Не только Цой жив. В «Севкабель Порту» открывают грандиозную выставку о лидере «Кино» и о времени, которое идет по кругу

В «Севкабель Порту» открывается выставка-путешествие «Виктор Цой. Легенда» (12+) — огромный дизайнерский мегапроект от Бюро Planet9 Агнии Стерлиговой и Александра Кармаева — москвичей, которые несколько лет назад на этом же месте перевернули представление петербуржцев о выставках своим проектом «Балабанов». Позже они же открывали выставки «Первая позиция. Русский балет» в «Манеже» и «Панк-культура. Король и шут» снова в «Севкабель Порту». И вот новый проект, который точно запомнится.

Эту выставку о лидере группы «Кино» уже показывали в Москве, в центральном «Манеже». Вот только открывалась она 17 января 2022 года, можно сказать, еще в совсем другом мире, за это время «обнулившемся» до неузнаваемости — точнее, наоборот. Изучая биографические факты героя, видишь как-то очень много совпадений, и, похоже, они подобраны не случайно. В итоге проект получается и об этом.

Второй этаж большого цеха «Севкабеля», просторный вход. В полумраке — фотографии Петербурга Цоя и Цоя в Петербурге: вот здание на Кузнецовской, бывший роддом, где он появился на свет, — теперь там кардиоклиника. Вот Цой у Ленинградского рок-клуба или просто на Рубинштейна, в арках Толстовского дома, у Инженерного замка. Наконец, вот по центру зала большой бюст Цоя, словно выступающий из бетонного пола цеха: поза повторяет кадр из концовки фильма «Игла», где Виктор щелкает зажигалкой и его лицо освещает огонь…

Входную зону решили не перегружать, чтобы публика не застревала на входе, погружаясь в изучение линии жизни. Ей посвящен следующий зал — и он сразу бьет по глазам чередованием желтых и черных арок с обозначением временны́х периодов. Но сильное впечатление оставляет в нем не дизайн. А тексты (нужно же молодому поколению объяснить про жизнь в Советском Союзе).

«Представьте себе мир, в котором нет хоть сколько-нибудь свободных средств массовой информации, а почти все, что люди знают о происходящем в этом мире, рассказано им четырьмя телеканалами и радиоприемником с тремя кнопками. Любая поездка в другую страну — неизмеримо сложная задача, сродни квесту…»

Погодите-ка…

Каждое из окон галереи рассказывает про какую-то сторону жизни Цоя или эпизод его биографии.

Вот детские фотографии, включая традиционное для советских времен фото бесштанного младенца на пузе, рассказ: папа — инженер, мама — учитель физкультуры. Пластинки Scorpions, Kiss, Queen и других, кто оказал музыкальное влияние на Виктора. Тетрадка с текстом песни Duran Duran и словариком от руки — переводом лирики с английского: leather — кожа, crowd — толпа…

Дальше — описание лет его обучения в художественном училище имени Серова, откуда он был исключен через год: «Официальная причина — „за неуспеваемость“. Реальная же причина, скорее всего, была связана с принадлежностью Виктора в тот период к тусовке ленинградских панков во главе с легендарным Юфой (кинорежиссером Евгением Юфитом) и Свином (Андреем Пановым). 〈…〉 Такой образ жизни, конечно, не соответствовал образу порядочного советского гражданина, студента художественного училища».

И вот тут уж молодежь точно почувствует Цоя не легендой, а кем-то знакомым, будто живущим сегодня: «В 1983 году на адрес родителей Виктора Цоя пришла повестка в военкомат. Уже активно занимавшийся музыкальной деятельностью и понимавший все риски ухода в армию в период афганской войны (1979–1989), Виктор прибег к радикальной мере — имитации маниакально-депрессивного психоза».

Дальше — вы уже знаете: список запрещенных музыкантов. А всего-то цитируется постановление Управления культуры Москвы от 28 сентября 1984 года: «Учитывая тот факт, что в последнее время значительно обострился интерес зарубежных туристов к творчеству некоторых самодеятельных ВИА и рок-групп, а также факт радиотрансляции их произведений в зарубежных странах, считаем необходимым запретить проигрывание в г. Москве магнитофонных записей самодеятельных ВИА и рок-групп, в творчестве которых допускается искаженное отражение советской действительности, пропагандируются чуждые нашему обществу идеалы и настроения».

Список прилагается — в нем 38 наименований. Ну, тоже, в общем, понимаем.

В витринах представлены фотографии кумиров Цоя — среди них Арнольд Шварценеггер и Брюс Ли. У Виктора берет интервью MTV (голоса журналиста и музыканта посетитель выставки слушает с помощью аудиогида — причем плеер визуально представляет собой аудиокассету, очень стильное и ностальгическое решение!). Интервьюер спрашивает Цоя, как он относится к тому, что ему не платят за его музыку.

«Быть музыкантом — большое счастье, и жить мне очень интересно, поэтому я не очень думаю о собственных проблемах», — уклончиво отвечает Цой.

Тут же — его появление в программе «Взгляд», где музыканта спрашивают о его отношении к кооперации — помните, было модное словечко в перестройку? «Благодаря кооперации могу не работать кочегаром», — отвечает Цой. Ведущий пытается ему возразить, что это, скорее, благодаря его музыке, на что музыкант возражает: музыка была и раньше.

На этом желто-черная галерея заканчивается, и посетитель попадает в ту самую «Камчатку», где дизайнеры заставляют его лавировать между грудами угля (запах котельной прилагается — организаторы специально привлекли к его воссозданию парфюмеров). Из груд торчат инструменты, «горит» электронный огонь (видимо, вдохновившись им, в здании ложно срабатывает пожарная сигнализация). А на стене с видеопроекциями медленно проступают фотографии интерьера — с диваном и фотографиями над ним, в том числе уже знакомыми по предыдущему залу.

Первый крупный зал выставки посвящен музыке: мы ходим под мотками магнитной пленки и подходим к кассетам, символизирующим альбомы (у них даже катушки крутятся!). Возле витрин с артефактами пояснения. Вроде: «Алюминиевые огурцы — абсурдистский хит, написанный Цоем по следам осенних сельскохозяйственных работ. Студентов его ПТУ однажды отправили в совхоз „Детскосельский“ собирать огурцы. Стояла мокрая осень, поле было глинистым, почва — вязкой, а огурцы сияли на солнце металлическим блеском и вдохновили Цоя написать песню, которая стала одним из самых оригинальных рок-н-ролльных текстов той поры».

В витринах — пластинки, обложки, сет-листы концертных выступлений, видеозаписи и даже «рукопись неизвестной песни» (так и подписано).

Пройдя по кругу, посетитель подходит к «Звезде про имени Солнце» и оттуда, приоткрывая занавески, попадает в «открытый космос», с той самой звездой посреди зала и песней в наушниках (кульминация выставки). Созвездия и планеты в этом «планетарии» — музыканты и другие люди, окружавшие Виктора (их биографии и иногда интервью можно изучить на месте). Бумажная записная книжка (помните, были такие) раскрыта на букве «К»: Каспарян, Курехин, Конрадт, Кан, Кинчев…

Тут же в витрине — экспонат, который раньше никогда не показывали публике: парные брелоки, купленные Цоем в США в 1990 году. Сердце находилось у Наталии Разлоговой, ключ — у Виктора.

«Когда Виктор был в Нью-Йорке, он купил у уличного торговца этот брелок — сердечко и ключ, — рассказал „Фонтанке“ куратор выставки Дмитрий Мишенин. — И это очень романтическая история, потому что он подарил сердце Наташе. Только вот надо просто понять: свое он подарил сердце или ей оставил ее сердце, а ключик от этого сердца оставил себе? Тут загадка для нас. То есть это очень многослойная история, и это один из самых ценных экспонатов, с которым Наташа не хотела расставаться и дала специально для второй выставки».

Второй из «новых» экспонатов, которые не показывали на выставке в Москве, — удочка. Ее зритель видит уже в конце выставки.

«Это удочка, с которой Виктор ездил на свою последнюю рыбалку, она из автомобиля, как и кассета», — объясняет Дмитрий Мишенин (кассета тоже появляется в конце).

Но не только эти предметы были с Виктором в тот страшный день — сильное впечатление оставляет показанное в витрине кольцо в виде головы кошки, треснувшее от удара при аварии. Украшения, которые носил Виктор, представлены в разделе выставки, посвященной его сценическим образам, — «Ты выглядишь так несовременно рядом со мной». В интервью программе «Утренняя почта» Виктор признается: «Ужасно боюсь пустых мест в зале. Я думаю, я бы очень расстроился».

За разные темы — залы выставки «отвечали» разные сокураторы. Так, о фильме «Игла» публике рассказал сам Рашид Нугманов, ныне живущий во Франции. Украсить зал инсталляцией, «рифмующейся» со скульптурой в начале выставки (та же сцена из фильма с зажигалкой!), ему помогла арт-группа Doping Pong.

Пройдя этот зал и узнав о неснятой международной картине с участием Виктора, «Цитадель смерти», посетитель попадает в зал с микрофонами — где ему самому предлагается подпеть. Этакая эмоциональная разрядка.

Конечно, значимая сторона жизни Виктора Цоя — изобразительное искусство, ему также посвящен огромный зал, причем представлены не только сами произведения, но и кисти и баночки с красками, одна из которых — милая деталь — из-под черной икры. В ней-то и сохранился нежно-фиолетовый цвет, присущий последней картине — «Дорога», написанной автором, — с изображением автомобиля. Недавно ее показывали на выставке Цоя в KGallery.

Не будем рассказывать все в деталях — на выставке есть и другие залы, разные, с рассказом о заграничных поездках Виктора и с привезенной ему банкой супа Campbell с автографом Энди Уорхола. И даже один виртуальный. Есть и напутствие, вновь пытающееся сказать посетителю о чем-то большем: мол, за тьмой приходит свет.

Открывая выставку, Александр Цой сказал, что «считает своей работой, чтобы такие проекты, как эта выставка и как концерты современной группы „Кино“, происходили, чтобы песни продолжали звучать, играться и чтобы все происходило на таком высоком и качественном уровне — не на уровне какого-то рок-магазина, а в таких красивых стенах, как в „Севкабель Порту“ или как в „Манеже“ в Москве».

«Папа на самом деле достоин вот такого масштаба», — продолжил Александр в разговоре с «Фонтанкой».

И уточнил, чем не угодил бы как площадка рок-магазин или другое неформальное место: «Это заблуждение, что „Кино“ и Виктор Цой — история про темноту, камерность… и более маргинальную эстетику. Так получилось, что их притянула история к русско-роковой теме — где песни под гитару, на кухне… И это понятно, и это тоже круто, это дает им такую народную грань, которая тоже дала большую часть их популярности, популярности папы. Но это не главное и не единственное. Они были очень модными, очень современными чуваками. Они поэтому, в частности, и стали такими крутыми и такими популярными, что они были носителями чего-то свежего, нового и классного. И оно не ограничивается кухней и кочегаркой».

Выставка «Виктор Цой. Легенда» работает до 10 марта.

Алина Циопа, «Фонтанка.ру»