Новая музыка августа: обзор альбомов Smashing Pumpkins, Kanye West, Дэвида Линча и Леонида Федорова

В августе традиционно выходит не очень много музыкальных новинок, но кое-что музыкальный продюсер Денис Рубин все-таки для вас нашел. Возвращение к рок-корням на новом альбоме Smashing Pumpkins, вторая часть трилогии Kanye West, очередной и снова непохожий на все остальные альбом ирландцев Fontaines D.C., второй за лето альбом клезмер-трубача Frank London, неожиданное кантри от поп-рэпера Post Malone, трип-хоповый альбом режиссера Дэвида Линча и новый том поэтической антологии Леонида Федорова и Игоря Крутоголова.

В последние годы Smashing Pumpkins активизировались и выпускают действительно много новых альбомов, но все они увели коллектив в совершенно другую музыкальную степь, что вызывает у поклонников по большей части раздражение. Три последних релиза ансамбля — это большая трехчастная программная работа, практически, рок-опера, в которой Smashing Pumpkins, казалось бы, навсегда ушли от своего традиционного звучания, отдав предпочтение синтезаторам, ораториям и прочим атрибутам большого стиля.

Но прощаться с коллективом в том смысле, в котором мы его знаем и любим, оказывается, все-таки рано. Свидетельство этому — новый альбом. Оставшись втроем, Билли Корган, Чемберлин и Иха по сути вернулись к изначальному составу коллектива (не считая одного бойца) и снова стали играть мощный агрессивный рок, который в свое время именно Smashing Pumpkins сделали своей визитной карточкой, выращивая его на обломках некогда модного стиля гранж.

В новой работе есть элементы хард-рока, прог-рока и более молодого и актуализированного стиля стоунер. И, главное, на этом альбоме есть действительно хитовые песни.

По уверениям самого Коргана, группа замыслила сделать альбом, достойный соперничества с их ранними и самыми главными работами в дискографии — от Gish до Mellon Collie and the Infinite Sadness. В целом, это получилось. Несколько растеряв юношеский задор и драйв, что неудивительно в шестьдесят лет, они доказали нам и самим себе, что они еще вполне могут играть музыку для серьезных мужчин.

Из того, что появилось у Smashing Pumpkins именно в зрелом возрасте и что поистине красит коллектив, — это новые метафизические значения музыки, желание играть не просто классные риффы, а вносить в каждую песню как можно больше философского смысла, часто лавирующего где-то между каббалой и квантовой физикой. И это как минимум интересно.

Вторая часть трилогии самого скандального популярного артиста последнего периода Kanye West, которую он, как и обещал, снова ваяет вместе с коллегой по рэп-конвейеру Ty Dolla Sign. Коллега, кстати, не может похвастаться принадлежностью к высшему эшелону рэп-культуры, скорее, держится где-то в середняках, но Kanye West, кажется, нужен именно такой голос как у него, скрепляющий, как цемент, разрозненные кирпичи треков.

А альбом все больше похож именно на такие разрозненные кирпичи. В нем, как и в первой части трилогии, не хватает целостности. Здесь есть блестящие отдельные находки, много неожиданных и парадоксальных ходов, когда к традиционным битам подмешиваются акустические инструменты, неожиданные ритмические сбивки, шумы, искусственный интеллект и, конечно, огромное количество специальных гостей, чуть ли не на каждом треке. Здесь есть много внутренних «пасхальных яиц» — отсылок из одного трека в другой. Но все это выглядит достаточно натужно, потому что единой концепции все никак не получается уловить. А значит, вообще непонятно, зачем и по какому поводу Канье объявил все это дело трилогией. Возможно, третья часть проекта расставит все на свои места.

Но, если оставить в стороне эти концептуальные придирки, Kanye в любом случае снова великолепен и делает ту самую музыку будущего, на которую и претендует хип-хоп в лучшем своем изводе. Музыку, где главной становится не мелодия, не слова, не ритм, а общая многослойная и сэмплируемая полифония, звуковой постмодернистский ландшафт, в который смело запихивается вся музыкальная мировая традиция пополам с sound-дизайном нашей повседневности.

Сейчас и на протяжении уже нескольких лет Fontaines D.C. — это главная ирландская рок-группа. И, судя по тому, что на каждом своем новом альбоме она играет в совершенно разные музыкальные стили, у ирландской аудитории по нынешним временам не совсем все хорошо с собственной идентичностью. Иначе вообще не понять, как можно любить одинаковой любовью группу, которая то играет в панк-рок, то в глэм-готику, то чуть ли не в брит-поп.

Хотя, возможно, все дело в том, как со всеми этими стилями обращается коллектив. Главное, что делает Fontaines D.C., — они все играют с радостью и восторгом неофитов. Для них каждый новый стиль, за который они берутся, это не требование моды или канонов музыкального шоу-бизнеса и маркетинга. Для них это очередной выразительный инструмент, новый язык, на котором они начинают разговаривать. Сначала со словарем, но постепенно все уверенней и уверенней. И как истинные полилингвисты, наигравшись и выжав из нового языка все или почти все, отправляются дальше.

Новый альбом — это одновременно игра в брит-поп, пост-панк и арт-рок с элементами барочной оперы. И все эти стили на альбоме присутствуют практически в каждой отдельно взятой песне. Никогда не возможно по началу трека понять не только, чем он закончится, но даже какой примерно формат ждет вас в районе припева. И эта бурная жонглирующая мешанина снова, как это ни удивительно, к лицу этим ирландцам.

Сами музыканты говорят о том, что наконец-то они перестали играть в стадионный и клубный рок и решили подумать о душе и чувствах. На это намекает и название, и обложка альбома. Сложно сказать, получился ли у них действительно лирический и задумчивый альбом, но то, что он в принципе «получился», можно сказать совершенно точно.

Один из главных американских поп-рэп-певцов Post Malone, который когда-то взлетел с гениальным хитом и так и остался вместе с ним и другими отличными песнями на шоу-биз-Олимпе Америки, несколько лет назад в одном из интервью сказал, что легко может представить себя певцом кантри и записать целый альбом такой музыки.

И не просто сказал, а взял и сделал. Целый полноформатный альбом в кантри-стиле, с собственноручно сочиненными песнями и большим количеством самых звездных кантри-певцов в качестве гостей почти на каждой песне.

У США с кантри особая история, практически как у нас с шансоном. Кантри до сих пор занимает лидирующие позиции и по продажам пластинок, и во всех коммерческих чартах. По сути, кантри — все еще главная музыка Америки, которая взирает с позиций собственного возраста и непоколебимых позиций на поп-музыку как на временное и наносное явление, пену волны, случайно вынесенную на берег моря музыкальным рынком. И в силу такой, в целом, взаимной претензии друг к другу, кантри и поп-музыка пересекались друг с другом крайне редко и не особо плодотворно.

И, кажется, то, что сделал Post Malone, грозит задать тон новому музыкальному тренду. Потому что у него получилось сразу все — и написать отличные песни, и втянуть в свою авантюру гениальных и любимых народом певцов, и получить лучшие места в чартах сразу от нескольких аудиторий, и попробовать скрестить в одном альбоме традиции разных жанров (потому что, например, кантри вообще не очень терпит, чтобы песни исполнялись вместе с гостями, и такой подход Post Malone — это абсолютно поп и рэп практика), а главное, что ему удалось, — на всякий случай попробовать себя в новом амплуа, сразу закрепиться в нем и, как говорится, диверсифицировать риски. Теперь, если что-то случится с попсой и рэпом, и вообще что-то пойдет не так, Post Malone может прекрасно существовать в формате кантри-артиста и пожинать народную любовь большей части Соединенных Штатов Америки.

Великий трубач, главный мастер по соединению еврейской музыки клезмер и современного джаза Frank London, которого в России больше знают по участию в работе над альбомом «АукцЫона» «Девушки поют», несколько последних лет борется с неизлечимой болезнью и, похоже, безуспешно. И пытается успеть сделать в музыке за оставшееся ему время как можно больше. На протяжении этого года он выпускает уже третий альбом под разными вывесками и с разной музыкой.

На последней пластинке вместе с несколькими музыкантами Лондон создает собственное посвящение духовой брасс-музыке, формирует идеальный джазовый брасс-оркестр, в котором в равной мере слышны народные ближневосточные мотивы и современный джаз. Делает то, что удается ему лучше всего — соединяет времена и жанры. Его музыка одновременно уходит корнями в глубокие традиции танцевального фольклора и находится на самом острие современной джазовой мысли. И все вместе создает некую виртуальную теорию заговора — масонскую музыкальную ложу — где каждый звук, когда-то случившийся во вселенной, рано или поздно возникнет снова уже в современности. Та самая Conspiracy (заговор. — Прим.ред.), которая и вынесена в название альбома. И та самая «теория еврейского заговора», примененная к музыке, над которой и работают всю свою жизнь музыканты типа Фрэнка Лондона и близких ему артистов с лэйбла Tzadik.

Лондону в этом смысле можно только позавидовать. Своей музыкой, обращенной на века назад и на века вперед, музыкой, которую будут слушать еще многие и многие годы, композитор словно ставит смысловое многоточие, которое гораздо важнее собственной физической точки, которую неизбежно скоро придется поставить.

Дэвид Линч выпускает уже третий полноценный музыкальный альбом и, кажется, в музыке он чувствует себя ничуть не хуже, чем в кинорежиссуре. Ведь, если разобраться, Линч, как настоящий визионер от искусства, всегда в своей голове прежде всего исследовал путь донесения до аудитории собственной вселенной и лишь во вторую очередь думал о том, через что именно он это будет делать.

И в этом смысле музыка, оставляющая еще большее пространство для размышлений и фантазий, чем кино, подходит для метода Линча не хуже. Сам Линч говорил о том, что использование музыкальных средств создает особенный эффект — с одной стороны эмоционально, без дополнительных вербальных нагрузок, бьет в человека гораздо сильнее. С другой стороны, дает человеку возможность выбора.

Новый альбом Линча и его постоянной музы, актрисы из «Твин Пикса», с формальной точки зрения можно отнести к трип-хопу. Меланхоличные и задумчивые песни, полные звуковых ландшафтов. Но в целом, это снова знаменитое линчевское кино, часто лишенное точного сюжета, но всегда оперирующее образами — неважно, переданы они через звук или картинку.

И искусством создания таких образов Линч овладел в совершенстве. Что и привело к тому, что альбом можно считать по самому гамбургскому счету одной их лучших пластинок, которые в принципе вышли на рынок в этом году.

Возможно, рано или поздно в российских школах будут изучать поэзию по альбомам Леонида Федорова, сольным или в коллаборации с Игорем Крутоголовым. Несмотря на то, что сам Леонид в разных интервью говорил, что вообще-то не очень понимает в поэзии, кажется, это единственный музыкант сейчас, который через свою музыку может найти ключ к любой поэтической вселенной, от Пушкина и Хармса до Блейка и Введенского. Федоров умеет оставить на своих альбомах всего музыкального себя и при этом подобрать уникальный ключ, философский камень к образному миру каждого своего поэтического визави. Как он это делает, что пропускает через себя, на что смотрит остраненно — мы никогда не узнаем — и главное, нам это и не надо знать: лишь смотреть, как гении говорят друг с другом на своем, известном только им языке.

Новая работа в этом направлении — альбом «Леопард» — возможно, самая сложная в спонтанной антологии. Потому что раньше Федоров и Крутоголов имели дело преимущественно с умершими уже поэтами. В «Леопарде» — все стихи живущего и активно поэтически действующего поэта Дельфинова. Притом поэта, который пишет не только на бумаге, но и регулярно выступает живьем. Александр Дельфинов вообще один из лучших слэм- и перформанс поэтов всей нынешней русскоязычной поэзии.

И если с поэтами уже не живущими музыкант может допускать главенство в диалоге, а главное, все равно смотреть на их творчество ретроспективно, с точки зрения нашего XXI века, то с Дельфиновым этот номер не пройдет. Здесь настоящий полнокровный диалог в чем-то даже равновеликих фигур современного искусства, просто работающих — один с музыкой, другой со словом.
Это все видно на альбоме. Здесь еще больше, чем обычно, странных работ и со звуком, и с вокалом, и с найденными шумами. Здесь звучит и Федоров, и Крутоголов, и сам Дельфинов. Здесь стихи еще не стали достоянием культуры и не обрели характера «вещи на века». Здесь настоящая полифония нашего страшного и одновременно беззащитного времени. И снова это, похоже, лучшая работа Федорова и Крутоголова. Впрочем, как и всегда. Вплоть до следующего выдающегося альбома.

Денис Рубин, специально для «Фонтанки.ру»