Потом найдем, кто воздержался. Электронные повестки сделали Госдуму местом для дискуссий — на пару минут

Законопроект об электронных повестках в России стремительно прокатился по двум чтениям и оформился в новую реальность. Пока некоторые граждане удалялись с Госуслуг, уже понимая, что и это бесполезно, Госдума искала саботаж у сомневающихся.

За три часа до принятия законопроекта в инфополе ворвался Дмитрий Песков. В парламенте в этот момент обсуждали биолаборатории на Украине. Пресс-секретарь президента заявил, что о второй волне мобилизации речи не идет, а цифровизация нужна, чтобы система воинского учета стала «понятной, быстрой, информативной и легкой для всех граждан». Песков посоветовал россиянам «набраться терпения» (все нужные вопросы государство прояснит) и добавил, что, по мнению Кремля, законопроект вряд ли вызовет новую волну эмиграции и панику.

На пресс-подходе перед пленарным заседанием об электронных повестках высказалась депутат от фракции «Новые люди» Роза Чемериз: «Как все вы знаете, наша фракция передовая, она поддерживает все новшества и цифровизацию во всех её направлениях, в том числе и в этом». Политик заверила, что законопроект принимается «в первую очередь для облегчения жизни людей»: «Чтобы было больше чёткости, чтобы было больше понятности, <...> чтобы люди, которые не подлежат призыву, не получали повесток». Тех, кто повестки все-таки получит вопреки закону, Чемериз, улыбнувшись, отправила на горячую линию партии.

Представители остальных партий говорили в основном о биологических лабораториях и проблеме курения вейпов среди школьников, а Геннадий Зюганов поздравил присутствовавших с наступающим Днем космонавтики.

Перед голосованием с докладом для депутатов выступил глава думского комитета по обороне Андрей Картаполов. Он заметил, что у законопроекта № 361804–7 «не очень простая судьба». Действительно, как видно по странице документа на портале Госдумы, его внесли в парламент еще в 2018 году, но после принятия в первом чтении депутаты сначала перенесли срок представления поправок, а потом и вовсе отложили рассмотрение. Снова к нему вернулись уже в октябре 2021 года, а ко второму чтению вернули в апреле 2023-го. И это был уже совсем другой текст.

В итоге депутаты увидели новую версию поправок уже непосредственно в день голосования. Картаполов перечислил возможные нововведения, комитет по обороне рекомендовал принять все. Среди них — электронные повестки, автоматический реестр военнообязанных и запрет на выезд из страны для получивших повестку. Целый ряд запретов предусмотрен для уклонистов: они не смогут регистрировать недвижимое и движимое имущество, распоряжаться имуществом, которое у них уже есть, и регистрироваться в качестве самозанятых или ИП.

Идея голосовать за поправки, которые появились только в час дня, понравилась не всем.

— В первом чтении мы рассматривали поправку в один закон — «О воинской обязанности и военной службе». Во втором чтении вы внесли поправки ещё в семь законов, которых не было в первом чтении. С точки зрения нашего регламента — это изменение концепции. <...> 58 страниц текста основного и восемьдесят страниц поправок внесены в базу в 13 часов 29 минут, — возмутился Николай Коломейцев из КПРФ.

— Dura lex, sed lex (в пер. с лат. закон суров, но это закон. — Прим. ред.), — меланхолично отозвался спикер нижней палаты парламента Вячеслав Володин.

Заместитель председателя Сергей Неверов согласился: сейчас нужно обсуждать поправки, которые вынесены на отдельное голосование, а не задавать вопросы докладчику.

— Какой был шанс изучить эти поправки у нас, когда они внесены в такое время? <...> К чему принятие такое под покровом тайны и очень стремительное? Что такого в проекте, что потребовало подобной секретности? — вступился за Коломейцева коллега по партии Артём Прокофьев.

«Единая Россия» в лице Дмитрия Вяткина призвала депутатов к порядку:

— Коллеги, давайте [решим], какие поправки на отдельное голосование. И всё.

— Хорошо, тогда будем действовать по регламенту. На отдельное голосование все поправки, — отозвался коммунист Алексей Куринный.

Картаполов пожал плечами за кафедрой. В зале начал подниматься шум.

— Вы не аплодируйте раньше времени, — снова взял слово Володин, — потому что если такие поступки совершаются в этом зале, в первую очередь задайте вопрос себе. Зачем избирались депутатом Государственной думы? Затем, чтобы саботировать решения? Алексей Владимирович, напишите заявление и встаньте плечом к плечу с ребятами. Вы что здесь устраиваете?

Депутаты зааплодировали. Видимо, теперь было не «раньше времени», а как раз когда надо.

Разгорячилась и Нина Останина: «В истории Государственной думы были случаи, когда мы принимали с голоса поправки. Но чтобы принимать целый закон после того, как прослушали телевизионное интервью и за два часа, сидя в этом зале, посмотрели текст? Вот такого ещё не было на моей памяти». Коммунистка обвинила Картаполова в небрежности и опечатках, но потом, правда, за часть своих слов извинилась: объяснила, что не успела внимательно изучить вопрос.

Избранный от ЛДПР Андрей Луговой предложил принять поправки «без демагогии и базара»:

— Эти выступления не обязательны были. Очевидно, что поддерживают все. Пока мы с вами сейчас это всё обсуждаем, на многих информационных ресурсах какие голоса только не раздаются. В том числе считают, что мы с вами принимаем этот закон в связи с возможными мобилизационными мероприятиями. Я считаю, что <...> это какие-то такие глубоко провокационные вражеские действия.

Из его слов получалось, что Луговой имеет в виду не законопроект, а именно «голоса» в СМИ.

На отдельное голосование вынесли четыре поправки. Ни одного голоса против или воздержавшегося не нашлось.

Несмотря на протесты, законопроект принимали сразу и во втором, и в третьем чтении. Введение электронных повесток поддержали 394 депутата. Кто-то один решение принимать не стал.

— Кто у нас воздержавшийся-то, Николай Васильевич? — уточнил Володин.

— Из «Справедливой России» кто-то. Потом посмотрим.

Алина Ампелонская, «Фонтанка.ру»