Это война. Поэтесса из Луганска купила комнату в петербургской коммуналке, а домашнее насилие получила в подарок

Иголка в выключателе, оживший кабель и избиение дверью. Луганская поэтесса заселилась в коммунальную квартиру, в которой, как оказалось, не задерживается никто. Кроме одного соседа. Теперь он говорит, что его жизнь превратилась в кошмар, а его сестра готовится оспорить право собственности новой соседки в суде.

«Я его ослушалась и пошла умываться до 10 утра. За это он меня и ударил», — говорит Наталья Романова, хозяйка комнаты в коммуналке на Литейном.

«Он» — это коммунальный сосед Александр. По словам Натальи, Александр запретил ей выходить в коридор раньше десяти утра, потому что там скрипучие половицы и шум нарушает его сон. А Наталья собиралась на работу. В 08:20 пошла в ванную умыться. Стало быть, ослушалась.

«Дойти до ванной я не успела, — говорит женщина. — Он, видимо, караулил меня за дверью своей комнаты. И, когда я проходила мимо, резко распахнул ее и ударил меня дверью по спине. Я повернулась, и тогда он ударил меня снова, по руке. Он крупный человек, и удары у него очень сильные».

После случившегося Наталья написала заявление в 78-й отдел полиции. Уже второе по счету. «Первое заявление на него я подала в электронной форме на сайте МВД еще 13 октября, — говорит Наталья. — Когда я была дома, Александр подбегал ко мне, кричал, замахивался кулаком. Второе заявление написала 28 ноября уже в отделе полиции. После того как он меня избил, нас обоих туда отвезли. Теперь я на больничном до 4 декабря. Перелом руки не подтвердился, но ушиб такой сильный, что рука не шевелится».

Женщина, которая всё это рассказывает, на минуточку, советник Парламентской ассамблеи ОДКБ. Должность звучит грозно, но от домашнего насилия совершенно не защищает.

Жизнь Натальи в коммуналке на Литейном и до побоев напоминала триллер по мотивам рассказов Зощенко. По словам женщины, сосед выбрасывал ее стол из общей кухни, не давал ничего поставить в ванной и в целом вел себя так, как будто вся квартира — его. Для наглядности этого убеждения захламил кухню и коридор, которые должны быть общими, своими вещами.

Вот как Наталья описала поведение соседа в своем заявлении в полицию: «Места общего пользования привел в жуткое антисанитарное состояние, уборку делать запрещает. Постоянно устраивает психологический террор: периодически подбегает ко мне с намерением ударить — замахивается кулаком; курит в местах общего пользования, зная, что у меня аллергия на сигаретный дым; бегает по коридору и бьет во все двери поздно вечером, чтобы я боялась находиться в квартире; поставил огромные чаны с брагой в ванной комнате и развел мошкару, чтобы я не могла заходить в ванную от смрада и огромного количества насекомых; превратил кухню в антисанитарную помойку; построил баррикаду из старых телевизоров и других вещей на кухне, чтобы я не могла разместить свой кухонный стол; стиральную машинку, которую я установила в его отсутствие, вымазывает грязью; рядом с выключателем в темном коридоре установил иголку, чтобы можно было поколоть пальцы при включении света; захватил стену моей комнаты своей мебелью и запрещает мне ставить обувь рядом с моей дверью — заставляет разуваться рядом с дверью напротив и уже босиком идти к своей комнате».

Причину агрессии соседа женщина видит в том, что в его планы не входило делить квартиру с кем-то еще. Наталья утверждает, что Александр постоянно находится дома, нигде не работает, на нем висит множество долгов по кредитам и коммунальным платежам, зато достаточно досуга для разработки и реализации хулиганских действий. «Его агрессия усилилась, когда он узнал, что я из Луганска», — добавляет Наталья.

«Кончилось тем, что я поставила биотуалет, дачный умывальник и холодильник с кухонным столом у себя в комнате, — говорит Наталья. — Мыться, когда сосед дома, хожу к подругам».

Даже при наличии дачного умывальника комната Натальи на фото отличается от общей кухни так, словно снимки сделаны в двух разных квартирах.

Из Луганска в Петербург Наталья Романова переехала в 2014 году. До войны в Донбассе преподавала русскую литературу в Луганском университете имени Тараса Шевченко, защитила в Харькове кандидатскую диссертацию по творчеству Достоевского и писала стихи. А в июле 2014 года стала беженкой. В Петербурге у нее было много друзей среди писателей и поэтов, которые помогали ей обустроиться на новом месте. Вскоре Наталья начала работать в медиацентре городского правительства, сняла комнату в коммуналке. Ее муж Роман устроился в Эрмитаж простым электриком, потом перешел на работу в институт растениеводства. Там, прямо за компьютером во время ночного дежурства Роман умер летом 2018 года от сердечной недостаточности. В 36 лет Наталья стала вдовой. А в феврале 2023 года ее родной брат погиб в ходе боевых действий. Он был добровольцем. Из родных остался только отец-пенсионер, который живет в Луганске.

Осенью 2023 года Наталья купила в ипотеку комнату в петербургской коммуналке. Литейный проспект, дом — объект культурного наследия, на фасаде — мраморная мемориальная табличка. «В этом доме жил Салтыков-Щедрин, — рассказывает Наталья. — Именно сюда к нему в гости приходил Достоевский. Я поэтому и захотела купить здесь комнату».

Владелец комнаты предупредил Наталью, что на кухне — бардак, но он оплатит услуги клининговой компании, чтобы перед ее переездом навели порядок. Обмолвился, что у соседа Александра «скверный характер». Но об истинных масштабах бедствия умолчал. То, что сосед только один, выглядело в какой-то мере плюсом. Еще две комнаты оказались заперты: хозяева предпочли жить где-то еще, но и сдавать квадратные метры в центре города не стали. Наталья ничего неладного не заподозрила.

«Перед заключением сделки я попросила познакомить меня с Александром, — говорит она. — И во время первой встречи уточнила, не против ли он, что я въеду, не хочет ли воспользоваться преимущественным правом выкупа жилплощади. Никаких возражений с его стороны не последовало. Он общался вежливо и спокойно. А потом взял и прогнал сотрудников клининга и не позволил им прибраться».

Александру 40 лет. Жена и дети живут отдельно. В базе Федеральной службы судебных приставов его финансовой ситуации посвящено 22 записи. Активных долгов шесть на общую сумму около 110 тысяч рублей, все — по кредитным платежам. Остальные дела закрыты. Но не потому, что Александр расплатился. Так, судебные приставы не стали взыскивать задолженность по коммунальным платежам на 40 с лишним тысяч рублей потому, что «у должника отсутствует имущество, на которое может быть обращено взыскание, и все принятые судебным приставом-исполнителем допустимые законом меры по отысканию его имущества оказались безрезультатными». Вторая причина, почему приставы оставляли Александра в покое, — не смогли установить местонахождение должника, его имущества или получить сведения о наличии у него денег в банке.

Со слов Александра, всё обстоит совсем не так.

Мужчина утверждает, что для начала его не предупредили о продаже комнаты.

«Сосед нас не уведомлял, да, — подчеркнул Александр во время общения с «Фонтанкой». — Она (Наталья Романова. — Прим. ред.) действительно приходила знакомиться. И я тогда напомнил, что первоочередное право покупки — наше, не забудьте нас уведомить».

Дело в том, что сестра Александра тоже владеет комнатой в злополучной коммуналке. Но, выйдя замуж, она переехала к мужу, а свое помещение закрыла на ключ. Отари, которому принадлежит оставшаяся комната, последние три с лишним года живет в Грузии.

«Я в этой квартире живу двадцать лет, — говорит Александр. — Адекватный человек, не алкоголик. Когда Наталья купила комнату, мы договаривались, что ремонт будет недели три. А он затянулся на три месяца. Негатив у меня, конечно, был, но не к ней лично, а потому, что она не может организовать работу. Однажды я пришел домой, а все мои вещи — в пыли и грязи, одежда тоже. Потом она мои стремянки без спроса брала и пользовалась, как хотела».

По поводу раздела мест общего пользования Александр кивает на соседей из «самой маленькой комнаты», Отари с женой, которые живут в Грузии. По словам мужчины, это они заняли половину площади мест общего пользования, а значит и разбираться Наталья должна с ними.

«А Наталья решила, что, раз они не живут здесь, то она нас с сестрой подвинет, — говорит Александр. — Сестра тоже собственница, хоть и живет по другому адресу. Наталья звонила ей и через пять минут разговора сказала: «Значит я с вами воевать буду!» Хотя сестра объясняла ей, что полка для обуви стоит в коридоре несколько лет. Самогонный аппарат на кухне стоял, но не нарушал никакие законы, я его уже убрал. Да, кухня заставлена мной и моей сестрой, бардак есть, я это признаю. Но это наша с сестрой территория, наша половина кухни. Я найму женщину, она уберет».

Факт избиения соседки дверью Александр отрицает. По его словам, 28 ноября он проснулся и просто открыл дверь. «Слегка задел ее этой дверью. Пошел в уборную. А через 20 минут приезжает наряд полиции, забирает меня в отделение, — рассказывает Александр свою версию событий. — Так она на всю полицию она кричала, что я ей "руку избил". Хотя как филолог она же не может так выражаться. Мне кажется, она когда обманывает, сама начинает в это верить. Везде на жалость давит человек, чтобы выглядеть оскорбленной и чтобы за нее заступались. Вот и у вас, на "Фонтанке", когда интервью давала, она такой хотела казаться».

Александр утверждает, что официально трудоустроен. «Я руководитель работ по слаботочным системам, работаю с "Метростроем", мы строим метро "Театральная", — говорит он. — По коммунальным платежам я сейчас решаю вопрос с бывшей супругой, потому что дети проживают с ней, а прописаны у меня, и начисления делаются на них тоже. Я делаю перерасчет и всё оплачу. А кредит этот я вообще не брал, его взяли за меня, онлайн. Я пытался через суд это доказать, а юрист посоветовал подождать какое-то время, и кредит спишется в архив».

Правда никаких свидетельств своего обращения в суд Александр «Фонтанке» не предоставил. А что касается Натальи, то с его слов выходит: еще надо посмотреть, кто кого запугивал.

«В один из дней, после того как был сделан ремонт и она заселилась в квартиру, я просыпаюсь от того, что в комнате что-то шевелится, — говорит мужчина. — У меня пакет лежал, и вот — начал шевелиться. А в мою комнату снаружи проходит кабель телевизионный. Я понимаю, что кабель кто-то трогает из коридора, поэтому у меня в комнате пакет трясется. Открываю дверь. А там сидит Наталья на корточках и трогает этот кабель. Вы, говорит, иголки втыкаете мне в выключатель! И так демонстративно протягивает мне эту иголку. Я, говорю, ничего такого не делал. А она берет и втыкает мне эту иголку в стену рядом с моей комнатой. А еще начала по утрам вставать и возле моей комнаты стоять. Что делает, зачем — непонятно. Слышимость нормальная, я слышу, что она подошла и стоит. Пожалел, что камеру видеонаблюдения в коридоре не поставил».

А вот 28 ноября Наталья, по словам Александра, умудрилась подойти и встать под дверью так, чтобы ее шагов не было слышно.

«Клянусь своими детьми, я никогда руку не подниму на женщину, — говорит Александр. — Очевидно, что она специально под дверь мою подставилась. Она знала, что вызовет полицию и будет жаловаться. Спектакль, который она разыграла, она сделала по сценарию. Всё это обернулось каким-то кошмаром с того момента, как она заселилась в квартиру. Я написал в полицию встречное заявление про то, как в стену мне втыкались иголки и мне, собственнику жилья, не дают жизни».

Чтобы хоть как-то разобраться в ситуации, «Фонтанка» связалась с третьим собственником — Отари, который проживает в Грузии.

«Комнату в этой квартире мы с женой купили у пожилой женщины, бывшей балерины Мариинского театра, шесть-семь лет назад, — рассказал Отари. — Уже потом выяснилось, что она эту комнату выставила на продажу через полгода после покупки. Потому что сосед менял замки, не давал выйти на кухню. Бабуле это надоело, и она продала комнату нам. Но нас ни о чем не предупредила. Мы культурно, вежливо предупредили соседа, что придем. В первый же день мы вошли — а там такой свинарник! И перед нашей комнатой всё захламлено».

По словам Отари, в те годы сестра Александра проживала в квартире. И вместе они допоздна сидели на кухне, иногда к ним присоединялась их пожилая мама. А когда туда выходили супруги, компания отпускала в их адрес нетолерантные комментарии и недвусмысленно намекала, что все, кто в эту квартиру пытается заселиться, через полгода сбегает.

«Мы сделали уборку, почистили туалет, ванну, коридор убрали, — вспоминает Отари. — У себя прямо в комнате сделали отдельную мойку, отдельный газ, поставили стол и стулья, чтобы готовить у себя в комнате. Через месяц моя жена уехала в Грузию. Однажды я вышел на кухню, а там сидят мама и сестра его. И сестра говорит: о [грубое обозначение лица кавказской национальности] пришел. Я сказал: «Женщина, у вас совсем культуры нет, что вы так со старшими разговариваете?» Она как заорет: «Александр, иди сюда, вот он меня матом ругает!»

По словам Отари, на него напали внезапно и со спины. Результат — разорванное ухо и два сломанных ребра — Отари зафиксировал в травмпункте. «Он молодой, в два раза больше меня, — объясняет Отари свое поражение, и по голосу в телефонной трубке слышно, как его накрывают эмоции. — Я ушел, а он меня по коридору догоняет, стучит в дверь и кричит: "Выходи, я тебя убью!" Если бы в Грузии на меня так напали, я позвонил бы в полицию, и через пять минут его забрали бы, через неделю суд и лет семь ему дали бы конкретно! А тут мне говорят: "Приходите, напишите в отделении заявление. А у вас есть свидетель, кто всё это видел?" Какой свидетель? Я у себя дома один был! На второй день Александр приходит ко мне, стучит: "Отари, давай помиримся". Я говорю: "Отстаньте от меня". Они пришли тогда с сестрой к участковому и написали, что это я напал на них».

Александр по поводу того инцидента в разговоре с «Фонтанкой» заявил, что это не он подрался с Отари, а Отари подрался с его сестрой.

Неизвестно, чем бы всё закончилось, но в разгар тех разборок Отари внезапно потребовалось уехать в Грузию на два-три месяца. Дело спустили на тормозах.

«Потом мы всё же помирились, они начали общаться со мной, всё было хорошо, — говорит Отари. — Я из Грузии потом когда приезжал, они просили привезти вино, и я привозил».

Отношения выровнялись, но уборку в местах общего пользования по-прежнему приходилось делать Отари в одно, как говорится, лицо. «Его посуду, его мойку я мыл, чтобы не воняло, — говорит мужчина. — И ванну чистил, коридор, чтобы блестело всё. Александр не хочет, чтобы там кто-то ходил, он один в квартире на 180 квадратных метров хочет жить. Мне говорил не ходить по коридору — половицы скрипят и спать мешают. Я отвечал: «Дорогой, это коммунальная квартира!»

Отари утверждает, что сейчас на общей кухне его стол занимает лишь один уголок, а никак не половину площади. В ванной из его вещей — только стиральная машинка. А в коридоре вещи Отари и его жены хранятся только напротив их комнаты. «Этот парень обманывает, — закипает Отари. — Там везде его вещи лежат, хлам. Всё завалено его хламом!»

Наталья Романова говорит, что раздел мест общего пользования — это как раз самая простая проблема, которая решается обращением в суд. Решением суда можно раз и навсегда распределить квадратные метры кухни между всеми жильцами пропорционально площади их комнат. Аргумент «эта полка здесь всегда стояла» не сработает.

Казалось бы, самый простой выход — попросить кого-нибудь из друзей мужского пола поговорить с соседом по-мужски. Наталья пробовала. Вот как описывает это Александр: «Позвонил человек с неизвестного номера, представился Кириллом. Она ему рассказала, что я на нее якобы бросаюсь и угрожаю. И он угрожал мне, сказал, что готов расправиться со мной физически или посадить меня в тюрьму». Этот факт Александр изложил в своем встречном заявлении в полицию, которое написал 28 ноября, когда его доставили в участок после инцидента с дверью. А еще в этом же заявлении Александр написал, что это Наталья втыкала иголку в выключатель, за коим занятием он, Александр, ее ловил с поличным.

Продавать комнату и оставлять поле боя за Александром Наталья не собирается. Правда, в отличие от Отари, деваться ей некуда.

«Меня больше беспокоит факт насилия, — говорит женщина. — Взять и продать эту комнату я не могу, у меня ипотека на 15 лет. Даст ли банк добро на продажу, и захочет ли кто-то потом покупать эту комнату, большой вопрос. Съехать на съемное жилье тоже не получится: я не смогу платить и ипотеку, и аренду».

Отари избавляться от проблемного актива тоже не планирует, но по другим мотивам. «Нашу комнату я специально не продам. Деньги испортятся, а комната пусть будет, моим внукам и детям пригодится, — говорит он. — Может, сестра Александра свою комнату продаст, и нормальный человек туда въедет. Тогда мы втроем с Натальей сможем там сделать всё, как надо».

Сестра Александра Екатерина в разговоре с «Фонтанкой» вспомнила, что с соседями-грузинами, и правда, была драка. Но дрались не Отари и она, а она и жена Отари. «Она на меня напала, повредила мне глазное яблоко, — говорит Екатерина. — Но и я очень хорошо дала сдачи по челюсти, были сняты побои. Бытовой конфликт дурацкий».

Женщина подтвердила, что в телефонном разговоре Наталья объявила ей и брату «войну» из-за вешалки, которая 40 лет стоит в коридоре. При этом Екатерина — единственная, у кого есть план выхода из ситуации.

«Я не занимаюсь ерундой, не буду биться головой о стенку и бегать в «травму». Я написала в прокуратуру запрос и буду оспаривать сделку о покупке комнаты Натальей Романовой в суде», — говорит Екатерина.

Основание — собственник по закону должен был письменно уведомить ее, за сколько собирается продать комнату, но это уведомление он по почте отправил не по месту нового жительства и прописки Екатерины, а туда же, в коммуналку на Литейном. А еще Екатерина обмолвилась, что у нее могут найтись видеозаписи, на которых зафиксировано, что «творит в этой квартире» Наталья.

«Я установила камеру, которая показывает, что происходит в коридоре», — сказала Екатерина.

«А ваш брат знает об этой камере?» — уточнил корреспондент.

«Нет. У нас не настолько близкие отношения, чтобы что-то такое обсуждать», — был ответ.

Венера Галеева, «Фонтанка.ру»