Черный ворон, я не твой. Почему культовый фильм 90-х не перезапустился

На экраны 22 августа вышел «Ворон» — перезапуск франшизы, тридцать лет назад начатой Алексом Пройасом. Обозреватель «Фонтанки» заглянул в черноту фильма и рассказывает, можно ли там хоть что-то разглядеть.

Сюжет, незатейливый, как слово «кар», известен неплохо всем, кто носил кожу, слушал The Cure — ну или просто был молодым в 90-е. Влюблённую парочку убивают бандиты; парень, Эрик Дрейвен, при помощи магического ворона восстаёт из мёртвых и отправляется мстить. Фильм Алекса Пройаса стал культовым — не только потому, что удачно совместил наивность комикса со стильным мрачняком, но и благодаря возникшей вокруг него легенде. Фильм преследовали беды, а под конец из-за трагической случайности погиб исполнитель главной роли — Брэндон Ли. Конечно, после этого «Ворон» не мог не стать явлением, породил череду бездарных сиквелов и духовных наследников — от «Матрицы» до «Города грехов».

Забавно, что ребут Руперта Сандерса точно так же настигло проклятие «Ворона», и фильм угодил в производственный ад — подобно мстительному духу главного героя. Его затеяли ещё в 2008-м, и с тех пор он сменил порядком режиссёров, претендентов на главную роль и даже студий. На роль Дрейвена претендовали пол-Голливуда: Ченнинг Татум, Люк Эванс, Райан Гослинг, Джеймс МакЭвой, Марк Уолберг, Брэдли Купер, Том Хиддлстон, даже Джейсон Момоа, хотя куда уж дальше от бледного готического мстителя, чем Момоа. В итоге сыграть его взялся Билл Скарсгард, которому как раз не привыкать изображать готического героя.

Он и «Оно», и маркиз де Грамон в «Джоне Уике», и граф Орлок в будущем «Носферату». Правда, слегка детское его лицо всегда вызывает какое-то легкое чувство несоответствия. Правда, и герой его не похож на Ворона Брэндона Ли: какой-то, с позволения сказать, татуированный кидалт. У парня проблемы с наркотиками, и он оказывается в очень уютном исправительном центре, где все носят розовые джемперы; ясное дело, мужского и женского отделения здесь нет, и Эрик знакомится с девушкой Шелли, которую играет авангардная хип-хоперша FKA Twigs. Она тоже не такая, как все, так что оба сбегают из колонии и живут по полной: целуются в озере, бегают на рейвы и обмениваются цитатами из пабликов вроде «если тебе будет трудно меня любить, люби меня ещё сильнее». Идиллия заканчивается с приходом негодяев: оказывается, Шелли в прошлом связалась с нехорошими людьми, среди которых самый главный — респектабельный седовласый меломан, которого играет Дэнни Хьюстон. Естественно, для рейверов поклонник оперы — самое страшное, что может быть. В старом фильме вместо него злодеем был шикарный и мрачный Майкл Уинкотт с длиннющими волосами — с таким, конечно, тягаться сложно.

До этого момента проходит, кажется, добрая треть двухчасового фильма. Где у Пройаса в 1994-м «Ворон» сразу взмывал в темные готические небеса, там Сандерс пытается играть сразу на множестве полей, и в очень странной неровной манере. Вся любовная линия — это какой-то сплошной большой привет из «Сумерек», со всей их открыточной слащавостью. Усугубляется это тем, что, к сожалению, между Скарсгардом и Twigs — абсолютный ноль химии. Когда Эрик наконец делает то, чего зритель уж заждался, то есть наносит свой макияж и отправляется мстить, подростковая мелодрама вдруг превращается в неожиданно откровенный слэшер. Навылет простреливаются черепа, кишки вываливаются из животов, челюсти отрубаются катаной. Фильм тут отчётливо пытается прикинуться «Джоном Уиком», но ему явно не хватает элегантности, а вот ненужной в готической сказке жестокости здесь — через край. Отдельная статья — прекрасно накачанное тело Скарсгарда, которое он то и дело невзначай демонстрирует с таким упоением, что кажется, это было прописано отдельной статьёй в контракте.

Временами ещё Эрик вываливается в лимб, который, как все уже отметили, похож на зону Тарковского с ржавыми конструкциями, лужами и заросшими рельсами. Из Андрея Арсеньевича же и полторы сцены с белой лошадью. К чему этот флирт с авторским кинематографом — тоже не вполне понятно. Сандерс в интервью настаивает, что его фильм — тоже независимое кино. Но, учитывая, что картина собрана сплошь из клише, и главное, собрана не слишком увлекательно, такая претензия еще более невероятна, чем история про волшебного ворона. До этого в портфолио режиссёра была и готическая сказка «Белоснежка и охотник», и ремейк аниме «Призрак в доспехах» со Скарлетт Йохансон — и оба какие-то недожатые, недопечённые. Такая же судьба постигла и «Ворона». Из лимба посредственности, как ни жаль, на таких крыльях не взлететь.

Матвей Пирогов, специально для «Фонтанки.ру»