«Их надо убить?» Парламент и юристы спорят, как возвращать смертную казнь

Хватит ли росчерка одного пера или придется принимать новую конституцию, если обществу так сильно хочется казни террористов, — подобного рода разговоры ведут между собой юристы, депутаты и сенаторы после 22 марта. И общего мнения нет среди главных законодателей страны.

Отмена моратория на смертную казнь занимает государственные умы после каждого теракта. Последний не только не стал исключением, но и максимально близко дошел до конкретики — если отменять, то как. Спикер Госдумы Вячеслав Володин уже создал рабочую группу «по анализу законодательства в части применения смертной казни» и назначил руководить ею Ирину Яровую.

«У нас и в конституции, и в уголовном законодательстве никто смертную казнь не отменял, есть решение Конституционного суда, который отложил вынесение такого приговора, поэтому не надо никаких референдумов, достаточно решения в этом вопросе Конституционного суда», — убежден Володин.

Согласен с ним соавтор текста действующей конституции, заслуженный юрист Сергей Шахрай. Он напоминает, что формулировка о смертной казни содержится там в статье 20 главы 2:

1. Каждый имеет право на жизнь.

2. Смертная казнь впредь до ее отмены может устанавливаться федеральным законом в качестве исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления против жизни при предоставлении обвиняемому права на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей.

Шахрай отмечает, что упомянутый в статье федеральный закон в России имеется, а именно Уголовный кодекс: «Таким образом, внесения изменений в конституцию, а тем более принятия новой конституции для введения смертной казни совершенно не нужно. Так же, как и специальных решений Конституционного суда».

«Что касается моратория на смертную казнь, то в настоящее время нет ни одного международно-правового документа, в силу которого Россия была бы обязана и впредь придерживаться такого моратория. Это вопрос исключительно внутренний!» — считает Шахрай.

Упоминание международных документов неслучайно. Мораторий был введен в конце прошлого века, когда Россия вступила в Совет Европы и подписала протокол № 6 к Страсбургской конвенции о защите прав человека и основных свобод — но так и не ратифицировала его. Два года назад глава Конституционного суда Валерий Зорькин напоминал, что проект закона о ратификации был внесен президентом в Госдуму, но принимать его не стали, сославшись на преждевременность. При этом и отклонен он не был, так что формально до сих пор на рассмотрении. По факту смертную казнь в России было запрещено применять согласно Венской конвенции, которая предписывает государству, подписавшему договор, вести себя в соответствии с ним до его ратификации.

В 1999 году у Конституционного суда был аргумент для моратория в виде Чечни — в этом российском регионе не было суда присяжных, а только коллегия может рассматривать дела с перспективой смертной казни. К 2009 году присяжные в Чечне появились, но суд закрепил мораторий словами о том, что правовая система уже сложилась и все идет к тому, что временный запрет сменится полной отменой и вымарыванием из Уголовного кодекса упоминания смертной казни.

«В результате длительного моратория на применение смертной казни сформировались устойчивые гарантии права человека не быть подвергнутым смертной казни и сложился конституционно-правовой режим, в рамках которого — с учётом международно-правовой тенденции и обязательств, взятых на себя Российской Федерацией, — происходит необратимый процесс, направленный на отмену смертной казни как исключительной меры наказания, носящей временный характер («впредь до её отмены») и допускаемой лишь в течение определённого переходного периода, то есть на реализацию цели, закрепленной статьёй 20 (часть 2) Конституции Российской Федерации». Статья 55 Конституции России запрещает отменять или умалять (ущемлять) права человека, которые уже однажды были даны конституцией или международно-правовыми нормами, ставшими частью российской правовой системы», — говорилось в комментарии к конституции.

Эти комментарии, по мнению ряда юристов, подводят к тому, что при возвращении смертной казни надо конституцию менять.

Диалог из стен парламента попытался увеcти глава комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и госстроительству Андрей Клишас. «Ни Госдума, ни Совет Федерации не могут преодолеть решения Конституционного суда РФ по вопросу о смертной казни», — был короток сенатор и позже добавил, что и обойти их тоже не получится, чтобы, например, применить казнь для отдельного случая. Он также сообщил, что при действующей конституции отмена моратория невозможна.

Клишас также указал на мнение адвоката Сергея Бадамшина, который описал процедуру изменения положений 1, 2 и 9-й глав конституции: если предложение об их пересмотре будет поддержано тремя пятыми голосов от общего числа членов Совета Федерации и депутатов Государственной думы, то в соответствии с федеральным конституционным законом созывается Конституционное собрание.

«Конституционное собрание либо подтверждает неизменность конституции, либо разрабатывает проект новой конституции, который принимается Конституционным собранием двумя третями голосов от общего числа его членов или выносится на всенародное голосование. При проведении всенародного голосования конституция считается принятой, если за нее проголосовало более половины избирателей, принявших участие в голосовании, при условии, что в нем приняло участие более половины избирателей», — говорит Бадамшин.

Что же до самого Конституционного суда, то он от участия в дискуссии уклонился с формулировкой о том, что вопрос может стать предметом рассмотрения в его стенах. Не обсуждает этот вопрос и Кремль.

Впрочем, судейская позиция высказывалась не так давно. Зорькин после начала СВО и очередного витка разговоров на тему «наложить мораторий на мораторий» говорил о том, что единственно приемлемый для этого способ — принятие новой конституции. «Иным путем — ни парламентским законом, ни референдумом, ни даже поправкой к конституции — это сделать невозможно», — однозначно высказывался председатель суда летом 2022 года. Давал он и моральную оценку: «На часах истории России исчисляется время моратория на применение смертной казни. И я уверен, что нам не надо переводить эти стрелки в обратном направлении».

В ноябре того же года он выступал на Всероссийском съезде судей и снова напомнил, что мораторий отменить можно, только переписав конституцию. В том же обращении он отметил, что, хоть Россия больше с Европой ни о чем не советуется, «некоторые моменты по международному вектору все еще важны». «16 декабря 2020 года Генеральная ассамблея ООН приняла резолюцию — мораторий на применение смертной казни — и призывает все страны ввести этот мораторий, те, которые, конечно, не ввели. В 2017 году смертная казнь не применялась в 170 странах, и среди них была, следовательно, Россия; в 2007 году — в 146, движение определённое произошло. Начиная с 2007 года такие резолюции принимались, и Россия всё время их поддерживала», — напомнил председатель суда.

Впрочем, чтобы казнить террористов из «Крокуса», переписывать придется не только конституцию. Как отмечает адвокат Максим Пашков, возвращение смертной казни не позволит применить ее к арестованным иностранцам, потому что закон не имеет обратной силы.

Помимо этого, в настоящее время Уголовный кодекс не содержит возможность применения смертной казни по террористическим статьям. Высшая мера упоминается всего в пяти статьях — это особо жестокое убийство, посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (277 УК), на жизнь судьи или следователя (295 УК), на жизнь сотрудника правоохранительного органа (317 УК), а также геноцид (357 УК).

Вопрос о том, насколько население ждет возвращения смертной казни, тоже открыт. Например, не стала популярной петиция на Change.org — в настоящее время ее подписали 1396 человек.

«Меня спрашивают все. Что делать? Их поймали. Молодцы все, кто ловил. Их надо убить? Надо. И это будет. Но гораздо важнее убить всех причастных. Всех. Кто платил, кто сочувствовал, кто помогал. Убить их всех», — высказался замглавы российского Совета безопасности Дмитрий Медведев и даже закрепил этот пост в своем телеграм-канале. Узнать репрезентативность такого мнения, к сожалению, нельзя — комментарии закрыты.

Надежда Мазакина, «Фонтанка.ру»