Художник не должен быть голодным. Почему креативные отрасли экономики нуждаются в поддержке

В конце прошлого года в России приняли закон о креативных индустриях — пока в первом чтении. Согласно исследованиям АСИ, их вклад в экономику России составляет 4,87% ВВП и оценивается примерно в 6,5 триллиона рублей. У отрасли, к которой относят искусство, медиа, сферу развлечений и всё, что связано с интеллектуальной собственностью, большие перспективы, но законодательная неопределенность — одно из многих препятствий в ее развитии. Участники круглого стола «Фонтанки» рассказали, что происходит в этой области сегодня.

Креативные индустрии могут быть настоящими двигателями экономики, но пока они чувствуют себя невидимками для государства и инвесторов на фоне приоритета айти и других отраслей.

Как считает Александр Евменов, директор центра креативных индустрий Санкт-Петербургского государственного университета промышленных технологий и дизайна, начать надо с главной проблемы — устранения пробелов в законодательстве. По его словам, в концепции социально-экономического развития Петербурга стоял вопрос о подготовке закона о креативных индустриях, проект которого существует достаточно давно, но по итогам обсуждения в 2023 году он пока не принят. На федеральном уровне проект закона о развитии креативных и творческих индустрий принят в первом чтении — и дальше о нём ничего не слышно.

— Когда стоял вопрос поддержки IT-отрасли, решение нашлось и начало работать довольно быстро, — продолжил Симон Борд, руководитель LCG Content, компании финансово-инвестиционного холдинга «Лидер Консалт». — Креативные специалисты как бойцы невидимого фронта: их решения не очевидны для всех, но при этом окружают нас всюду. И эта индустрия нуждаются в поддержке не меньше, чем IT. Я считаю, что сфера должна стать одним из основных направлений внимания нашего государства с точки зрения не только технической поддержки, но и занятости там людей. Также на отрасли сказываются санкции, как и везде. Мы вынуждены осваивать то, что уже сейчас активно используется за рубежом и приходит сюда обходными путями, либо изобретать велосипед — что-то свое. Я верю в собственные решения, потому что внешние — это такая трубка искусственного питания, которую легко можно перекрыть. Но даже и для своих решений всё равно требуется доступ к инструментам из внешнего мира.

Как отметил Николай Смиренко, коммерческий директор арт-пространства Zarenkov Gallery, в последние годы, особенно после пандемии, креативные индустрии наконец стали признавать полновесным сектором экономики и стали серьезнее относиться к этой сфере.

— Основные проблемы отрасли сейчас — это кадровый голод, отсутствие прозрачного механизма финансовой поддержки, неоднородность отрасли и непонимание, что к ней относить, а также ограничение доступа к международным финансовым ресурсам, — продолжил он. — По большей части, все участники креативного сектора изыскивают деньги либо у друзей, либо у меценатов. Креативные и художественные объединения даже не могут получить какой-то грант, потому что просто не существует такого механизма на данный момент.

Симон Борд добавил: креативной индустрии не хватает кластеров, то есть специальных мест, где специалисты этой отрасли могли бы объединяться и создавать благоприятную среду для самих себя.

— В этом плане Петербург как раз такая локация, где можно было бы создать кластер творческих профессий и привлечь туда и образование, и практиков, и бизнес, и желающую учиться молодежь, — пояснил он. — Наш город подходит идеально: во-первых, потому, что здесь развита культура визуального восприятия, во-вторых, потому, что меняется концепция города и промышленное производство выносится за его пределы, пространства для жителей становится всё больше. В городе много мест, которые при правильном редевелопменте по принципу браунфилд — перепланировки промтерриторий — могли бы стать такими кластерами. И удачные примеры уже есть: например, планетарий в здании газгольдера на Обводном канале.

— В Петербурге очень много художников и авторов, не меньше людей, которые интересуются искусством как зрители и потребители, — продолжил Николай Смиренко. — Вокруг этого также очень много предпринимателей, которые хотят на этом заработать. Как правило, в момент строительства какого-то кластера или галереи денег ни у кого нет, но как только создается продукт, он сразу же начинает обрастать бизнесом и инфраструктурой, за счет чего и поддерживает жизнь.

Эксперт отметил, что человеческий ресурс и интеллектуальное производство могут приносить денег даже больше, нежели привычные экономические истории. Показательный пример — Сибирь, которая постепенно отходит от имиджа промышленного региона и развивает креативные индустрии. В масштабах мира самый яркий пример — Южная Корея, которая экспортирует музыку и сериалы. Корейская креативная индустрия с 2013 года просто «впереди планеты всей», потому что государство обратило на нее внимание.

— В декабре в Петербурге проходила конференция ЮНЕСКО о роли креативных индустрий, где я выступил с предложением о создании так называемого ресурсного центра креативных индустрий, который будет, во-первых, их координировать, а во-вторых, обоснованно выдавать гранты на стартапы в креативной сфере, — рассказал Александр Евменов. — Первая волна открытия культурных пространств уже прошла, они начали во многом повторять друг друга или закрываться. Но город оживает, когда они появляются. И мне кажется, надо законодательно закрепить выделение бюджетных средств на развитие креативных индустрий. Это именно та отрасль, которая требует инвестиций на старте, но они потом сторицей возвращаются в бюджет.

Симон Борд поддержал тезис о том, что индустрия требует поддержки.

— Ведь сегодня многие занимаются креативными процессами на доходы с другого бизнеса, потому что крайне сложно сделать это коммерчески успешным, — рассказал он. — Пока масштаб небольшой, это еще работает, но чтобы перерасти в существенную структуру, требуется совершенно другая почва. У инвесторов должна быть возможность вкладываться, и тут важна поддержка города в том числе. Индустрия не стоит с протянутой рукой, но она сама не справится. Пока же люди с деньгами, которые инвестируют в творческую индустрию, воспринимают это как хобби или меценатство.

По мнению эксперта, пример Южной Кореи был таким показательным за счет того, что государство поддержкой культурной индустрии решило две задачи. Первая — развитие и продвижение культуры своей страны. А вторая — это огромные объемы монетизации. В креативную экономику много вложили, и результат появился довольно быстро.

— В Китае тоже вкладываются в искусство и креативные индустрии не просто так — у них вполне четкий расчет на заработок, — продолжил Симон Борд. — Они закупают в художественных галереях работы, в том числе и российских авторов, рассчитывая либо быстро получить небольшие деньги на перепродаже, либо большие деньги в перспективе как обладатель ценного предмета искусства.

— Все почему-то думают, что креативная индустрия — это кино, художники, — добавил Николай Смиренко. — На самом деле она начинается с парадной, с архитектуры дома, с мурала напротив. Это и приложение, где мы вызываем такси, это офис или кофейня, где мы сидим, и стаканчик, из которого пьем кофе. Всё, что нас окружает, и есть продукт креативной индустрии. На сегодняшний день на нее приходится около 3% ВВП страны, в Петербурге вклад креативных индустрий в экономику около 12%.

— Чтобы потенциал отрасли раскрылся, нужно что-то, кроме меценатской поддержки, — уточнил Александр Евменов. — Нужны соответствующие законодательные акты и уровень поддержки, сопоставимый с таковой для IT-стартапов. Проблема еще и в большом пробеле между постоянно растущим конгломератом креативных индустрий и скоростью законодательных изменений — он огромный и пока не сокращается. А активное вхождение в эту сферу искусственного интеллекта требует быстрой реакции — законодательного закрепления вопросов, связанных с интеллектуальной собственностью, а также образовательной базы для специалистов.

Креативить в среде, где ты вынужден бороться за выживание, почти невозможно, считает Симон Борд. Проще говоря, пока не закрыты потребности низшего уровня пирамиды Маслоу, не до творчества.

— История про вечно голодных художников сегодня не работает, — продолжил он. — Они не хотят быть голодными. Мой опыт общения с ними говорит, что люди с закрытыми базовыми потребностями куда свободнее чувствуют себя в творческом плане. А сегодня творец становится еще и сам себе менеджером, а это отдельная специфика. И менеджмент креативных процессов тоже нужно развивать, обучать специалистов. Многие художники, например, вынуждены продавать работы за рубеж гораздо дешевле, чем их можно реально оценить. У них нет информации и понимания рынка, нет доступа к аудитории. В Москве есть хоть какая-то понятная среда, места, мероприятия, куда можно приехать, обменяться опытом, заняться продвижением, в Петербурге я такого пока не видел.

— Помимо какого-то денежного эквивалента, самое главное для работников творческой индустрии — всё равно признание и возможность где-то выставляться, — говорит Николай Смиренко. — В Петербурге многие бегают по знакомым, по кафе, пытаясь по дружбе куда-то пристроить свои работы. А попасть в реальную галерею крайне сложно, поэтому должен быть какой-то большой информационный портал, аккумулирующий всех участников процесса.

— Ресурсный центр, который мы уже не первый год предлагаем создать, как раз и послужит такой точкой объединения наиболее продвинутых специалистов в креативных индустриях, — добавил Александр Евменов. — Он также может выдавать рекомендации городу, куда целесообразнее вложить деньги, и определять, когда будет отдача, — чтобы это не выглядело как «дайте нам денег, а мы их потратим». Думаю, как раз в этом проблема отрасли: мало людей, сильно погруженных в тему, нет разграничения, что считать креативным, а что нет. Но здесь и требуется некий коммуникатор, который устранил бы этот дисконнект в понимании значимости отрасли и необходимости финансирования. В настоящее время в нашем университете уже сделаны первые шаги по созданию Санкт-Петербургского ресурсного центра креативных индустрий.

Еще одна проблема отрасли — подготовка кадров. Образование требует значительных вливаний, а получение дополнительных средств за счет расширения внебюджетного приема на творческие специальности в вузах выглядит неправильно, считает Александр Евменов. Получается неестественный отбор, потому что в профессию будут попадать по принципу наличия денег на учебу, а не по принципу таланта.

Очевидная проблема любой быстрорастущей отрасли: когда появляется новая ниша, туда устремляется много людей, считающих, что они могут состояться в этой профессии.

— Но дальше уже сработает естественный отбор, — продолжил Александр Евменов. — Потому что человек, который себя показал на вступительных экзаменах, через год может оказаться никаким или понять, что не может работать в этой сфере. То есть государству здесь не надо бояться идти на траты, набирать больше студентов по профильным специальностям, чтобы потом не тянуть изо всех сил тех, кто не справляется.

Симон Борд дополнил: естественный отбор в таких профессиях происходит в том числе и за счет определенной базы. Например, дизайнеру желательно иметь элементарные художественные навыки, копирайтеру — уметь писать и так далее.

— Нейросети, конечно, помогут сделать шаблон и довести его до какого-то качества, но это просто инструмент, которым надо уметь владеть, а произведение создает всё-таки человек, — добавил он. — И если у человека есть хорошая основа, он разберется. Я думаю, что в целом подход к образованию в креативной среде должен сначала закладывать фундаментальные вещи, которые неизменны и не зависят от инструментария.

— Я вижу блестящие перспективы развития отрасли, — подытожил Николай Смиренко. — Хотелось бы, чтобы помимо регуляторов и государства в сферу шло бы и вливание частных денег. Плюс вкладывать в индустрию можно не просто средства, но и помогать ресурсами, идеями и знаниями, ведь всё-таки творчество — это коллективная работа, взаимообмен информацией.

Невозможно предугадать дальнейшие пути развития отрасли без скорейшей разработки законодательной и нормативной базы, считает Александр Евменов. И Петербург как раз может стать двигателем этого процесса или сыграть в нём одну из важнейших ролей.

— Если создать хорошую питательную среду, это даст очень быстрый эффект, который условно через год уже можно будет ощутить всему городу, — добавил Симон Борд. — И в этом плане надо двигать концепцию поддержки на разных уровнях. Одно дело — просить денег и говорить, что отрасль выживает и нуждается в кадрах, другое — если инвесторы и будущие сотрудники поймут и убедятся, что у нее есть потенциал и что хорошо платят не только в IT. Тогда диалог будет совершенно другим.