Слезы не только от лука и помидоров. Какие непродовольственные товары больше всего подорожали в Петербурге

Продуктовая инфляция больше всего приковывает внимание тех, кто следит за макроэкономикой по телевизору и за ценами в магазинах. Однако не менее бодро пошли в рост цены и на промтовары. «Фонтанка» оглянулась на месяц и на год назад, чтобы понять, куда наших денег стало уходить гораздо больше, чем раньше.

На минувшей неделе индекс потребительских цен в стране впервые с начала года перевалил за 1%. Это накопились десятые и сотые доли процента, которые отмечались в недельных отчетах с начала января. Последний релиз Росстата показал рекордную с начала года цифру — сразу плюс 0,26% за неделю, и дал в сумме целый процент общего роста цен в стране. И пока вся страна судорожно спорит, насколько подорожали огурцы, и припоминает, почем брали в соседнем супермаркете помидоры, инфляция подкрадывается совсем с другой стороны. И дело даже не в подскочивших счетах за жилье. Как заметила «Фонтанка», ту коллизию Росстат обошел стороной и признал малозначимой.

С начала года лидером, можно сказать огурцом, среди непродовольственных товаров по росту цены в Петербурге стали мужские носки. Объективных причин — падения производства и импорта, удорожание логистики или сырья — нет. Можно лишь эмпирически предположить, что раз так, значит, виновником роста цен стало резкое увеличение спроса. Почему вдруг кто-то скупил все запасы мужских носков и требует еще — даже по выросшим на 20% ценам, остается только гадать.

Непонятно и почему из всей номенклатуры одежды в лидерах в январе были именно детские джинсы и кроссовки. Тем более все непонятно с женскими колготками и с памперсами. Вроде бы пик ажиотажного спроса на них уже давно прошел, и запасаться впрок нет нужды. Подорожание стирального порошка и кормов для животных, допустим, можно объяснить проблемами в логистике импортных компонентов. Оба этих продукта сильно зависят от иностранных поставок. Ну а рост цен на смартфоны, скорее всего, связан с длинными новогодними каникулами, в течение которых горожане усиленно потребляли. Интересно, что, несмотря на прошлогодний ажиотаж, итоговая цифра за 2022 год по смартфонам в Петербурге оказалась более чем скромная — всего 2,46%. Так что нынешний рост — это исключительно отголоски новогодних «распродаж».

История с электроникой, которая так и не подорожала в разы, несмотря на все внешнеэкономические и политические перипетии, учит нас тому, что краткосрочные всплески цен — не столько повод быть более прозорливыми для покупателей, сколько вызов для продавца: и заработать и, главное, не прогореть. На более длинном отрезке ситуация всегда сильно отличается.

За минувший год продовольственная инфляция в Петербурге оказалась заметно ниже, чем непродовольственная, — 13,43% против 17,18%. Разумеется, сказались курсовые качели весной, из-за которых практически все товары в марте-апреле стоили не пойми сколько. Бездушная статистика отмечает очевидное: по итогам года сильнее всего подорожали автомобили. С ними все понятно — дефицит, наложенный на желание простого потребителя сохранить сбережения. А вот подскочившие в цене сразу на 64% спички — это внезапно.

Такая же шарада — с самыми базовыми лекарствами. Не с теми, импорт которых вдруг оборвался, и не с теми, для которых по всему свету надо искать фармсубстанции. Но-шпа, анальгин и йод подорожали за год в полтора раза. Скорее всего, дело в том, что производители больше не желают выпускать их в дешевом виде и выпускают в аптеки только «улучшенные» варианты.

В топ-15 оказались гигиенические средства (многие помнят бешеный ажиотаж вокруг прокладок, которыми дамы вдруг решили запастись на пять лет вперед) и одежда. Из стройматериалов резко подорожала краска — тут уже действительно проблема в провалившейся логистике импортных компонентов. Ну и до кучи еще один герой весенних статей «Фонтанки» — корма для животных.

За скобками остаются услуги ЖКХ и жилье. С ними все очень непросто, с точки зрения Росстата.

Ни новостройки, ни вторичное жилье в таблицах цен, по которым рассчитывается инфляция, не наблюдаются. Они вынесены в отдельную сущность государственной статистики. В этом есть смысл, все же потребительская инфляция — в первую очередь о том, как меняются ежедневные и регулярные расходы граждан. С этим тезисом не очень рифмуются автомобили и 50-килограммовые мешки цемента, которые в таблицах все же присутствуют.

«Фонтанке» доподлинно неизвестно, какие конкретно квартиры измерял Росстат, а затем полученные данные вносил в свои таблицы. Но выглядят они вот так:

Все, что сумели из себя выдавить сотрудники статистического ведомства, — это 12,9% рост цен на новостройки среднего качества (низкого качества новостроек во вселенной Росстата не существует). Согласно отчетности одного из крупнейших участников рынка, Группы ЛСР, цены на ее квартиры выросли в цене на 27%, по данным агентства «Петербургская недвижимость», связанного с лидером петербургского рынка, «Сэтл групп», в целом новостройки подорожали за год на 20%.

Разумеется, тут вступают в противоречие для мощных тренда прошедшего года. С одной стороны — колоссальный всплеск спроса и, как следствие, цены весной на фоне ожиданий финансового кризиса. С другой — заметное охлаждение к концу года, когда все, кто мог взять ипотеку, ее уже взяли, а у новых покупателей денег на квартиры не прибавилось. Еще одной трудностью в определении истины является сложная структура многих сделок — очень популярны стали кредиты с субсидируемой застройщиком ставкой, из-за чего записываемая в договоры цена существенно возрастала. Хотя де-факто она могла и снижаться.

Отдельного взгляда заслуживает ситуация на вторичном рынке. Росстат видит там повсеместный минус или, в лучшем случае, рост ниже уровня инфляции. Здесь тоже надо держать в голове сложную структуру сделок, почти на 100% состоящих из встречных цепочек в той или иной форме. При таких схемах реальная цена квартир не имеет значения, а важна лишь сумма, которую покупатели оплачивают сверх цены продаваемой ими недвижимости.

В конце концов, кому верить — чиновникам, которые бьются за удержание инфляции, или строителям, которым на руку рассказы о стремительно дорожающем жилье, — решать вам. Скорее всего, истина находится где-то посередине.

Точно так же все очень непонятно с квартплатой. За минувший год ответственные квартиросъемщики испытали два шока от повышения тарифов. Оба раза им казалось, что плата выросла чуть ли не вдвое, оба раза чиновники (и «Фонтанка») с цифрами в руках доказывала, что это субъективное ощущение. Да, эти самые цифры выросли. Но дело же не в этом, а в том, как это видит Росстат.

Резкий рост статистическое ведомство углядело только в плате за вывоз мусора (+41,1%) и за жилье в неприватизированном фонде (+40,1%). Все остальные компоненты дорожали строго в рамках инфляции.

Денис Лебедев, «Фонтанка.ру»