Язык до инупиатов доведет. Как стартовал четвертый сезон культового «Настоящего детектива»

После пятилетнего перерыва стриминг HBO выпускает очередной, 4-й, сезон «Настоящего детектива» — про ужасные тайны, которые скрывает вечная мерзлота. «Фонтанка» посмотрела первый эпизод и рассказывает, почему на премьеру возложены такие ожидания и насколько она их оправдывает.

В разгар зимы — зимняя же страшная сказка: холод, снег, тьма и леденящая душу песня Билли Айлиш в начальных титрах. Сюжет тут крутится вокруг шахтерского городка Эннис на Аляске. Что-то случилось на близлежащей научной станции Тсалал: в полярной ночи пропали восемь ученых, пропали, как будто отошли на пару минут и бесследно исчезли, не выключив телевизор, не доев сэндвичи.

Расследовать дело берется местная шеф полиции Лиз Данверс, которую играет Джоди Фостер. Помимо сэндвичей и телевизора она обнаруживает еще и чей-то отрезанный язык. Подчиненная Данверс, Евангелин Наварро, уверена, что этот язык — кого надо язык. То есть жестоко убитой местной женщины из народности инупиатов (родственных инуитам), Энн Коуток, труп которой как раз был лишен языка. Одна только неувязка: Коуток убили шесть лет назад. Преступление осталось нераскрытым, Наварро, расследовавшую дело, понизили до патрульной, и со своей начальницей Данверс она в напряженных отношениях.

Однако ученых искать все-таки надо. Прежде чем дело начнет распутываться, городок накроют новые жуткие предвестья: стада северных оленей начнут массово бросаться в пропасть, местная жительница встретит призрак покойного мужа, а по улицам Энниса побредет одноглазая белая медведица.

Трудно поверить, но со времен первого сезона, когда в липкой жаре Луизианы Мэттью Макконахи и Вуди Харрельсон пытались разобраться в безнадежной жути ритуальных убийств, — прошло целых десять лет. А все равно он остался каким-то эталонным. Ни второй сезон с Колином Фарреллом, ни третий с Махершала Али так не поразили. Здесь уже не было мистической дрожи, не было классного режиссера Кэри Фукунага, а главное — не было той химии, что произошла между Макконахи и Харрельсоном и несла всю конструкцию.

Парадоксальным образом мы любим «Тру Детектив» не за детективную составляющую, а вот именно за эту самую угрюмую атмосферу, в которой потерянные души следователей ищут в лимбе самих себя. Так что успех первой части стал роковым для последующих. Кажется, что для прежнего шоураннера Ника Пиццолато это в конце концов стало слишком большой ответственностью — так что паузы между сезонами все росли, а к четвертому он даже ушел со своего поста, оставив себе скромную роль исполнительного продюсера.

Тем более неожиданно, что режиссерское кресло он отдал мексиканке Иссе Лопес, обласканной за свой хоррор «Тигры не боятся», но не заслужившей пока большой славы. И одна из главных ролей — Наварро — тоже досталась дебютантке в кино Кали Рейс. Правда, она преуспела как боксерша: Рейс неоднократно становилась чемпионкой мира в разных весовых категориях. Это, в общем-то, чувствуется и на экране: к ней прямо хочется применить слово «брутальная», а от взгляда становится не по себе.

Вся «звездность» каста тут только на плечах её визави — Джоди Фостер. Здесь и говорить нечего: бессменная и заслуженная Кларисса Старлинг всех времен и народов. Каким-то образом со времен «Молчания ягнят» Фостер словно бы почти не изменилась, в ее хрупкости скрыты все те же выносливость, сила, ирония, интеллектуальность. Здесь она, впрочем, почти антагонистка, дошедшая в этой изолированной обстановке до крайнего цинизма. Но, впрочем, детективы Раст и Харт в первом сезоне тоже не были особенно приятными людьми.

Другое дело, что пока не слишком-то понятно, какое всему этому будет найдено применение. Фостер и Рейс взаимодействуют, обмениваются колкостями, спорят — но словно бы обе обращаются не друг к другу, а в какую-то пустоту. То же самое и с прочими героями, обитателями мерзлого городишки, которых тут, в общем-то, хватает: и мутный полицейский Хэнк, и суровая нордическая мадам Роза Агвино (которую играет прекрасная Фиона Шоу). Все как будто нахохлились и остаются в себе, химии не происходит. Но, конечно, можно это списать на общее примороженное состояние: при таких низких температурах реакции просто не идут.

Зато здесь есть атмосфера. Ну, нагнать страху в обстановке полярной ночи не то чтобы очень сложно, и надо признать, 4-й сезон в этом смысле велосипеда не изобретает, исправно задействуя все тропы арктического ужаса: от старенького «Нечто» Карпентера до сравнительно свежего сериала «Террор». Тут и заброшенная научная станция, и трупы, вмерзшие в лед, и уставшие от вечного холода живые, кутающиеся в свои парки. И обезумевшие в такой нервной обстановке животные (а может, инуитские злые духи)…

Подзаголовок сезона соответствующий: «Ночная страна». Режиссер Лопес в интервью с восторгом рассказывала, как вдохновлялась историей исчезнувшей группы Дятлова и пропавшего экипажа бригантины «Мария Селеста», как снимали в Исландии при -23 градусах по Цельсию, что для неё, уроженки Мексики, было вдвойне непривычно. Её любимый сезон «Детектива» — тоже, конечно, первый, и новый подчеркнуто противоположен: вместо жарких болот Луизианы — мерзлота Аляски, вместо угрюмых мужчин — суровые женщины.

Зато есть и кое-какие сближения. В какой-то момент в кадр попадает спиральный символ, так действовавший на нервы герою Макконахи. Название проклятой научной станции — Тсалал — отсылает одновременно к сочинениям классика готической литературы Эдгара По и современному корифею ужасов Томасу Лиготти. А выдуманный эпиграф, предпосланный первой серии, якобы принадлежит Хильдреду Кастену — герою «Короля в Желтом» другого автора хорроров, Роберта Чемберса. И Чемберса, и Лиготти первый сезон обильно цитировал.

Посмотрим, как знать, может, и четвертый осенит тот же дух кошмаров и безумия, который принес славу «Настоящему детективу» десять лет назад.

Матвей Пирогов, специально для «Фонтанки.ру»