«Кто как может, так и пашет». Как Ленобласть три дня показывала коллективному Западу, в чем сила тракториста

На Девятом всероссийском чемпионате по пахоте на Черной речке ввалили за Пушкина, а корреспондент «Фонтанки» прокатилась на «собаке», приценилась к трактору и чуть не купила пару кур вымирающей породы. А еще обнаружила продвинутый тиндер прямо на пашне.

Запах раскаленного на солнце сена смешивается с шашлычным дымком и пылью, взрытой огромными ребристыми колесами. Масштабы бедствия становятся понятны уже на парковке. Это гигантское поле, за которым вдалеке маячит над землей белый аэростат — там разминаются перед стартом пахари, разогреваются гоночные тракторы и шумит прочее веселье. А у автомобилистов свой чемпионат: каждый пытается найти свободное местечко как можно ближе к аэростату, проигравшие возвращаются к месту старта задом сквозь плотные ряды припаркованных машин.

Видимо, пахота — куда более популярный вид спорта, чем принято думать.

Кто ставит трактор на козла, или «Трактористы приветствуют вас!»

Когда чад из выхлопных труб рассеивается, в ложбинке у входа на огромное поле, отданное руководством ЗАО «Приневское» на растерзание 9-му Международному чемпионату по пахоте, оказывается всего четыре трактора. Эти — не пашут и не сеют. Специально тюнингованные машины предназначены для гонок на выживание в грязи: кабины раскрашены языками пламени, передние колеса поставлены, как на спорткарах, «домиком».

Все участники из Ростовской области. Там трактор круче байка: между Ростовом и Таганрогом ежегодно проводятся единственные в России тракторные гонки «Бизон-Трек-Шоу». Точнее, проводились. В 2021-м гонки перенесли на год из-за пандемии. Этой весной опять не сложилось, так что ближайшее шоу запланировано на май 2023-го. Говорят, там есть на что посмотреть, а особо буйных пилотов совхозы переманивают друг у друга и страхуют на миллионы — когда опрокидываешься в тракторе, шлем не всегда спасает.

У этих гонщиков только угол развала отрицательный, все остальное — сплошь положительное. Анатолий Ставицкий, фермер из Зерноградского района Ростовской области, в сельском хозяйстве с 16 лет, начинал трактористом в совхозе, а в 2005 году основал собственное предприятие.

«Состоит в счастливом браке 31 год, воспитывает сына и дочь, у Анатолия есть две прекрасные внучки! — возбужденно выкрикивает ведущий, едва заметный в клубах дыма и пыли. — Сегодня его поддерживает портал «Тракторист_161» и его админ — всемирно известный мистер Абдулла! Поговаривают, что сам Стас Михайлов хочет взять его своим официальным представителем в Ленинградской области».

Второй пилот — «легенда тракторных гонок», Николай Саньков-старший из Азовского района. Стаж работы на тракторе — более 30 лет.

«С супругой они 31 год, у них двое детей», — снова встревает ведущий.

Рядом ставит трактор на козла его сын, Николай Саньков-младший. Парню 30 лет, здесь он считается «юным гонщиком». Но тоже уже женат и даже успел завести двоих детей.

Четвертый — Сергей Плескунов, индивидуальный предприниматель из города Новошахтинска. Трактористом считает себя с 12 лет — в этом возрасте он без спроса взял отцовский гусеничный трактор, погнался за зайцем и свалил трактор в кювет.

«Сергея поддерживает супруга Елена, вместе они уже более 20 лет! Воспитывают двух дочерей!» — голосом тамады на свадьбе сообщает ведущий.

В общем, хотите оказаться в долгом и крепком браке с двумя детьми — выбирайте тракториста. Но, кажется, их очень быстро разбирают, а свободного, если и найдешь, попробуй догони.

Специально для гоночных тракторов в высушенном жарой овраге разрыли протоку реки Черной и развели вязкую грязь. Зрителям напоминают, что это не просто река. И сейчас ее как следует раскатают — и за Александра нашего Сергеевича, и за весь отечественный АПК.

Петух ленинградский, вымирающий

Вокруг — настоящий агропромышленный Диснейленд. Все для детей: батут в виде исполинского трактора, лабиринт из сена (рядом — на всякий пожарный дежурит красная машина «Лесхоза»), верблюд Золушка, пятнистые пони и другие звери, многие из которых съедобны.

Черный соболь из звероводства «Агрикола» ходит колесом, бросается на прутья клетки и явно не планирует становиться шубой. На сегодняшний день это единственное хозяйство с ценным пушным зверем в Ленинградской области. А вот норку у нас больше не разводят вообще. По словам технолога, который следит, чтобы активному соболю не предлагали пальцы и носы, сырье из Ленобласти отправляется на меховые производства, в том числе в Китай и Турцию. Конкуренты поставляют шкурки дикого соболя из Сибири, но они дороже.

За клетками с соболями и кроликами — «Генетическая коллекция редких и исчезающих пород кур». Куры сидят в клетках парочками, нарядные, мохнатые и хохлатые.

«Сейчас породы практически не используются, в промышленности и домашнем хозяйстве все больше используют кроссы, — говорит эксперт по оценке птицы Анатолий Вахрамеев. — Хайсекс, Ломан, Доминант — это все помеси. У нас в коллекции более 30 пород кур. Под Москвой в Сергиевом Посаде есть коллекция, в которой больше 70 пород. Это самые крупные коллекции не только в России, но и в Европе».

После окончания праздника птицы не вернутся в научно-исследовательский институт генетики и разведения сельхозживотных в Пушкине, а будут распроданы всем желающим по 500 рублей за штуку. Корреспондент «Фонтанки» чуть не купила петуха ленинградской золотисто-серой породы, но домашние поставили ультиматум: поселить петуха придется в шкафу, а для этого надо выбросить из него все платья.

Научно-технический музей истории трактора привез свои лучшие экспонаты, намытые и ярко покрашенные. Дети гроздьями висят на металлических лесенках, хватаются за рули. На аллее современной сельхозтехники учат отличать ленточный валкообразователь от дискового лущильника.

Всем желающим дают прокатиться на мотоблоке с прицепом или мотобуксировщике с санями, в просторечье — «собаке». «Собака» трясется, как бешеная, дает 15 км в час по траве, и ее надо крепко держать за «рога», а разворачивать усилием рук. Тракторы в шляпах и усах вальсируют с тракторами в веночках и с мощными накрашенными губами.

Раскинул огромные «уши», похожие на стрелы строительных кранов, самоходный опрыскиватель Berthoud Raptor. Кажется, все окрестные хозяйства привезли сюда свою новенькую технику на погляд. Некоторые даже указали цены.

Горизонтальный смеситель-кормораздатчик Celikel Brassus стоит больше трех миллионов рублей. Трактор TH904 — 3,2 миллиона. И это не предел. Тот самый ленточный валкообразователь Respiro не только называется сложно, но и стоит 10,9 миллиона. А гусеничный экскаватор Sany — 56 тысяч долларов. Нарядные красные «Кировцы» представлены с интригующими пробелами в графе «стоимость».

Тут только человек, у которого нет сердца, не захочет трактор. Но денег хватает только на «Беларусь»: маленький металлический за 700 рублей, большой пластмассовый — за тысячу. Можно носить в дамской сумочке, выбросив из нее разве что пудреницу.

В тени под навесом — макет комплекса «Тополь». Этот не стреляет, потому что он — биогазовая установка, которая перерабатывает органические отходы в метан. Детям «Тополь» тоже очень нравится: на макете есть домики, теплицы, голубое озерцо и крохотные коровы и свинки, которые что-то едят и производят органические отходы.

Неподалеку в отдельной палатке вербует будущих апологетов Университет ветеринарной медицины: двое компетентных сотрудников расспрашивают парня лет тринадцати о том, что ему нравится и каковы его планы на жизнь. Со стороны главной сцены раздаются истошные крики: там предлагается поорать и силой звука ускорить мультяшный трактор. Приз — яблочко.

У взрослых свои радости: в палатке «Вина России» идет непрерывная дегустация, пластиковые бокалы идут по рукам, около бутылок во льду не протолкнуться. Банкуют Кубань и Тамань, тут и там на столах лежат объявления: «Полусладких вин нет! У нас только сухие вина!» В сырном павильоне не так ажиотажно. Там тоже можно попробовать всякое, но ценник в 1,5–2 тысячи за кило молодого сыра и 3–4 тысячи за сыр выдержанный не кажется публике дружелюбным.

«Я дал, а она ментов вызвала!»

Тем временем на другом конце фестивальных полей практически без шума и пыли вовсю разворачивается главное событие дня — финал чемпионата по пахоте.

Чуть ли не единственные зрители и болельщики — белые чайки, густо рассевшиеся на свежих бороздах. Они орут, толкаются, время от времени взлетают над полем и очень внимательно следят за процессом: не покажутся ли из-под плуга червячки или, например, перепаханный крот.

На чемпионат приехало 60 претендентов из разных регионов России, Белоруссии и Киргизии, в финал вышли 10. Напротив каждой пашни установлен флаг региона участника и табличка с его фотографией и анкетными данными: год рождения, место жительства и работы, должность, хобби и даже перечень достижений. Как «Тиндер», только лучше — сразу можно оценить, кто борозды не испортит, а кто и поля не вспашет.

Если сомневаешься в собственной экспертизе, можно уточнить у судей, которые ходят между пашнями и что-то замеряют линеечкой. В свободное время пахари чаще всего увлекаются рыбалкой, реже — рыбалкой и охотой. Только участник из Башкортостана указал в анкете, что любит волейбол и рисование. Кстати, соревнуются не только механизаторы, среди финалистов — преподаватель, глава сельского поселения и фермер-предприниматель. Объединяет их суровая немногословность. Что, в общем, для мужчины плюс: чем меньше слов, тем меньше врак.

— «Фонтанка»? Да я читал... — говорит Андрей Савченко из Свердловской области. — Вы про чемпионат так информационно написали, а надо обширно было, вон, снять скульптуры из сена. Комбайн из сена, улитка из сена. Люди же это любят.

— А в чем искусство пахаря?

— А это как Высоцкий пел: съели поровну харчей, но судья не зафиксирует ничьей!

Виктор Кудинов из Орловской области ни о каком интервью и слышать не хочет.

— Не-не-не, я уже давал. Хватит! Хватит! — машет он руками. — Я уже дал! А она аж ментов вызвала!

Остальные трактористы, которые тоже только что финишировали, слушают и посмеиваются.

— Самое главное, чтобы борозда прямая была. Чтобы красиво было, а земля легла, как надо, — объясняет суть соревнований Сергей Митрофанов из Мордовии.

— Так, наверное, можно схитрить, плугом не глубоко цеплять, чтобы полегче было?

— Не, схитрить нельзя. Глубина должна быть стандартная для всех.

— А в чем искусство?

— Кто как может, так и пашет.

— Так и я могу тогда сесть на трактор и пахать.

— Нет, вы не можете. Нужны тренировки.

— Сколько лет надо тренироваться?

— Лет — не надо, надо хотя бы месяц-полтора, может быть, два. Но сначала надо научиться на тракторе ездить. Водительское удостоверение есть?

— Есть!

— А ну тогда быстро научитесь.

Половина финалистов уже ушла с поля, остальные снова садятся в кабины, чтобы помочь сервиснику отогнать тракторы на стоянку, а то больно долго в одного десять машин гонять.

А пока колонна тракторов отъезжает чуть в сторону от шумного фестиваля с поющей на сцене Наташей Королевой, воздушными шарами и аттракционами.

Тут же с двух сторон от дороги вырастают отвалы навоза для удобрения полей.

— В первый день многие отсеялись. Кто-то вспахал... (плохо), аж шахтера в каске достал, — говорит тракторист, запустивший прессу в свою кабину. — Я вот в финале накосячил. Не высчитал размеры, не доехал и криво еще проехал. Пахать для меня — хобби, так-то я на руководящей должности. Но люблю это, вырос в деревне. На вот, порули.

Трактор сразу дает понять, что просто не дастся: чуть ослабишь контроль руля — виляет. Механизаторы говорят, что обычно пашут на «умных» машинах, которые сами ведут борозду, останавливаются перед препятствием и чуть ли не кофе заваривают трактористу, лишь бы ему работалось приятнее. Следующий чемпионат по пахоте пройдет в Башкирии. В этот раз из 60 участников было всего две девушки, обеих в итоге объявили на вручении призов «королевами пашни». Так что, дамы, есть о чем задуматься.

Венера Галеева, «Фонтанка.ру»