«Признать недостойным наследником». Почему петербургский суд встал на сторону матери и лишил выплат отца погибшего контрактника?

В Петербурге закончили рассматривать иск жительницы Горбунков против отца погибшего солдата. С аргументами о том, что мужчина «похоронных» денег недостоин, суд согласился.

Анастасия Юдина забеременела, когда ей было 17. Будущий отец ее ребенка, рассказывает она, жил в соседнем доме. Из роддома не встретил, да и потом заходил нечасто. Анастасия говорит, что совсем прекратила отношения с Хасаном Бостановым спустя полгода после рождения сына Кемала.

По версии матери, в подростковом возрасте Кемал разговаривал с отцом всего несколько раз. Тогда же Хасан отправил семье 25 тысяч рублей. Анастасия утверждает, что это была единственная финансовая помощь с его стороны. Общение с сыном не заладилось из-за религиозных разногласий.

«Не приходил в школу, не звонил, успехами ребенка не интересовался», — рассказала в суде Элина Алексеевна, классная руководительница Кемала. Его школьный друг Кирилл вспомнил, что во время разговора о семье Кемал «никогда хорошо об отце не отзывался». На вопрос судьи о том, что Кемал говорил про отца, Кирилл после недолгой паузы ответил: «Ничего. Он же его в принципе не знал».

В средней школе Кемал признался другу: хочет сменить фамилию и имя и стать Кириллом Юдиным. До официальной смены документов дело не дошло, но, как говорит мать, так ему подписывали некоторые школьные грамоты. «Фонтанка» видела анкету Кемала, заполненную перед поступлением: около фамилии отца в скобках написано: «Не общаемся».

Кемал пошел в армию почти сразу же после окончания Петродворцового колледжа, в июне 2021 года. Спустя полгода он написал другу, что «по-любому» останется в армии: «Я не хочу вернуться в Горбунки, ходить на работу, по вечерам пить пиво. Это не мое». С матерью они обсуждали возможное поступление в военное училище после окончания службы.

В феврале 2022 года молодого человека увезли на учения. Официально он подписал контракт чуть раньше начала боевых действий — 10 февраля. Анастасия говорит, что Кемала отправили в пехоту, хотя по специальности он был гранатометчиком. Она уговаривала сына отказаться от контракта: «Говорила: «Сыночка, пожалуйста. Я всё сделаю, во все инстанции обращусь и попрошу этот контракт разорвать, [объясню], что ты у меня срочник, чтобы тебя вернули домой»». Кемал отвечал, что «не оставит ребят».

В марте он предупредил: на несколько недель останется без связи. После этого парень пропал. Анастасия искала сына несколько месяцев: и по официальным каналам, и по фотографиям мертвых тел в телеграм-каналах. В июне ей сообщили — 20-летний Кемал погиб в харьковском селе Малая Рогань.

Как говорит мать, она связалась с отцом ребенка после того как Кемал пропал: попросила помочь с поисками, «если есть связи». На это сообщение Хасан, по словам Анастасии, не ответил. Еще раз она написала после того, как узнала о смерти сына, и позвала Хасана на похороны: «Это была моя глупость. Я по-человечески решила, что он имеет право знать». На похороны отец в итоге не приехал: объяснил, что болеет.

Вот что, по версии Анастасии, происходило дальше: она отправила Хасану свой номер и попросила перезвонить. После того как они поговорили об обстоятельствах смерти Кемала, Хасан пообещал отказаться от своей части компенсаций. Потом предложил поступить по-другому: как только деньги придут, отправит всё ей. Через некоторое время женщине позвонили из воинской части и сказали, что Хасан все-таки подал документы на выплаты.

На судебных заседаниях Хасан не присутствовал — он живет в другом регионе России. Свою позицию мужчина объяснил в направленных в суд документах: «Я продолжаю утверждать и настаивать, что я принимал в меру своих возможностей участие в воспитании сына Кемала, с которым я периодически общался, оказывал ему моральную, физическую, духовную поддержку, помогал сыну материально, отправлял ему средства на личные нужды. Это было общение отца и сына!» Анастасия же, по его словам, в это общение «не посвящалась».

Анкету, заполненную перед поступлением, Хасан назвал подложной, но не стал просить суд проводить экспертизу. Обвинения в том, что он не поддерживал сына финансово, мужчина тоже отверг: к ответственности за неуплату алиментов его не привлекали. В качестве других доказательств он предоставил свидетельские показания: «В начале 2011 года Хасан, как мне известно, продал почти всю скотину, которая у него была, ездил в Ленинградскую область и виделся с Анастасией и своим сыном». В другом объяснении без каких-либо подробностей говорится, что мужчина помогал Анастасии и сыну «как материально, так и финансово». В разговоре с «Фонтанкой» Хасан тоже утверждал, что поддерживал семью финансово, хоть и не смог вспомнить, в каком объеме: «Аппетит у нее большой начался. Конечно, много я не давал».

Из документов, кроме объяснений свидетелей, Хасан приложил к делу в том числе кассовый ордер о продаже скотины и отсканированные страницы своей медицинской карты. Последнюю — как доказательство своей положительной характеристики. По словам мужчины, во время пожара он однажды спас человека. О том, что Хасан — человек достойный, должны были говорить также вырезки из газеты «Ставропольская правда» и его обещание потратить деньги на помощь российским военным.

23 мая Смольнинский районный суд лишил Хасана Бостанова права на все компенсации и признал его недостойным наследником. У мужчины остается право на апелляцию.