Символизм цветов и его влияние на культуру сложно преувеличить. Но почему эти смыслы и символы со временем менялись? Насколько строг «язык цветов» сейчас? Об этом расскажут в пространстве «
ПоделитьсяВ 1830 году писатель и переводчик Дмитрий Ознобишин издал книгу «Селам, или Язык цветов». Селам — это восточное слово, которое и означает, собственно, толкователь символических значений цветов. В книге были перечислены четыре сотни растений и их значения. Перевод в некоторых местах был весьма вольный, Ознобишин добавил что-то и от себя. Цветочный толкователь пользовался большой популярностью. Наверняка такая книга была, например, у Анны Петровны Керн: та, как выяснили ученые, блестяще владела «флорошифром». Например, в своем дневнике она писала (по-французски, конечно): «Видели бы вы, в каком я состоянии! Я так волнуюсь! <...> У меня есть Тимьян, я мечтала о Резеде, к моей Чувственнице нужно прибавить много Желтой Настурции, чтобы скрыть Ноготки и Шиповник, которые мучают меня. Утрата Резеды дала силу Аврикуле, и вокруг не осталось ничего, кроме Ноготков, Тростника и Букса. Нет в моем цветнике и Царицы лугов...» Несведущий подумает: что за ботанический сад? А дешифровщики раскодировали: «У меня есть рвение, я мечтала пусть и о кратковременном счастье любви, с моей тайной чувствительностью нужно обладать мнимой насмешливостью, чтобы скрыть отчаяние, тревогу и беспокойство, которые мучают меня. Благодаря утрате даже минутного блаженства, обман взял такую силу, что вокруг нет ничего, кроме нескромности, бестактности и твердости (жесткости). Нет в моем "цветнике" ни жизни, ни желаний». Так Анна Керн описала свои отношения с влюбленным в нее офицером.
16 июля в пространстве «
Александра Шеромова
