«Сейчас начинается другая эпоха». Олег Басилашвили — о счастье, правильном Воланде, театре и возрасте

Объяснять, почему Олег Басилашвили велик и любим, кажется, не требуется. Cегодня он отмечает свое 90-летие. Он выходит на сцену БДТ, пишет книги. На спектакли с его участием невозможно достать билет. «Я — артист, этим и интересен», — говорит он, перефразируя Маяковского. Олег Валерианович нечасто дает интервью и не на каждый вопрос станет отвечать.

Перед своим днем рождения Олег Басилашвили ответил на главные вопросы «Фонтанки» и рассказал, о чем сожалеет и что делает его счастливым, почему он смотрит множество сериалов и ждать ли в ближайшее время фильм с его участием. А еще безапелляционно высказался о том, уйдет ли он со сцены.

— Вы работали в эпоху идеологии, цензуры и госзаказа, потом в девяностые. И продолжаете работать сейчас, когда фактически снова вернулись цензура и госзаказ. Когда было лучше?

— Я не знаю, что значит «лучше». Но при советской власти, которая имела ряд, скажем так, недостатков, появлялись настоящие произведения искусства. Такие, как романы Булгакова и Бабеля, рассказы Зощенко и Шукшина, проза Тынянова и многие другие произведения литературы. Видимо, писатели, находясь под гнетом, с этим гнетом боролись — и так сквозь асфальт прорастала живая трава и цветы. А сегодня я таких явлений не замечаю. Не спрашивайте почему.

— А когда в недавнем времени вы чувствовали себя по-настоящему счастливым?

— Я не могу сказать, что у меня были моменты какого-то безумного счастья. Мне кажется, счастье настолько кратковременно, что трудно вспомнить то мгновение, в которое это счастье появилось. Я был счастлив, когда встретился со своей нынешней женой, Галей Мшанской. И когда у меня родились дочки, внуки. Наверное, это и было счастье настоящее. Все остальное — работа, профессиональные успехи — наверное, тоже приносило счастье. Но сейчас назвать какие-то конкретные моменты трудно.

— Если бы можно было вернуться в прошлое и поступить иначе, вы бы изменили что-то в своей жизни?

— Конечно. Я был бы более ласков к моей любимой бабушке, которой сейчас уже нет на свете. Был бы более внимателен к своим родителям: к маме Ирине Сергеевне Ильинской и к папе Валериану Ношревановичу Басилашвили. Воспоминания о них часто ввергают меня в тоску, потому что я понимаю, как много они мне дали — и как мало им я отдал. Хотя старался сделать все, чтобы им было хорошо. Но все-таки этого было недостаточно. Наверное, я бы исправил что-то в прежней своей жизни именно в этом отношении.

— Как сегодня оставаться человеком и как растить детей так, чтобы они выросли людьми?

— Здесь я могу только дать один совет. Родителям надо своим примером, своими поступками, своей жизнью зарабатывать авторитет у своих детей. И не забывать те заповеди, которые нам ниспосланы свыше. Вот, собственно говоря, и все. Ничего другого я сказать не могу.

— В мае телеграм-канал журнала «Бюллетень кинопрокатчика» сообщил, что вы будете задействованы в актерском составе кинофильма «Красавица» о Ленинградском зоопарке в годы блокады. Начало съемок было анонсировано на декабрь. Это правда?

— Я бы не советовал вам читать телеграм-каналы, потому что там такое количество вранья и неточностей, что я только плечами могу пожать. Я впервые от вас это слышу.

— Смотрели ли вы новый фильм Михаила Локшина «Мастер и Маргарита»? Роль Воланда там исполнил немецкий актер Август Диль. Понравилась ли вам его интерпретация персонажа или Воланд в экранизации Владимира Бортко все же лучше?

— Да, я посмотрел этот фильм. Не могу сказать, кто лучше, кто хуже. Август Диль замечательно играет свою роль. Но к тому, что написано Михаилом Афанасьевичем Булгаковым, это не имеет ни малейшего отношения. Я бы назвал эту картину не «Мастер и Маргарита», а, скорее, «Ощущения после прочтения книги Булгакова». Я тщательно изучал этот роман и вообще все творчество Булгакова. В своем романе Михаил Афанасьевич ни в коей мере не пытается показать, что Воланд — дьявол.

— Кто же он тогда?

— Воланд делает вид, что он — ученый или актер-фокусник, который выступает в варьете. И ставит людей в тупик. Он специально наталкивает своих собеседников на странные размышления. Почему этот человек, немец, говорит с небольшим немецким акцентом — и вдруг чешет по-русски, как будто родился и вырос в России? А потом опять начинает говорить с акцентом? Этим он немножко настораживает своих собеседников, но не более того. Он не страшен для них поначалу.

Воланд приехал сюда для того, чтобы исподтишка узнать, что же изменилось в людях за те долгие века с тех пор, как Господь прогнал Адама и Еву из рая. И чтобы выяснить, что ничего не изменилось. На этом пути Воланд встречает двух замечательных людей: автора, Мастера, который угадал все то, чему Воланд был непосредственным свидетелем, и женщину, которая любит Мастера до такой степени, что готова отдать за него свою жизнь, лишь бы он написал то, что хочет. Вот, собственно, и всё. Воланд — человек, который живет несколько тысяч лет. И одновременно Воланд — это существо, которое превратило талантливого, но совершенно необразованного, неотесанного поэта Ивана Бездомного в философа. И Воланд наказал мерзавцев, которые мешали жить окружающим, и даровал покой Мастеру и Маргарите. Воланд — это существо, которое желает зла, но вечно совершает благо, как говорит Фауст.

А в фильме 2024 года мы видим прекрасно сыгранного черта. Я не говорю о наших актерских способностях, прекрасного актера Августа Диля и моих. Просто я думаю о том, что точнее соответствует роману Булгакова. На мой взгляд, я играю правильнее. Может быть, с ошибками, но правильнее — того персонажа, которого описал Михаил Афанасьевич.

А Диль играет — и очень хорошо — совершенно другое.

— Мы живем в эпоху ремейков. Сейчас уже пересняли «Иронию судьбы», «Кавказскую пленницу», «Подкидыша». В этом году вышел сериал «Противостояние» — ремейк сериала 85-го года, в котором вы исполняли главную роль. Как вы относитесь к таким ремейкам?

— Я бы посоветовал авторам этих ремейков написать собственные сценарии о нашей жизни и снять блистательные фильмы по этим сценариям. А не хватать то, что делали другие, и пытаться как-то это переиначить. По-моему, это неблагодарная задача. Впрочем, я не видел ни одного такого фильма-ремейка. Поэтому я не могу на эту тему говорить. Но мне кажется, что значительно благороднее создавать произведения кино, размышляющие о сегодняшнем дне, о нашем будущем. И делать это собственными руками, а не пользоваться тем, что сделал когда-то кто-то.

— Были ли за последние годы такие фильмы — с самостоятельной историей, с современным сценарием про нашу жизнь, достойные упоминания?

— Сейчас я редко хожу в кинотеатры. А по телевидению хорошие, интересные вещи показывают почему-то поздно ночью, когда люди устали и спят. Но из того, что мне запало в память, я могу назвать, например, фильм Карена Шахназарова «Город Зеро». Да, это фильм 1988 года, но это по-настоящему интересная картина. А сегодняшний кинематограф я не знаю. Я смотрю бесчисленные сериалы по телевизору. Иногда там играют хорошие актеры, но в целом эти сериалы, как правило, о полицейских или о любви, не затрагивают по-настоящему мое сердце.

— А почему вы все равно продолжаете их смотреть?

— А куда деваться?

— Каким вы видите будущее БДТ и в целом российского театра в новых условиях?

— Сейчас начинается другая эпоха. Не только в нашей стране, а вообще на всем земном шаре. Я не знаю, с чем это связано, и не хотел бы об этом рассуждать. Мне не хотелось бы показаться брюзжащим стариком, который говорит, что «в наше время было хорошо, а сейчас все не то». Но я чувствую, что приходит иное время.

А театр будет существовать всегда, потому что людям он необходим. Театр, как сказал Николай Васильевич Гоголь, — это кафедра, с которой «можно много сказать миру добра». С этой кафедры можно провозгласить всё, и зрители будут к этому прислушиваться и находить ответы на свои вопросы.

В какой форме это будет — в театральном зале, на улицах или в подвалах и на крышах — я не знаю. Но театр будет существовать всегда, потому что в нём есть потребность.

— Олег Валерианович, а когда вас снова можно будет увидеть на сцене?

— Я и не уходил со сцены. У меня 30 сентября спектакль — «Лето одного года», в котором мы с Алисой Бруновной Фрейндлих играем. Я даю концерты, работаю и никуда не собираюсь уходить. Вот помру, тогда и уйду!

— Считается, что женщине столько лет, на сколько она выглядит, а мужчине столько, на сколько он себя чувствует. На сколько лет вы себя чувствуете?

— Как сказал Маяковский: иду — красивый, двадцатидвухлетний.

Венера Галеева,

«Фонтанка.ру»