От секретов доспехов до пояса верности: что смотреть на выставке о рыцарстве в Эрмитаже

В Эрмитаже открыли выставку «Цари и рыцари. Роман со Cредневековьем». Николаевский и аванзал вместили повествование о романтическом увлечении этой эпохой, которое захватило императорскую семью и двор в 1820–1840-х годах.

Об увлечении средневековьем на выставке рассказывают на фигурах двух царей — это Павел I и Николай I. Третий, кого можно причислить к распространившим моду на рыцарство и готику, — Александр III: хотя сам он не особо увлекался этой эпохой, но купил коллекцию жившего в Париже русского коллекционера Александра Базилевского.

Собственно, именно это собрание и составляет основу экспозиции. На ней можно увидеть свыше 380 произведений из собрания Эрмитажа — турнирные и парадные рыцарские доспехи, образцы западноевропейского оружия, памятники средневекового прикладного искусства, живописные и графические произведения, скульптуру, книги, манускрипты, витражи, а также предметы мебели, стеклянные и керамические изделия, фарфор, шпалеры.

Причем ракурс рассказа необычен: кураторы (Юрий Ефимов, заведующий сектором оружия отдела «Арсенал», и Екатерина Некрасова-Щедринская, заведующая сектором драгоценных металлов и камня отдела западноевропейского прикладного искусства) рассказывают не просто о Средневековье, а о том, каким его видели в XIX веке. Именно поэтому, например, Эрмитаж рискнул выставить гальванокопию, чего обычно в музеях не делают, — но копию XIX века, сделанную с надгробного памятника средневекового рыцаря. Во-первых, она тоже есть свидетельство увлечения, а во-вторых — прекрасный образец, на котором видно все вооружение, доспехи воина во всех деталях.

Забавный нюанс: во время подготовки выставки один из кураторов в целях научного эксперимента примерила доспехи, предположительно Карла V. Наблюдения того стоили.

«Я смогла двигаться в нем! — делится Екатерина Некрасова-Щедринская. — Несмотря на то, что мы обычно пишем, что 20–30 килограммов — это так тяжело, я в нем походила, а не только постояла. Хотя меня очень долго одевали, я почувствовала себя настоящим Карлом V. Но самое интересное: мне-то в нем было МОЖНО двигаться, а хозяину доспеха было в нем даже УДОБНО двигаться! Потому что он сделан не по моей фигуре, а четко по слепкам заказчика».

При ближайшем рассмотрении на доспехах можно увидеть немало интересных деталей: например, круглые подмышковые прикрытия или крюк фокр на правой стороне, на груди.

«Для чего он сделан? Для того, чтобы на него класть копье, это абсолютно функциональная деталь, очень разумная, очень удобная, — хоть копье было и не супертяжелое, килограмма три, но тем не менее. Правой рукой рыцарь держал копье, но уходило оно за спину, он его направлял во время турнира, а левой держал поводья», — объясняет Юрий Ефимов.

Выставка разбита по темам: церковь, рыцарский замок и увлечение Средневековьем, они последовательно раскрываются по маршруту посетителя. К каждой теме есть текстовые пояснения. Но немаловажная часть выставки — само место, где она проводится.

«Нам хотелось создать дух Средневековья и в то же время не «разрушить» главный зал Эрмитажа — не забить дизайном выставки хороший интерьер, — рассказывают кураторы. — Вся любовь к Средневековью, которой мы посвящаем выставку, именно в этом интерьере развивалась — это интерьер после пожара Зимнего дворца в 1830–1840-е годы, когда они любили готику. Они любили готику в формах совсем не готических и не собирали подлинные памятники, за исключением оружия».

Отделение, посвященное средним векам, появилось в Эрмитаже после приобретения коллекции Базилевского и перемещения сюда коллекции Арсенала, и там выставляли вещи не так, как сейчас: не научно, но «приятно для глаза».

Среди экспонатов выставки, представленных впервые, — книги. Один из самых заметных в этом разделе — Альбом Царскосельского музея Алоиза Густава Рокштуля (увеличенная иллюстрация из него стала основной открыткой выставки, встречающей посетителей).

До того, как открыть выставку в Петербурге, ее показывали в центре «Эрмитаж — Амстердам». Но время ее работы пришлось на пандемию, и она неоднократно закрывалась. Да и сам формат истории для голландского зрителя был подан иначе, многие вещи не было возможности, да и целесообразности, вывозить за границу. А петербуржцам их покажут.

Например, среди подлинных реликвий — «Книга охоты» Гастона III де Фуа конца XIV века. Удивительные миниатюры, описанные и переведенные для выставки, можно разглядеть на экране, увеличивая и любуясь ими.

Тут же фигурка-водолей средневекового охотника на лошади XII-XIII веков. Если приглядеться, можно увидеть зайца, за которым он гонится, на шее самой лошади: автор не придумал, как иначе изобразить добычу при изготовлении трехмерной фигурки.

«А сзади сидит гепард, потому что охотились тогда с гепардами, и в руках у него — олифант. — рассказывает Екатерина Некрасова-Щедринская, переводя внимание на окружающие экспонаты в витрине. — А вот и сам олифант исторический, и ружье».

Среди других предметов, обращающих на себя внимание, — пояс целомудрия (представлен женский, XIX века, но мужские тоже были — появились с началом распространения сифилиса) и металлический корсет. А ещё костяные пластины, формирующие ларец с сюжетом про Тристана и Изольду, и табернакль в виде церкви, который служил вместилищем для множества предметов.

«Но как очки, безделушки, записные книжки сюда влезали, мы не понимаем. Это головоломка, и пока ее не решили», — интригует Екатерина.

Кураторы выставки отмечают, что увлечение рыцарством было не только уделом царей.

«Они заразили всех, — продолжает куратор. — Можно сказать, Александра Федоровна была «нулевым пациентом», она привезла эту любовь из Потсдама, из своей семьи, где «играли в рыцарей». Но здесь началось все, и у нас на выставке есть целый раздел прикладного русского искусства на эту тему. Это была безудержная любовь, не всегда в стиле. Иногда в таком, который показался бы нам стилем великих моголов — что-то настолько яркое».

Выставка открыта для посещения до 22 октября.