Алёшины Нивы поглотила красноватая грязь. Репортаж из ниоткуда

Игра для богатого воображения — представить себе, что в лесной глуши на развороченной лесовозами грязи когда-то стоял поселок, скажем, домов на 30. У кого-то в хлеву корова, где-то смеются дети, а сейчас вообще шумно: привезли стройотряд студентов. Жители Алёшиных Нив даже на особом положении относительно ближайших таких же поселков лесозаготовителей — среди соединенных узкоколейкой сёл оно единственное, в котором есть личные дрезины.

Сейчас село, на днях решением специальной комиссии приговоренное к упразднению, гниет в своем ритме. По данным чиновников из Ленобласти, последний из прописанных в Алёшиных Нивах человек снялся с регистрации в 2022 году. Даже не вряд ли — он точно там не жил. По ощущениям, население Нив покинуло его лет минимум 30 как.

Дорога в Алёшины Нивы долгая. Стартуем с Удельной около 11 утра и только к трем часам дня на месте. Впрочем, указание на место сохранилось исключительно на картах, охотники и водители лесовозов если и заедут на опушку, то не поймут, какое именно село здесь было, никаких опознавательных знаков нет.

Крепкий асфальт заканчивается километров за 30 до этой точки на карте, вместе с ПГТ «Ефимовский». Это районный центр, в котором зарегистрировано несколько юрлиц, деятельность которых связана с заготовкой леса. Апрельский день на еще не зазеленевший поселок бросает скромные солнечные лучи, они подсвечивают пыль, грустных стариков и постройки неопознаваемых годов. Страшно представить, но когда-то, гласят скупые свидетельства, тут был даже аэропорт, самолеты летали в Тихвин. Но не будем сгущать краски глазами утомленного дорогой человека. Тут и памятники, и школа, и пожарная часть. И как напоминание, что выход есть, — железнодорожная станция.

Чередой за ПГТ идут села поменьше. Домов на 10, может 15. Жизнь проявляется в сияющих красными элементами телевизионных тарелках, по новизне которых можно делать какие-то выводы о благосостоянии домовладельца. Ни машин, ни людей, ни животных.

Вдоль дороги в паре мест навален спиленный лес. Таблички рядом наполнены австрийской мудростью — «У каждого дерева есть крона, но не у каждого корона». Понимайте как хотите. Австрийской, потому что они остались как память от ООО «ММ-Ефимовский». Предприятие принадлежало австрийцам, после начала военной операции на территории Украины выходцы из этой альпийской страны от актива избавились. Теперь это владения выходцев из Удмуртии, которые таблички, может быть пока, не обновили и мудрость из Ижевска на бокситогорские земли не принесли. Лесозаготовительной активности не видно — бревна лежат, лесовозы, видимо, где-то стоят. При этом доход у «АСПЭК Ефимовский» солидный, за 2022 год — 10 миллиардов.

Раз в несколько километров укутаны остатками снега автобусные остановки. Что за автобус, кого и куда он возит — непонятно, Интернет тоже не особо в курсе. Ради кадра остановились. На стене два заветренных объявления с намерением купить дом, квартиру или земельный участок, ни одного листочка с номером телефона от них не оторвано.

Ближе к повороту на Алёшины Нивы нарастает тревога. Машина полноприводная, но есть ли по чему вообще ехать? Топать пять километров по лесу, в котором, судя по довольно многочисленным объявлениям о старте сезона охоты, есть с кем столкнуться, совсем не хочется. Кстати, на кочке что-то громыхает в багажнике. «Лом и топор», — отвечает водитель. Живо представилось, как мы с этим арсеналом отбиваемся от медведя. «Говорят, надо руки над головой поднять и идти на него, тогда испугается и убежит. Или нет — и растерзает», — подогревает адреналин наш рулевой. Привет тебе, Митя.

Поворот оказался реальной дорогой. Ну как дорогой... Жижа из красноватой грязи между деревьями обозначена четко, даже видны недавние следы чего-то легкового, а остатки снега по бокам свидетельствуют о том, что по ней кто-то пробирается довольно регулярно. Кто и зачем туда ехал, осталось загадочным явлением, как и внезапно показавшаяся из-за поворота свеженькая беседка со столом, скамейками и крышей. Позже в Бокситогорске за ужином разгадали, отчего земля краснеет. Видимо, бокситы просачиваются в районе на поверхность, а это руда с гордым описанием из «Википедии»: «За немногими исключениями, на ней базируется почти вся мировая алюминиевая промышленность». Отмыть бы эту «мировую промышленность» с машины.

Спуски, подъемы, лужи и талый снег. «Мультиван» справляется, хоть его и сильно ведет по дороге-бездорожью. Ближе к пункту назначения начинает постанывать. Как добрались, чуть не закипел. Митя под капот, остальные сжимают кулачки. Шутки в дороге про трактор потускнели, до него очень, очень далеко.

Рисовалось разное. А вдруг ленобластное правительство чего-то не знает, и в Алёшиных Нивах обосновался какой-то тайный клуб, орден, секта? Вдруг мужичок-лесовичок всё ещё поддерживает село на своих согбенных плечах? Вздох разочарования искателей приключений отчетливо прозвучал как продолжение свиста каких-то болотных птиц.

Посреди «непоселка» навалена груда леса. Нижние бревна лежат так давно, что посерели и почти превратились в труху. Проваливаюсь по щиколотки в грязь, потом в воду. Уцелели столб под электросети и домишко, который, видимо, раньше был хлевом. Не уцелел, конечно, просто еще не успел окончательно осесть и сохраняет вид дома, то есть буквально топорщится среди ничего с большой буквы. Из следов человека пустые пачки от сигарет, брошенные на земле топливные фильтры. Фотограф грустно шутит: «Поселок уродливого типа. Очевидно, разговаривать здесь тебе не с кем».

Хтонь, тоска, мертвость и серое уныние прорываются из остатков строений. Визуально из того, что раньше было домами, можно вообразить штук, может, семь-восемь избушек. А ведь известно, что в лучшие 60-е годы здесь жили почти 200 человек. Значит, большая часть уже давно превратилась в перегной. Но всё же есть ещё те, кто помнит, какими были Алёшины Нивы.

«Для кого-то это точка на карте, а для меня и моих однокурсников — студенческая молодость, стройотряд «Аякс-82». Чудесные воспоминания. В те годы примерно половину (точно никто из нас не считал) населения посёлка составляли бывшие заключенные — местные или бывшие ленинградцы. Такая вот у нас была стройотрядовская романтика — до сих пор вспоминаем с самыми тёплыми чувствами. Эх, прощайте, любимые Алёшины Нивы... Помнить будем это место, пока мы живы», — такой комментарий под новостью об упразднении поселка оставил читатель «Фонтанки».

Леспромхоз в 40-х годах построил в этих местах узкоколейную железную дорогу, которая дала новую жизнь Алёшиным Нивам. Сайт «Архив о железной дороге» хранит воспоминания человека, который в сентябре 1999 года поехал в Бокситогорский район, чтобы прокатиться по узкоколейке.

«Вот что тогда было мной написано: 23 км — Алёшины Нивы — крайний пункт линии на Печнёвской ветке. Состав из тепловоза и приспособленной для перевозки пассажиров бортовой платформы со скамейками и без крыши — его называют «коробка», или «шаланда». В те же пункты грузовое движение (за лесом), отправление составов из Ефимовского обычно чуть позже пассажирских поездов, а прибытие обратно — на 2–3 часа раньше. По выходным дням никакого движения обычно нет. С декабря по март узк. ж. д. не действует. Личные дрезины-«пионерки» имеются только в Алёшиных Нивах. На них ездят в сторону рек Тутока и Ильмас — до 42 км».

Но есть и более красочные воспоминания. В 1976 году в поселок поехала группа студентов из Института кино и телевидения. Один из них сохранил свои впечатления на пленке. Судя по кадрам из ролика, жизнь в те годы била в Алёшиных Нивах ключом, хоть и вертелась исключительно вокруг леса и железной дороги — вот рабочие моменты, потом какой-то концерт, на досуге игра в футбол. Примечателен сюжет посвящения в бойцы стройотряда: по очереди молодые люди и юные барышни ползут через какой-то подземный лаз, потом каждому на лоб ставят печать и предлагают съесть с ложки что-то, судя по выражениям лиц, очень невкусное. Затем стройотрядовцев привязывают к бревну.

К сожалению, с автором видео к моменту выхода материала связаться не удалось. Сейчас Юрию за 70, и он нечасто бывает в соцсетях. Ролик его авторства мы можем опубликовать, только дав ссылку. А то, знаете ли, молодежь и в те времена бывала курящей.

Олег, у которого в Нивах жила бабушка, рассказал «Фонтанке», что студенты приезжали летом и в их задачи входил ремонт и поддержание жизни железной дороги. В поселке были клуб и магазин. «Как и во многих поселках, были бывшие сидельцы. Они жили и работали так же, как и все. Я пацаном общался со всеми, настоящие прекрасные люди», — вспоминает Олег. Нина Анатольевна солидарна — она помнит, как лет 40 назад ездила в Алёшины Нивы с мужем, который работал мотористом, ради клюквы и пейзажа. «Там было так красиво, невероятно. Таких поселков рядом больше нет. Но самое удивительное — какие добрые, открытые и красивые душой люди там жили», — рассказывает женщина и вспоминает пару, с которой подружилась. Он был украинцем, она то ли литовкой, то ли латышкой. Как их занесло на лесозаготовки в Бокситогорский район — не знает, тогда никто особо о подобном не спрашивал.

Ответ на вопрос о том, что привело Алёшины Нивы к упадку и запустению, Олегу видится простым — в те годы лес заготавливали ручным способом, а узкоколейка была единственной для него дорогой. Когда появились машины, нужда в тяжелом человеческом труде пропала. В 90-е железную дорогу начали разбирать и так потихоньку продали на металл. Нина Анатольевна добавляет, что работа действительно была очень непростой, да и жизнь в поселке, особенно зимой, тоже не была курортом. С близившимся развалом Союза, вспоминает женщина, у комбината начались проблемы, заказы на лес практически прекратились, и люди начали поселок покидать.

Путешествие в Алёшины Нивы повесило вопрос: если там, очевидно, десятилетиями не ступала нога местного жителя, то почему поселок официально стерли с карт только сейчас? Ответа два. Во-первых, был зарегистрированный житель. Как можно быть прописанным в том, чего уже нет, не особая загадка — штамп в паспорте аргумент напечатанный. Фактор номер два — закон. Буквально закон. Чтобы что-то упразднить, нужно собрать комиссию, опросить представителей общественности, свериться с реестрами и отправить документы в Законодательное собрание. Происходит это в Ленобласти, судя по открытым источникам, нечасто, раз в несколько лет. В том же Бокситогорском районе, население которого планомерно сокращалось с конца 2000-х, упразднили только одну деревню.

Маленький сюрприз в конце — регион, судя по опубликованным нормативным актам, еще не принял закон, который упраздняет Алёшины Нивы. Поэтому фактически поселок всё ещё жив, хоть и приговорен специальной комиссией. В конце концов, ведь кто-то впервые за неизвестно сколь долгие годы туда специально выехал из Петербурга. И очень рад, что вернулся. Больше никогда и вряд ли хоть кто-то.

Надежда Мазакина, «Фонтанка.ру»