километров, побежал бы. Характер такой: не могу, но сделаю.

Через друзей устроился на вагоноремонтный завод, но через какое-то время ушёл оттуда, несмотря на хорошую зарплату. Сначала коллеги неприятно подшучивали, говорили «мазаный», из-за того, что устроился через связи. А он любил всего добиваться сам. Потом решил, что от такой работы (на заводе) тупеет. Пошёл учиться в строительный институт, но после первой сессии бросил.

Именно тогда, в этот непростой для него период, Георгий пришел к Богу. Верующим был и раньше, но теперь стал относиться к религии серьезнее. К тому моменту сестра поступила учиться в Петербург, он приехал навестить и… влюбился. В разговорах все повторял: «Питер, Питер, Питер». Не мог не говорить об этом. Стал каждый месяц туда ездить, останавливался при монастырях, ходил в церкви, любил очень Ксению Петербургскую. Перед едой начал читать молитвы, соблюдал посты. Стал связан с Богом настолько, что не стеснялся креститься на людях. В маршрутках по Воронежу ездил и крестился на храмы. В конце концов Георгий переехал в Петербург и устроился на завод. Платили из-за отсутствия прописки мало, но Георгий вёл очень аскетичный образ жизни.

В 2018-м, в сотую годовщину расстрела семьи Романовых, в одном из храмов ему предложили принять участие в царском крестном ходе. Что бы вы понимали, как это происходит, принцип крестного хода такой: прошли 10–20 километров, устали, садятся в автобус, проезжают 5 километров, отдыхают, потом меняются. И так — до населённого пункта, там встречают, кормят, размещают. Я потом тоже присоединился к ходу — мы неоднократно спали у алтаря в спальных мешках. Так вот Георгий как из Питера вышел, ни разу в автобус не сел, ноги стёр в кровь, но не сел.

В один из переходов в день рождения Николая II Георгий прошёл 63 километра. Я присоединился к ходу в Удмуртии и сначала его не узнал — весь обросший, борода 20 сантиметров. Во время одной из ночёвок как-то я включил ему песню Лешего, это исполнитель армейских песен, с которым он пересекался в одном полку. В ней поётся так: «Сирия, за тебя пророк Илия». Он чуть не заплакал — по ВДВ у него была ностальгия. А ещё за пару лет до этого началась вся эта ситуация в Донбассе. В крестном ходу были люди оттуда. Они рассказывали, что фашисты там издеваются над женщинами. Я видел, как он заёрзал, когда услышал об этом, — он очень хотел Родину защищать.

По словам Антона, вернувшись из крестного хода, Георгий отправился на Валаам. В монастыре он подошёл к священнику и попросил у него благословения на то, чтобы подписать новый контракт. Батюшка сказал: «Я тебя на смерть благословлять не буду». Он там ещё побыл немного и уехал. Ходил нервничал, поехал опять на Валаам, стал послушником, научился коров доить. Поработал немного и снова подошёл к этому батюшке. Второй раз тот его всё же благословил. Он продал квартиру в Воронеже, думал, что потом купит в Петербурге — очень хотел там жить. Начал проходить медкомиссию, прошёл во внутренние войска, что-то у него там не получилось, он поехал в 16-ю бригаду ГРУ в Тамбове, но и там служил недолго, уволился и вернулся в 45-ю бригаду, где уже и служил. Начал там психолога проходить, его спросили: готов за Родину умереть? Он ответил: «Конечно!»

Последний раз Георгий звонил в феврале, говорил, что они выдвигаются на учения, будет без связи. После 8 июня в Давыдовке пошли слухи о его гибели. Это день мученика Георгия, его день как раз».

Когда весть о смерти подтвердилась, односельчан позвали на прощание в подмосковную военную часть. Там уже от сослуживцев Антон узнал, что Георгий был в Гостомеле (аэропорт под Киевом).

«Слышали про 200 спартанцев, которые держали там аэродром? По телевизору о них много говорили. Вот он среди них был. Их после этого потом награждали в Белгороде. О самой гибели Георгия информация разная. Переезжали с одной задачи на другую задачу. А чтобы вы понимали, это подразделение такие задачи выполняло, что фашистов давило без шансов и вариантов. Начали передвигаться и, первая версия, что на мине подорвались, потом сказали, что артиллерией их накрыло.

Я обязательно стихи напишу — в память о нем. А на школе его мы памятную доску повесим. Если бы в Давыдовке хоронили, все 6 тысяч пришли на похороны. Спроси дитя пятилетнее, хоть кого — его все знали. Он для нас герой. А фашистов мы победим».

Ксения Клочкова, «Фонтанка.ру»