Не уполномоченные. На памятник погибшим в Русско-японской войне не могут вернуть солдат и орла

Памятник каспийцам напротив железнодорожной станции Новый Петергоф должны были восстановить в ноябре 2023 года, но этого не случилось. Обелиск передали в ведение муниципального образования, которое, как оказалось, не имеет права тратить деньги на его сохранность. Другие ведомства принимать памятник на баланс отказываются. Этот казус ставит крест на реставрации монумента, более 80 лет назад лишившегося бронзовых скульптур.

Обелиск на улице Юты Бондаровской, 25 признали объектом культурного наследия регионального значения в 1990 году. В 2015 году распоряжением комитета имущественных отношений памятник передали на баланс муниципального образования город Петергоф. В 2018 году КГИОП утвердил в отношении него охранное обязательство. Согласно документу, муниципалитет должен был выполнить предъявленные к нему требования в течение 60 месяцев, то есть до ноября 2023 года.

В 2019 году обращение жителей района с просьбой восстановить памятник через на тот момент председателя комитета Госдумы по обороне Владимира Шаманова дошло до Александра Беглова, тогда еще временно исполняющего обязанности губернатора. СМИ сообщили, якобы будущий градоначальник обещает восстановить памятник к 2023 году. Но Беглов, по сути, лишь озвучил предусмотренные охранным обязательством сроки реставрации. Восстанавливать объект должны были муниципалы.

Муниципалы подготовили документы для включения в бюджет МО на 2021 год работ по созданию проекта реставрации и прохождению историко-культурной экспертизы. Но в конце 2020 года к ним пришла с проверкой Контрольно-счетная палата. КСП указала, что из местного бюджета нельзя финансировать реконструкцию объектов культурного наследия. И не только их — под запрет попали все внутридворовые территории города, относящиеся к объектам культурного наследия, писал на своей странице во «ВКонтакте» глава МО Петергоф Александр Шифман.

Вариантов оставалось немного: либо внести изменения в законодательство, чтобы муниципалы все же могли восстанавливать памятники за счет своего бюджета, либо передать памятник на баланс кому-либо еще. Первое предложение, по словам депутата, «не нашло поддержки». С ведомствами, у которых более широкие полномочия, договориться о передаче объекта не удалось.

«Музей городской скульптуры отказался принимать к себе на баланс [памятник], так как он очень сильно утрачен, не интересен. Хотя у меня это вызывает большое удивление. Если памятники утрачены, то их все бросить, что ли? А районная администрация написала буквально неделю назад письмо, что мы не будем его принимать к себе на баланс: у нас нет ни денег, ни полномочий. В тупик завели», — заявил в беседе с «Фонтанкой» депутат Заксобрания Петербурга Михаил Барышников, который с 1997 по 2016 год возглавлял МО Петергоф.

«Фонтанка» направила запрос в районную администрацию, чтобы уточнить ее позицию по вопросу, но к моменту публикации ответ не поступил.

«Запрос в музей действительно был, но все бронзовые части памятника были сняты на переплавку. У нас остался постамент, обелиск, а бронзовых фигур и украшений нет с 30-ых годов. Памятник утратил художественную ценность. Мы руководствуемся законодательными актами, в которых написано, что памятник должен быть цельным. Сейчас на музейный учет нам брать нечего. Однако музей поддержал инициативную группу, которая борется за восстановление культурного объекта», — сообщили «Фонтанке» в пресс-службе Музея городской скульптуры.

Парламентарий заявил, что планирует обратиться к губернатору Александру Беглову с просьбой разрешить муниципалитету заниматься памятником в порядке исключения. Говоря о памятнике в Петергофе, Барышников упомянул инициативу петербургских депутатов забирать повреждённые памятники из недружественных стран к себе на восстановление. «А если Музей городской скульптуры будет говорить, что поврежденные не нужны, тогда что кто будет брать?», — задается вопросом он.

Тем временем, муниципалам, которые так и не смогли исполнить требования охранного обязательства, грозят за это санкциями. В КГИОПе «Фонтанке» сообщили, что в июле 2023 года в связи с отсутствием реставрационных работ направили предостережение администрации МО, а в ноябре издали программу проверок «с целью понуждения провести реставрацию памятника в установленном порядке».

Ситуация, когда памятник находится на балансе МО, довольно нетипичная, поскольку в противном случае отреставрировать их законным путем невозможно. Сколько подобных случаев по всему городу — КГИОП неизвестно. «У нас нет полномочий вести такие списки», — сообщили «Фонтанке» там.

В августе 2022 года вопрос учета заброшенных памятников звучал на нулевых чтениях городского бюджета. Тогда вспоминали не только каспийцев, но, например, мостик через канавку Нахимсона в том же Петергофе, а также памятник спортсменам во Фрунзенском районе. Михаил Барышников отмечал, что глава КГИОП Сергей Макаров «принял предложение парламентариев как целесообразное и актуальное».

Каспийский полк был сформирован после того, как в результате Персидского похода Петра I к России отошло всё западное и южное побережье Каспийского моря. Изначально он назывался Рящинский, но при Анне Иоанновне был переименован. Вскоре его расформировали. После польского восстания 1863 года полк создали заново, он получил название 148-го пехотного Каспийского полка. С 1901 года размещался в Петергофе.

В начавшейся 9 февраля 1904 года Русско-японской войне каспийцы участвовали в сражениях на реке Шахэ и под Мукденом. Вернувшись в Петергоф, они захотели увековечить память погибших однополчан. За время войны в полку было убито 12 офицеров и 346 солдат. Над памятником работал скульптор Матвей Харламов. На постамент поместили трех бронзовых солдат (у одного в руках было полковое знамя и икона, у второго — ружье, у третьего — шашка), а на вершину обелиска — двуглавого орла. Монумент открыли 27 августа 1911 года.

После революции и гражданской войны каспийцев обвинили в создании «контрреволюционной офицерской монархической организации»: военнослужащие были расстреляны или отправлены в лагеря, писал Руслан Абасалиев в статье «К истории 148-го пехотного Каспийского полка» в журнале «Нева». Поводом послужило то, что бывший командир полка хранил у себя полковое знамя с нашитой Георгиевской лентой и многие из офицеров знали об этом. В марте 1931 года в казармах бывшего Каспийского полка разместилась Первая школа пограничной охраны и войск ОГПУ. После появления новых жильцов все бронзовые фрагменты памятника переплавили, от него остался только голый обелиск.

Евгений Гордиенко, специально для «Фонтанки.ру»