Это странное место для капремонта. Как чиновники собираются ремонтировать расписанный фанатами фасад котельной Цоя

8 июня состоялось расширенное выездное межведомственное заседание по вопросу предстоящего капитального ремонта в доме 15 по улице Блохина, во дворе которого располагается так называемая «Камчатка» — бывшая угольная котельная, в которой работал Виктор Цой. О сносе дома или закрытии клуба-музея речь не идёт. Предметом дискуссии является атмосфера исторического двора.

Начиная с 1990 года, когда Виктор Цой трагические погиб в автокатастрофе, двор «Камчатки» является местом паломничества поклонников, которые фотографируются в атмосферном дворе, оставляют свои послания — признания, цитаты из песен, портреты.

Ключевым элементом является профессионально выполненный, отлитый в бронзе барельеф музыканта. По воспоминаниям старожилов, профиль Цоя собственноручно ваяла его жена — Марьяна. Он появился здесь в 2002 году, но с тех пор так и не приобрел официального статуса. С точки зрения чиновников, его не существует.

Да и вся атмосфера двора категорически противоречит современным коммунальным правилам. Если точно следовать им, при грядущем капремонте дома и его дворового фасада граффити должны быть уничтожены, несогласованные элементы демонтированы. Однако чиновники понимают, чем двор «Камчатки» отличается от обычного пожившего и много повидавшего дворика на Петроградке. Поэтому 8 июня на встречу были приглашены представители фанатского сообщества, которые попросили сохранить хотя бы барельеф и наиболее старые, знаковые граффити.

Сложнее с самими стенами двора. Профильный заместитель главы Петроградского района, отвечающий за благоустройство, Александр Петухов объяснил: нельзя отремонтировать только часть фасада, а другую оставить. Иначе через год-два весь ремонт «посыпется». Однако он предложил, как можно сохранить большую часть граффити: «Если мы при зачистке штукатурного слоя снимем его пластами, их можно будет передать для отделки каких-то помещений. Можно передать в музей, можно сделать тут же во дворе какие-то приставные конструкции из фрагментов или оформить как элементы сквера Виктора Цоя».

Однако представители движения «Рок-Петроград», в частности музыкант и исполнитель роли Цоя в фильме Балабанова Нияз Садыков, считают, что если двор отремонтировать и даже приставить к стенам фрагменты старых стен, будет навсегда утрачена аутентичная атмосфера ленинградского двора 80-х. То, что привлекает туристов. А туристы идут сюда постоянным потоком. Только за время проведения выездного заседания двор посетили три пары, которые фотографировались на фоне расписанных стен и облупленных кирпичей. Идею сохранения аутентичности поддерживает и фотограф Павел Васильев. Он снимал последнего героя незадолго до трагедии как раз в такой атмосфере.

Арендатор помещений музея-клуба «Камчатка» Алексей Сергиенко более лоялен к предложению администрации: «Идея с сохранением пластов штукатурки неплохая. Бэнкси так и делает. Для этого используется железная обрешетка, специальная пропитка. Но мне кажется, стоит обратиться в КГА с просьбой провести расширенное совещание, куда пригласить искусствоведов, общественность, представителей нашего музея. В любом случае стены мы не дадим закрасить, мы их будем охранять, ведь это уже такая городская достопримечательность. Здесь решение должно приниматься на уровне комитета по культуре, а они, я уверен, будут за нас».

«После того как погиб Виктор Цой, здесь сразу сложилось место поклонения. Во-первых, у Цоя песня одноимённая есть, во многих фильмах это место появлялось. Мало кто знает, где Цой жил, но все знают, где он работал. Цветы приносили, стали появляться росписи на стенах... «Нож в печень — Цой вечен», — была такая надпись, очень мне нравилась... — вспоминает Евгений Титов, экс-басист группы «АУ», где начинал играть Виктор Цой. С 1989 по 1991 год он тоже работал в «Камчатке». — По стене — я не поклонник Цоя, я коллега, я не могу объективно ничего сказать. Но, в принципе, это люди выражают свою память о человеке. Это место является символом памяти о Цое, почему бы не оставить. А то получается всё «по-советски», надо все закрасить — значит, закрасить. Это всё-таки не три буквы на заборе, это другое, все эти надписи — это выражение уважения и памяти к человеку от людей со всей страны, они приехали и в простой, доступной им форме это выразили. Это не вандализм. И лучше, наверно, это сохранить».

Есть и еще одна сторона этой дискуссии — жильцы дома на Блохина, 15, которым все эти годы приходилось соседствовать с паломничествами фанатов и жить в той самой «атмосфере». Исторически там располагалось женское общежитие 1-го ремонтно-строительного треста Ленинграда. К сегодняшнему дню часть квартир там приватизирована.

«А почему нас-то на встречу не пригласили? Они все меня знают! Вот скажите фанатскому обществу — пусть они натянут на фасад тен (армированное тентовое полотно) и, пожалуйста, что хотят на нем пишут, как в Москве, не нанося вред фасаду. Извините, это наше общее имущество дома. Меня поддерживают все жильцы!» — возмущается Любовь Копылова — председатель совета дома. Кстати, если говорить об истории, она тоже не чужая на Блохина, 15, а вполне могла бы стать живым экспонатом этого импровизированного уличного музея. Дело в том, что в советское время она была комендантом общежития и лично принимала Виктора Цоя на работу кочегаром.

Уже сегодня поклонники Виктора Цоя написали обращение в КГА с просьбой «изыскать возможность профессионально сохранить, «законсервировать» первый этаж дворового фасада дома 15 по ул. Блохина с надписями памяти о Викторе Цое». По информации «Фонтанки», городские власти в курсе проблемы двора «Камчатки», но все полномочия по ее решению переданы на уровень района.

Сергей Елгазин, специально для «Фонтанки.ру»