Пост не диета: перерождение Анастасии Ивлеевой в мужском «Монастыре»

На «Кинопоиске» выходит сериал «Монастырь» Александра Молочникова, где в главной роли дебютирует как полноценная актриса Анастасия Ивлеева. Она играет, в сущности, саму себя — светскую блондинку, не обремененную строгими принципами. Безвыходные обстоятельства приводят героиню в монастырь: сначала в доброжелательный и гостеприимный мужской, а потом — в менее комфортный женский.

Первые две серии «Монастыря» создают впечатление, что главной темой сериала является не столько неизбежное нравственное перерождение легкомысленной красотки, сколько мастурбация на нее окружающих — на эту тему мужские персонажи говорят со всей откровенностью, какая только может возникнуть между воцерковленными отцом и сыном. Филипп Янковский играет батюшку (во всех смыслах слова), а Марк Эйдельштейн — его сына, пока окончательно не вставшего на путь послушания. Душевные метания и искания юноши идут как бы параллельно с трансформацией героини, которой предстоит преобразиться не только внешне (постепенно смываются блёстки и тушь с глаз, как бы намекая на будущее духовное прозрение, а голову покрывает голубенький скромный платочек), но и оправдать свое библейское имя Мария.

Чтобы перерождение безбожницы произвело максимальный эффект, значительную часть первой серии Молочников тратит на то, чтобы поглубже выкопать бездну падения героини. Символическую функцию бездны выполняет бассейн в Эмиратах, где героиня под занавес очередной вечеринки страстно целуется с другой такой же прожигательницей жизни (Мария Абашова). Род занятий героини вполне традиционный и патриархальный — она профессиональная содержанка, так что лесбийские мотивы не имеют отношения к прогрессивному феминизму, а просто отражают тот факт, что целевая аудитория «Монастыря» — прежде всего мужская (женская цисгендерная аудитория эти влажные девичьи ласки вряд ли оценит, но надо немного подождать, и к девушкам подплывут два мускулистых самца).

То, что Молочников умеет мариновать зрителя бессмысленными сценами красивой жизни московского «Олимпа», он блестяще продемонстрировал в своем полнометражном кинорежиссерском дебюте «Мифы», а в «Монастыре» уверенно закрепляет успех, жирно расписывая порок как он есть. Но и у таких порочных людей, среди которых вращается Мария (в начале практически форменная Магдалина), есть свои специфические понятия о путях нравственного и ментального оздоровления, ради которого иногда имеет смысл «выйти из зоны комфорта» и «затусить с бедуинами в пустыньке».

Судьба предоставляет девушке гораздо более увлекательную опцию в лице отца Варсонофия, у которого в монастыре Мария спасается от преследующих ее темных личностей. Герой Янковского — довольно радикальный пастырь, который блюдет не букву, а дух православия и подходит к его требованиям творчески. Например, на Страстной неделе советует привыкшей хорошо питаться прихожанке (Валентина Мазунина) парадоксальный способ борьбы с пищевым искушением — поступить от противного, то есть пойти к соседке и хорошенько наесться: «Пост не диета. Я даю тебе такое послушание. Пост не только для того, чтобы еду в рот не брать, а еще, чтобы людей не есть». У мужской части паствы проблемы еще серьезнее: персонаж Евгения Харитонова с трудом сдерживается, чтобы не убить или покалечить доставшую его жену: «Что делать вечером, когда она опять квакать начнет?» Но и тут батюшка знает верный рецепт: «Молчи, ничего не предпринимай, сразу такую силу почувствуешь, а она — слабость. Молчи, как буддийский монах». От приплетания к православию еще и буддизма возникает небольшая теологическая мешанина, но видимо, Молочников рассудил, что так будет понаваристей, и к тому же буддизм, более снисходительный к своим адептам, чем суровое христианство, дает бОльшую свободу морально-этического маневра.

Хорошие актеры вроде Мазуниной и Харитонова в эпизодических ролях — один из несомненных плюсов «Монастыря», где и центральные исполнители, в общем, вполне на своем месте. Немного жалко разве что Марка Эйдельштейна, играющего трепетного и мятущегося поповского сына. На самом деле он тоже неплохой актер с живыми реакциями (как можно убедиться по его предыдущим работам, например, в прошедшем незамеченным режиссерском дебюте Натальи Кончаловской «Первый снег»), однако в «Монастыре» режиссер не дает ему проявить свои способности, по крайней мере, в первых двух сериях: задроченный герой Эйдельштейна все время находится в гормональной прострации пубертатного периода, округляет глаза, приоткрывает рот и делает влажный взгляд, который хорошо ложится на такие трогательные реплики: «Я проснулся, а у меня все мокрое там».

С другой стороны, сложно изобразить какое-то интересное и содержательное лицо актеру, чьи диалоги вращаются преимущественно вокруг темы рукоблудия и посещения порносайтов — это принципиальный момент в воспитательных беседах отца и сына, где батюшке немного изменяет его обычная оригинальность. Тут его отеческие советы делаются скучными и предсказуемыми: «Ты молитву пошепчи — отпустит» или «Молись и работай — испарится все, из души, из тела». Кроме того, Варсонофий перечисляет старинные методы борьбы с плотскими соблазнами, прежде всего, физкультуру и спорт: «Проснулся, встал — зарядка, душ, а в интернете, кроме порнографии, много еще чего интересного».

На простодушный детский вопрос: «Пап, а зачем смотреть порно?» батюшка дает тоже банальный ответ, что порнография — это «глупости от лукавого» и «лучше любовью заниматься». В этом плане отец великодушно оставляет сыну возможность выбора: «Ты, если не станешь монахом, а будешь послушником или трудником, женишься, будешь любить свою жену, и не нужно тебе это не будет ничего». Хотя эти моральные дискуссии в «Монастыре» периодически сбавляют темп и вязнут в благонравной назидательности, все равно можно пофантазировать о неожиданных перспективах случайного, но судьбоносного знакомства Варсонофия и Марии. Например, новая гламурная подопечная могла бы в дальнейшем пристроить батюшку в рэперы — думается, он снискал бы успех и на этом поприще, поскольку среди его афоризмов и панчлайнов попадаются поистине золотые слова: «Даже в куче мусора можно найти жемчужину, но пока будешь искать, все равно испачкаешься».

Лидия Маслова, специально для «Фонтанки.ру»