«Он должен ответить». Семейный скандал в Wildberries спровоцировал конфликт чеченцев и ингушей

На встрече старейшин Чечни и Ингушетии выяснилось, что двое погибших при штурме офиса Wildberries были застрелены из табельного оружия штатного сотрудника Росгвардии, представителя Чечни. Это вызвало всплеск давних претензий.

На этой неделе по региональному чеченскому телевидению ЧГТРК «Грозный» показали любопытный документ эпохи — встречу старейшин Чечни и Ингушетии «по вопросу недавних событий в Москве». О чем шла часовая беседа, человеку, не владеющему чеченским, не понять. А если он без вайнахской крови — мало что понятно будет даже с переводом. «Фонтанка» попросила знакомого высокопоставленного чеченца рассказать, о чем говорилось на этой встрече, а главное — объяснить, что все это значит.

Он перевел разговор и добавил пояснения — для краткости и большей понятности.

Разговор на видео начинается с выступления представителя Ингушетии, общественного деятеля Мусы Албагачиева.

Он говорит, что темой встречи станет вопрос о произошедшей в Wildberries перестрелке, где погибли два ингуша.

«Я пришёл говорить о том, что мы один народ, который в своих целях использовали две нации [называет эти нации] в своих разборках. Нужно разобраться в ситуации и не допустить в дальнейшем кровную месть и вражду между двумя народами, как это хотят сделать внешние силы. Остудить молодые горячие головы! Чтоб избежать конфликта между нами, чтоб пресечь лишние разговоры и сплетни. Мы должны идти по дороге Всевышнего», — говорит Муса Албагачиев.

Дальше слово взял влиятельный представитель Чечни, депутат Госдумы Адам Делимханов.

«Все, о чем мы тут говорим, — это правильно. Всегда есть люди — и у вас, и у нас, — которые пытаются раскачать ситуацию. Что касается этого случая. Как они оказались там [ингуши]? Зачем наши [чеченцы] пришли туда? Мы знаем зачем, но люди этого не знают.

Мы никогда не прятались и подлостей никогда не делали. Я расскажу, как было, с начала и до конца.

Вы знаете, что наш руководитель, Рамзан Ахматович, встречался и вник в ситуацию Владислава Бакальчука. Чтоб вы понимали, его жена из Грозного. И тут к ним относятся как к близким родственникам. Они тут не чужие. Это встречается часто у нас, когда люди становятся своими.

Выслушав его и его ситуацию со всех сторон — и со стороны закона, и со стороны бизнеса, по понятиям, короче, со всех сторон, мы сказали тем людям, которые должны это были услышать, как все должно быть! Среди них, мы узнали, был Барахоев Бекхан! Ему позвонили. Он депутат, и поэтому мы знаем друг друга.

— Бекхан, я узнал, что ты в этой теме. Если это так, то нам встретиться и поговорить нужно.

Хорошо. И мы встретились в ресторане «Узбекистан».

На встрече были и эти двое, которые погибли. Приехали с Бекханом.

Там я ему сказал, что мы братья, мы два близких народа и мы должны между собой договориться и решить все. Рамзан сказал, чтобы в ситуации разобрались справедливо, и пусть там будет хоть еврей, хоть негр с Африки, но должно быть по справедливости и по закону.

И Бекхан, есть ли у тебя с той стороны дружеские, родственные отношения с этими Мирзоянами (Роберт и Левон, владельцы компании Russ, с которой сейчас объединяется Wildberries. Роберт Мирзоян стал гендиректором объединенной компании. — Прим. ред.) и остальными? Тот ответил, что они друзья.

Хорошо! Раз так, смотри, этот человек мне не родственник, но мы будем решать как должны, и я тебе даю три дня. Переговорить с теми, с кем, считаешь, должен. Скажите свой путь, как вы его видите в разрешении этой ситуации.

Он позвонил на следующий день вечером.

— Адам! В моих руках тут ничего нет. Моего интереса тут нет. Все делает эта женщина сама.

— Бекхан, если в твоих руках ничего нет, и ты не связан с этим, то я хочу, чтоб ты знал: мы с этими людьми будем разбираться и разберёмся до конца. Поэтому не будь там, внутри этих разборок. Не лезь туда.

Сказал и положил телефон.

Это я рассказал и Минкайлу, и Алихану, и всем ингушам, которых знал.

Потому что мы один народ, и между нами не должно быть разногласий. Мы сколько раз помогали друг другу в разных ситуациях и будем дальше это делать, потому что это правильно, мы один народ.

Он [Бекхан] сказал, что они [Мирзоян и остальные с той стороны] его друзья, но он там не в теме. Но все равно привел и поставил туда этих ребят!

Мы должны об этом сказать, потому что люди без этого не понимают всего».

Дальше Адам Делимханов продолжил рассказ об общении с Бекханом Барахоевым. Он предлагал ему «не влезать в эту ситуацию», потому что там разбираются юристы. Это уже вышло на государственный уровень, и все должно быть по закону.

«Этот человек (Владислав Бакальчук. — Прим. ред.) был ее супругом и остается ее супругом, он является еще и совладельцем этой компании. И то, что там происходит внутри этой компании, — ненормально, и в этом должны разбираться в том числе и юристы. И с этой целью мы туда пришли.

Вот Владислав Бакальчук пошел туда. Взял с собой юристов и людей из Росгвардии для защиты себя и юристов. Как бы нормальная ситуация — никаких бандитов он не брал с собой, а брал именно росгвардейцев. Людей, которые служат в Росгвардии.

И что они сделали? Он-то, Владислав, пришел к себе в офис. Где он много лет работал. А они созвали кучу народа, вызвали полицию, то есть они создали ажиотаж.

Во все службы: в ФСБ, в МВД, в прокуратуру, в Росгвардию — везде были отправлены юристами уведомления, что в этот день они придут в это здание».

Суть выступления Делимханова в том, что во всем виноват именно Бекхан Барахоев, который привел в офис Wildberries «этих парней». Причем Адам Делимханов всем ингушам, которых знал, всем через знакомых, друзей, всем ингушам передал, чтобы они не лезли туда. По его словам, у него создалось впечатление, что Бекхан специально, нарочно это сделал. Отправил туда этих людей, чтобы столкнуть их с чеченцами.

«Кроме Мирзоянов, мы позвонили и другим армянам, позвонили дагестанцам, много еще кому, и всех предупредили: не лезьте в эту ситуацию, иначе тоже будете отвечать.

Мы и Бекхану, и Мирзоянам говорили, что они поступают неправильно. Пусть оставят эту семью в покое, пусть муж и жена сами между собой разбираются. Пусть они не вмешиваются в эту ситуацию.

Ну а дальше вы сами видели, что произошло. Их не пускали, молодые люди начали выбивать стекло, чтобы зайти внутрь. Тем временем шла беседа с представителями закона. Им юристы объясняют, что ни по какому закону, по понятиям, по божьему закону, по любому — никак они не могут препятствовать пройти Владиславу Бакальчуку в свой кабинет вместе с сопровождающими его юристами.

Что же в этот момент происходит? С той стороны люди Бекхана, их человек восемь было, а против них двое было чеченцев. И ингуши начинают стрелять в одного из этих парней. И тот в ответ стрельнул. Причем со своего табельного оружия, потому что он из Росгвардии.

Что получилось? Те знали, что мы придем, потому что им сказали об этом. И все равно они пришли, зная, что они будут противостоять нам, чеченцам».

На эти слова Муса Албагачиев отвечает Делимханову, что ингушей там действительно не должно было быть. И задается вопросом: кто виноват в этой ситуации, когда чеченцы и ингуши стреляют друг в друга.

Адам Делимханов высказывает мнение, что в первую очередь виноват тот, кто поставил в офис Wildberries охрану из ингушей. Кто эту ситуацию создал. И человек, который начал стрелять.

«Наши ребята не знали, что там их будут встречать ингуши, — после того, как Бекхан сказал, что у него нет дел в Wildberries. И они не знали, что в них будут стрелять. Они не шли убивать.

Поэтому мы хотим спросить с того человека, кто туда отправил ингушей. Кто бы он ни был, он за свой поступок ответит.

Почему они там оказались — после того, как было сказано, что у них нет там общих дел? Почему никто не пришел: ни армяне, ни дагестанцы, никто, только они?»

Дальше встал вопрос о многолюдных поминках двух погибших ингушей, на которых выступали многие общественные и политические деятели Ингушетии и где было сказано много опасных слов.

«Почему мы не поехали туда? По одной причине. Сначала вы должны до народа донести всю правду, которая была и есть. Кто виноват.

Сейчас у вас народ агрессивно настроен. Мы приедем туда, вообще не вопрос. Но тот накал, который сейчас происходит там, он выльется в очередной конфликт прямо на этих поминках. Поэтому вы сначала должны разобраться со всеми виновниками, кто довел до этой ситуации. Почему они встали на сторону одной из наций [называет нацию, к которой принадлежат братья Мирзояны].

У нас в Москве всегда как было? Если вдруг оказывалось, что где-то — неважно, в разборках, не разборках, в делах, в бизнесе, — что-то связано с вайнахами [чеченцами и ингушами], вторые отходили в сторону и не вмешивались. Чтобы не допускать этих конфликтов между чеченцами или ингушами. Но почему этот Бекхан повел себя именно так, я не знаю. И надо спрашивать. И мы спросим с Бекхана.

В Ингушетии люди после похорон собираются, начинают обсуждать эту ситуацию. Кто-то о чем-то говорит, но никто не знает правду, как все было. Преподносят только ту версию, которую для чего-то преподносит Бекхан и его люди. Мы понимаем, зачем он это делает — чтобы как-то себя обелить.

Да, так вышло, что по нашим законам человек, который убил, он всегда виноват. Даже если ты ехал на своей машине, а в тебя врезался человек, который проскочил на красный свет и разбился насмерть. Даже если ты ни в чем не виновен, но остался жив, все равно по нашим обычаям виноват ты. Потому что ты жив, а тот мертв.

Так получилось, что с той стороны двое убитых, а с нашей трое раненых. Ну вот так они стреляли. Со стороны чеченцев стрелял один, а со стороны ингушей — двое. Но это же все делалось не специально».

Также зашла речь, что надо остановить блогеров, которые «муть наводят», и нужно примириться и жить дальше.

Дальше в разговор вступил известный ингушский предприниматель Микаэл Гуцериев.

«Никакого это не имеет отношения к вайнахам. У меня было много таких конфликтов. Это все решается на уровне адат и шариата. У всех есть свои тейпы, где это должно решаться. Те, кто хочет это все решить в обход этих правил, хочет раздуть и создать очень плохую ситуацию. Но это невозможно. Мы один народ — были, есть и будем. Тысячи людей ездят туда и сюда. Все уйдут. И мы были — уйдем. За нами кто — уйдут, до нас кто был — ушли. Поэтому эту тему надо закрыть. И ты это можешь сделать, тебя люди слушают, и народ это знает.

Я видел на видео, что произошло. Это было просто некрасиво. Конечно, жалко, конечно, плохо. Но кто виноват — теперь ответит. Адам все рассказал, теперь будем разбираться.

Мы с ним встречались раньше в гостинице, он мне все рассказал. Но я надеялся, что это все решится в частном порядке. А оно вот на какой уровень поднялось. Я уже жалею, что тогда не вмешался, хотя мог. Позвонить Бекхану, позвонить другим людям. Но главное, что все это не имеет отношения к проблемам народа».

Остальную часть беседы, то есть еще около получаса, стороны обмениваются теми же мнениями о том, что конфликт в Wildberries не должен стать причиной межнациональной розни и его надо погасить на нынешнем, начальном уровне.

«Фонтанка» заинтересовалась, что именно ингуши и чеченцы, участвовавшие в этой встрече, понимают под терминами «спросить с Бекхана» и «наказать». Ведь речь там зашла уже об адатах и суде шариата, в котором журналисты мало что смыслят.

Прямого ответа мы не получили, все свелось к тому, что «как решат старейшины». Однако на наш вопрос возразили: нет, расправляться с ним никто не намерен.

«Спрашивать с него теперь должны сперва старейшины его тейпа. Если же они от него откажутся, то это право перейдет к другим. [Убивать и избивать его не станут, чтобы не мараться], но, скорее всего, будут добиваться, чтобы он сел в тюрьму, — предположил вайнах, который согласился немного рассказать, как понимать все то, что мы увидели и услышали на видео чеченского телеканала. — Ну и в подобных случаях обычно бывают большие выплаты от виновника в пользу родственников потерпевших. И с его родных тоже. Бывает, что и все забирают».

В трактовке итогов прошедшей встречи есть противоположные мнения. Ознакомившись с сутью беседы на видео, «Фонтанка» обратилась к еще одному представителю вайнахского народа с просьбой прокомментировать итоги этой встречи.

Он обратил внимание на то, что ведущую роль в разговоре имел Адам Делимханов, а представители ингушей не задали ему ни одного из важных вопросов, которые обязательно задали бы представители тейпов погибших охранников. Сомнительным вайнахи называют и тезис о том, что вина лежит на тех, кто послал погибших в офис Wildberries. Ведь согласно местным традициям вина лежит всегда именно на том, кто нажал на курок. Комментатор обращает внимание на то, что присутствовавший на встрече Микаэл Гуцериев как раз и говорит о том, что этот случай должен решаться по адатам и по шариату: обе эти судебные системы предполагают наказание именно непосредственного виновника смерти, а вопросы косвенной вины обсуждаются отдельно.

Кроме того, по одной из версий, погибшие оказались там не случайно: они работали охранниками в компании уже больше четырех лет. А значит, просто выполняли свою работу. Ну и главное, на что обращает внимание комментатор: Адам Делимханов выбрал неправильного собеседника. По местным обычаям, он должен был прийти (но не сейчас, а когда завершится период траура) к родственникам погибших и обсуждать все вопросы с ними.

Денис Лебедев, «Фонтанка.ру»