Музыка января: обзор новых альбомов Uriah Heep, Måneskin, The Hatters и других

В январском обзоре новинок от музыкального продюсера Дениса Рубина — традиционный альбом классиков рока, нарочитый боевик от победителей «Евровидения», рассудительные эксперименты John Cale, панк-отрыв Iggy Pop, пронзительный дневник Ryuichi Sakamoto, отрывной календарь нового трио Алексея Айги, бледная тень The Hatters и литературно-музыкальный конструктор Романа Либерова и присоединившихся к нему музыкантов.

Лучшее, что сказали музыканты своим двадцать пятым альбомом, — это то, что они все еще живы и все еще в хорошей форме. Комфортный и умело упакованный хард-н-хеви, где надо сдобренный рычанием, где надо — шумным и рокочущим гитарным запилом, — это уже своего рода музыкальный «Макдоналдс» (без всякого унижения для обеих сторон). Просто именно тем и хороши Uriah Heep, что вообще не обманывают ожиданий. В любом городе мира чизбургер будет ровно тот, каким ты его ожидаешь. Любая пластинка Uriah Heep — точно так же. И это прекрасно, что в мире еще остался кто-то, на кого можно положиться, хотя бы в музыкальном плане.

Безусловно, конкурс «Евровидение» в целом носит искусственный характер, а победители его, за очень редкими исключениями, выполняют функции симулякров: скорее обозначают наличие общенародной звезды своего отечества, чем ей по-настоящему являются.

Но вот Måneskin, как когда-то очень давно ABBA, неожиданно вырвались из этой скучной и печальной закономерности. Эти итальянцы очень ярко заявили себя на конкурсе, в большей степени своим эпатажным поведением (как и полагается на «Евровидении»), но при этом подкрепили свой скандальный образ вполне уверенным музыкальным боевиком. Самое интересное, за чем наблюдали практически все, — как яркий и традиционно достаточно агрессивный глэм-рок соединится с традиционной сан-ремовской эстрадностью, присущей итальянской музыкальной традиции. Оказалось, что сочетается прекрасно, рождая новые артефакты и нащупывая какую-то особую и ни на что не похожую энергетику и подачу.

Об этом и свидетельствует ярко и убедительно последний альбом Måneskin — ладно скроенный, действительно хорошо спетый, во многих местах снабженный интересными сюжетными поворотами, а главное — не скрывающий южно-европейского солнечного гедонизма, который пронизывает каждый музыкальный рифф и каждый ритмический рисунок альбома. Да, конечно, это заранее продуманная и математически выверенная продюсером продукция, каждая нота здесь вставлена по всем законам нейромаркетинга, но это работает, даже когда мы это понимаем.

Легенда мирового поп-арта и арт-панка, да вообще всего, к чему на законных основаниях можно присовокупить префикс «арт», соратник Лу Рида, фактический соучастник и виновник популярности классических альбомов группы Velvet Underground, — John Cale долгие годы занимается сольным творчеством. Но делает это настолько размеренно, что в лучшем случае выпускает альбом раз в пятилетку, а то и реже. Как, например, в случае с последней пластинкой, которая ждала своего часа десять лет. Изданный где-то внутри этого срока двойник с перепевками старых песен маэстро не считается. Хотя именно с того момента каждый год Кейл исправно обещал своим поклонникам новый релиз, так же исправно перенося его на очередной «следующий год».

Джон Кейл — один в поле воин, артист предельно самобытный и всегда идущий собственной дорогой, часто пересекающей основные музыкальные веяния и тренды строго поперек. Даже в культовые Velvet Underground он пришел уже состоявшимся музыкантом с собственным видением миссии искусства и его языка.

Эта обособленность продолжается и до сих пор, что позволяет артисту быть независимым в своих экспериментах и пребывать в той степени забвения, которая этой независимости помогает.

Новый альбом тоже наверняка пройдет слабо замеченным широкой аудиторией, несмотря на серьезный состав приглашенных участников, среди которых Weyes Blood, Animal Collective, Actress и другие весьма актуальные артисты. Впрочем, Джона Кейла мало заботит это обстоятельство. Он просто сделал очередную сильную работу, нарисовал очередной музыкальный пейзаж, в котором его собственный меланхоличный и шершавый голос продирается сквозь психоделический многослойный шум.

Альбом посвящен мировым катаклизмам, проблемам экологии и социалки, но в изложении маэстро он все равно получается вневременным артефактом, а текущая повестка присутствует в нем лишь слабым раздражителем, дребезжанием по большому счету не нужной реальности.

Возможно, самый известный из современных японских композиторов, музыкантов и медиаартистов, нашумевший не только своими альбомами, но и музыкой к великим американским фильмам, Рюичи Сакамото постепенно завершает свой творческий и жизненный путь.

Про это приходится говорить со спокойной и медитативной определенностью, этому посвящен последний альбом музыканта. Уже несколько последних лет Сакамото борется с раковой опухолью, а в последние два-три года эта борьба дается ему особенно тяжело.

Но именно этот период вдохновил музыканта на создание альбома «12» — сборник из 12 простых, негромких, неторопливых музыкальных новелл, исполненных им в одиночестве и озаглавленных по дате написания каждой. Пластинка вышла в день рождения музыканта, сыграв таким образом в горько-ироничную ассоциативно игру с последним прижизненным релизом Дэвида Боуи.

Здесь есть только синтезатор, немного электронного шума и фортепиано. В каждой композиции они взяты в разных пропорциях, то ли тщательно выверенных, то ли спонтанно смешанных. Неспешная и вдумчивая музыка, в которой чувства по-японски сдержанно запрятаны глубоко внутрь сюжета, но парадоксальным образом совершенно вывернуты наружу.

Возможно, самая удачная работа мастера — одновременно благостная и пронзительная. Настоящий творческий итог. Хотя, конечно, все мы надеемся на бесконечную череду постскриптумов к нему.

Iggy Pop, возможно, главный талисман нашего времени, поколений, для которых он был кумиром и живым воплощением бунтарского духа.

Один из главных панков мира, по сути стоящий у истоков создания стиля, остается безупречным панком во всем. Даже в те моменты, когда Игги играет в светского денди, издает альбом западно-европейских романсов или записывает салонную музыку, он все равно остается самым отвязным и отпетым персонажем, какого вы только можете себе представить.

Бабушки могли бы пугать своих внуков, что если те будут плохо себя вести, то превратятся в Игги Попа. Но бабушки не будут того делать, потому что уж больно притягателен для внуков образ этого стервеца.

Последний альбом подтверждает не улетучивающуюся витальность артиста, бешеную энергию, которая все еще держится в его худущем теле и словно разрывает его изнутри.

Призвав на помощь друзей-музыкантов из RHCP и Guns’n’Roses, Игги сделал вместе с ними идеальную панк-пластинку двадцать первого века, нашпигованную дикими боевиками, рваными ритмами, социальными речевками, но одновременно (потому что наше время не терпит откровенной простоты) — лирическими балладами, неспешными и эстетски оформленными философскими размышлениями.

Пластинка придется по вкусу всем любителям Игги Попа, вне зависимости от того, какой период артиста им нравится больше. И в этом смысле 75-летнему музыканту удалось по-хорошему угодить всем своим поклонникам. То есть, в очередной раз подтвердив правомочность своего псевдонима, сделать идеальный Поп-продукт.

«Шляпники» начали свое стремительное восхождение на Олимп с андеграундных подмостков и черпали свое вдохновение у самых ярких фолк-панков мира. Отсюда и название, и инструментальный набор коллектива. И если бы они остались вещью в себе, задержались на независимой сцене, так бы и продолжали собирать хорошую, но весьма ограниченную аудиторию.

Но у парней были и есть большие амбиции по завоеванию всенародного признания, и поэтому уже давно они двинулись на завоевание Всероссийского музыкального рынка. А на этом пути, как правило, не обойтись без компромиссов. Притом в случае с «Шляпниками» это не какое-то сознательное предательство идеалов, коммерческий расчет в поиске выгоды. Совсем наоборот, ребята продолжают жечь так, как они привыкли, просто постепенно, в само содержание и форму их песен проникает, как грибок, безликая попса.

Последний их альбом в итоге превращается в набор классных хитов, все еще обладающих несвойственной для нашей эстрады бодростью и отрывом, но уже достаточно усредненных. Под эти песни наверняка будет танцевать вся страна. Их даже, возможно, начнут петь в подворотнях, но при их прослушивании никак не получается отделаться от ощущения, что непосредственно «Шляпники» потерялись где-то по дороге.

Переехав во Францию, Алексей Айги сделал сознательный выбор между устойчивой популярностью своего Ансамбля 4.33 в России и непонятными концертными обстоятельствами в Европе. Являясь успешным и востребованным кинокомпозитором, Айги всегда огромное внимание уделял своим «внекиношным» проектам, стараясь максимально часто концертировать с ними и записывать альбомы. Сейчас он практически лишен возможности этим заниматься, но не оставляет попытки.

Первая проба пера в новых обстоятельствах — новое трио, в состав которого, помимо Айги, входит его давний соратник Eric Jacot и совершенно новый для него французский музыкант. Для этого трио Алексей написал семь композиций, каждая из которых посвящена дню недели. Исполнили семь дней, и очередная неделя миновала — Week Of — все в соответствии с названием альбома.

Музыка на пластинке отражает нынешнее, подвешенное и скользящее состояние артиста и его ощущение от этого движения по касательной к миру. Если на прежних альбомах, как правило, каждая композиция тщательно выстраивалась, сражала наповал напором и значительностью мелодий и аранжировок, то нынешний альбом легок, по-хорошему необязателен, как бы слегка размазан. Это именно попытка не осознать, а хотя бы ухватить ускользающее время. Черт с ним — с осознанием, нам бы просто подержаться за него хотя бы мгновение.

И это состояние отрывного импрессионистского календаря Алексей Айги и его французские товарищи передают безупречно и исполняют гениально.

Очередной литературно-музыкальный конструктор режиссера-документалиста Ромы Либерова, известного своими блестящими фильмами про русских поэтов и писателей, а также осуществленной идеей большого альбома-посвящения Осипу Мандельштаму.

В данном проекте Рома повторяет примерно ту же технологию, что и на «мандельштамовских чтениях», а именно — предлагает близким по духу музыкантам сочинить и исполнить новые песни, основываясь на стихах уже ставших классическими поэтов.

Отличие от трибьюта Мандельштаму состоит в том, что здесь за литературную основу взяты стихи русских поэтов, сто лет назад вынужденно эмитировавших из России. А сочинить песни на эти стихи было предложено тем музыкантам, которые в 2022 году повторили тот же маршрут.

При всей безупречности конструкта, эмоционально он не принес той отдачи, на которую рассчитывали авторы. И песни, которые в теории могли бы взять за живое, особенно внутри всего описанного выше контекста, получились в массе своей достаточно блеклыми и невыразительными.

Кстати, с мандельштамовским экспериментом случилось примерно то же самое. Но если там очевидно было, что мощь оригинальных текстов затмила тех, кто пытался найти в них новый мелодизм, то здесь пока еще сложно понять, что же помешало стать высказыванию убедительным.

Может быть, наоборот, преимущественно слабый материал поэтов-эмигрантов. А может быть, настолько болезненная ситуация реальности, что музыканты не смогли должным образом отстраниться от текста, слишком резко и эмоционально рванули груз на себя. А как водится, такой подход в итоге не срабатывает.

В сухом остатке — безупречная затея, которая сама по себе является авторским высказыванием и произведением искусства, список симпатичных и искренне любимых артистов на обложке, ряд незапоминающихся песен, среди которых можно выдвинуть разве что «Флаги» в исполнении группы Tequilajazzz.

Денис Рубин, специально для «Фонтанки.ру»