«Ни разу ребенка не видел за 20 лет». Мать погибшего солдата из Ленобласти просит лишить выплат его отца

20-летний Кемал Бостанов погиб во время боев в харьковском селе. По закону теперь его семье полагаются выплаты. Мать молодого человека подала в суд: не хочет, чтобы деньги получил человек, который видел сына только младенцем.

«По-любому останусь в армии»

«Я 11 июня похоронила сына. Настал момент выплат, и тут появляется биологический отец. За это время ни разу ребенка не видел за 20 лет, ни рубля алиментов не заплатил», — рассказывает «Фонтанке» жительница Горбунков Анастасия Юдина.

С отцом Кемала, Хасаном Бостановым, она была вместе всего полтора года. В 17 лет забеременела, родила сына, а через полгода решила прекратить отношения. По ее словам, из-за измен.

Как рассказывает Анастасия, в подростковом возрасте Кемал просил разрешения поменять свою фамилию на материнскую, а школьные грамоты ему подписывали как Кириллу Юдину. С отцом он, по версии матери, общался примерно в это же время несколько раз, но перестал, потому что Бостанов «начал склонять его к своей вере». Тогда же отец прислал на ребёнка 25 тысяч рублей, но больше, как утверждает Анастасия, не помогал. В алиментах суд ей отказал.

Рос Кемал в Горбунках в многодетной семье: с матерью и двумя младшими сестрами. Окончил Петродворцовый колледж в Стрельне по специальности «мастер по ремонту и обслуживанию автомобилей», после чего почти сразу, в июне 2021 года, пошел по призыву в армию.

«1 или 2 января он такое сообщение прислал другу: «Я по-любому останусь в армии. Я не хочу вернуться в Горбунки, ходить на работу, по вечерам пить пиво. Это не мое». Я уважала выбор сына и, конечно, его поддерживала. Обсуждали, что потом проще будет поступить в военное училище. Армия — это мужество. Не знаю, как вам объяснить, но он действительно был мужчиной. С 14 лет работал и был мне поддержкой и опорой», — вспоминает мать.

В феврале молодого человека увезли на учения в Курск. По официальным документам, тогда же он подписал контракт — 10 числа. Как рассказывает собеседница «Фонтанки», по специальности её сын был гранатометчиком, но отправили его в пехоту. Перед тем как Кемал пропал, Анастасия уговаривала его отказаться от службы: «Как сейчас помню, 10 марта я его очень просила отказаться от контракта. Говорила: «Сыночка, пожалуйста. Я всё сделаю, во все инстанции обращусь и попрошу этот контракт разорвать, [объясню], что ты у меня срочник, чтобы тебя вернули домой». К тому моменту я понимала, что он уже и стрелял, и видел мертвых. Уже познал всю сущность этой… спецоперации. Кемал мне сказал такую фразу: «Я не оставлю ребят, которые мне спину [прикрывали]». Не знаю подробностей, но он был в чужой одежде. Говорил: «Моя одежда сгорела».

Примерно в это же время, в марте, молодой человек предупредил мать, что останется на пару недель без телефона. Больше он не звонил.

«Приглашала на похороны, он даже не ответил ничего»

О смерти сына Анастасии сообщили 5 июня — погиб в украинском селе Малая Рогань, в Харьковской области. У матерей, сыновья которых пропали там с 25 по 28 марта, есть свой чат. По словам собеседницы «Фонтанки», в нем состоит около 100 человек. Большая часть женщин о судьбе своих детей так и не узнала.

Анастасия вспоминает, как искала сына несколько месяцев: «Начала звонить во все военкоматы, и в областной, и в наш Ломоносовский. Мне никто не мог дать ответ: где мой сын, как мой сын. «Ничем помочь не можем» — вот такие ответы были. Потом мне дали телефон Министерства обороны. Я позвонила в Москву, оставила заявку на своего сына. 4 апреля в 6:38 утра мне позвонили и сказали, что он в плену. [Попросили] позвонить после 10:00, объяснили, что был большой обмен пленными ночью. Звоню, говорят: всё в порядке, ваш сын в строю, служит. Я подумала: за два часа такая разная информация? Позвонила еще раз, говорят: «Ваш сын без вести пропавший». Как так? Шикарно работает у нас Минобороны. И вот с того дня начались ежедневные поиски моего сына. Два месяца искала, билась во все инстанции. Ежедневно рассматривала видео с пленными, мертвыми. До сих пор вижу всех этих мальчишек разорванных».

С Хасаном Бостановым Анастасия связалась после сообщения о пропаже сына: нашла в соцсетях и попросила помочь с поисками, «если есть связи». Она говорит, что не получила никакой реакции, но написала отцу Кемала еще раз после известия о смерти: «Это была моя глупость. Я по-человечески решила, что он имеет право знать, и сама ему сообщила. Приглашала на похороны, он даже не ответил ничего».

Дальше, по версии матери, события развивались так: она отправила Хасану свой номер и попросила перезвонить. Они поговорили об обстоятельствах гибели сына, отец пообещал отказаться от выплат, но потом передумал и сказал, что лучше пришлет деньги обратно, как только они придут. Позже Анастасии позвонили из воинской части и заявили, что Хасан подал документы на выплаты. Заявление, которое жительница Ленобласти подала в суд, ей вернули и попросили обращаться по месту жительства отца — в Карачаево-Черкесию.

«Фонтанка» связалась с отцом Кемала, Хасаном Бостановым. У него версия событий другая: «При мне он родился. Поверьте, я участвовал [в воспитании], я отправлял деньги. Если бы он хотел поменять фамилию, давно поменял бы. Было разногласие, он говорил: «Я не хочу пока никакой веры». Вот такой разговор у нас был, больше у нас противоречий с этим ребёнком не было».

По словам отца, он не подавал документы на выплаты и «всё пошло» с заявления, которое Анастасия направила в суд. Он уточнил, что общался с сыном «не всё время»: «Они исчезли, [когда Кемалу было полгода], я не знал, где они. Потом вышли [на связь]. То надо, это надо. Аппетит у неё большой начался. Конечно, много я не давал». Как часто мужчина помогал сыну финансово, он вспомнить не смог, но сказал, что общались они регулярно. Отец молодого человека утверждает, что написал отказ от принадлежавшей Кемалу доли земельного участка, которая полагается ему как наследнику: «Есть закон. У кого я чего прошу? Она свою долю получит, чего еще хочет? Зачем мне отказываться от своего сына? Я не о деньгах думаю, человек только в землю попал». Свою часть выплат Хасан Бостанов собирается отправить в фонд помощи Донбассу.

«Чаще всего суды подходят к таким делам формально»

В пресс-службе администрации Ленобласти ситуацию видят однозначно: выплата в равных долях делится на всех членов семьи погибшего. «По региональному законодательству, если родитель погибшего не лишен родительских прав, то он включается в состав семьи, и ему положена выплата. Участие (или неучастие) в воспитании ребенка не является юридическим понятием», — объяснили «Фонтанке» в пресс-службе.

В фонде «Право матери», который занимается помощью cемьям погибших военнослужащих, нам объяснили, что мать может попросить суд признать бывшего мужа недостойным наследником, если к этому есть основания. Например, отец не занимался воспитанием сына, не осуществлял обязанностей родителя и не платил алименты, на которые подавала мать.

Председатель правления фонда Вероника Марченко подчеркивает, что «выиграть такой суд можно будет, лишь имея на руках документальные подтверждения обращения матери по всем не устраивавшим ее фактам еще до гибели сына». «К сожалению, чаще всего суды первой и второй инстанции подходят к таким делам формально и отказывают матери, если нет факта лишения отца родительских прав», — добавляет глава «Права матери».

Несмотря на это, в решении Верховного суда России от 2019 года прямо сказано: одна из целей выплат после смерти военнослужащего — выражение признательности гражданам, «вырастившим и воспитавшим достойных членов общества — защитников Отечества». Следовательно, круг лиц, имеющих право на получение мер соцподдержки, «может быть проверен с учетом их действий по воспитанию, физическому, умственному, духовному, нравственному, социальному развитию и материальному содержанию погибшего».

Алина Ампелонская, «Фонтанка.ру»