Беседы с киллером на шести пожизненных. Как на самом деле бизнесмена Каштело взяли за убийство 25-летней давности

Случайность, а затем 40 часов телефонных разговоров журналиста 47News закончились падением бизнесмена. Историю начнем: «Вы не поверите».

Излагаю от первого лица. Иначе нужно брать интервью у самого себя.

Буквально перед Новым, 2024-м, годом, дня за два, в редакции я заваривал кофе. Звонок.

— Это Евгений?..

— Есть такое.

— Я могу вам рассказать про убийства, если вы об этом напишете.

Интересуюсь, с кем имею честь разговаривать, смотрю на высветившийся номер — какая-то длинная иностранная чепуха. Голос мне отвечает, что неважно, кто он, а мне нужно лишь ответить, готов ли я к публикации. Еще какие-то звуки, чувствую полнейшую ерунду, раздраженно обрываю: представитесь — поговорим. И забываю, так как кофе перелился через края чашки.

Через минуты две тот же звонок. Еще более нервно — вытираю лужицу — повторяю, мол, сначала ваше имя. Хотя интуитивно понимаю, что не псих и голос бывалый. Ладно.

Вечером стою в пробке, третий звонок. Делать в веренице машин настолько нечего, что вгоняю себя в философское настроение и соглашаюсь на беседу без паспортных данных. Минут через десять до меня доходит, что голос говорит о реальных событиях. Понимаю на опыте: есть словечки, крохотные метафоры, обороты, коим сегодня неоткуда взяться.

Стало интереснее, и я перестал требовать имя собеседника. Причем разговаривали мы долго, притираясь друг к другу, аккуратно переходя к существу вопроса. Я имею в виду не конкретный звонок. С начала января буквально каждый день я претерпевал лишения службы. Причем, как правило, в одно и то же время — часам так к семи вечера по Москве.

Вскоре я понял, что человек где-то сидит, в смысле — отбывает наказание. И засел крепко (в зависимости от засиженного голос арестанта становится особенным). Бесконечные кружения вокруг да около привели меня к забытому, но понятному в Петербурге убийству.

Голос даже не скрывал своего участия в ликвидации. Причем давал те подробности, что не были указаны ни в каких СМИ.

Анализ постоянно меняющихся телефонных цифр привел меня в Израиль. Еще не легче.

Наверное, уже на десятом звонке здороваюсь: «Шалом». И он проговаривается. Дословно: «Тут из меня сделали чудовище!».

Дедукция элементарная дала основание вбить в поисковик: «Израиль, осужден, сидит, чудовище, россиянин…». И чуть ли не в первых строках вылетает Дмитрий Карлик, осужденный к шести пожизненным срокам.

В октябре 2009 года в престижном районе Тель-Авива вырезали семью — четверых взрослых и двоих детей. Спецслужбы Израиля догнали подозреваемого в Египте, суд отмерил ему шесть пожизненных. Это и есть россиянин Дмитрий Карлик, входивший в Петербурге в группировку «ферганских».

Выкладываю фрагмент разговора, где Карлик доходчиво рассказывает о нравах и амбициях в своей бригаде. Под Термосом он подразумевает петербургского предпринимателя Олега Каштело.

Мотив, зачем он всё это говорит, залег мне в душу по-настоящему. В его картине мира, если он признается в убийстве Максимова и потянет остальных, то его должны на время следственных действий этапировать в Россию. Дальше его логика сработала так: когда его привезут, а он всё покажет-расскажет, то его как гражданина РФ не смогут отдать обратно в Израиль. Следовательно, осудят в Петербурге, к какому сроку — неважно, так как он сразу же маханет на СВО. Блестящая комбинация.

Эти рассуждения Карлика я вынужден был выслушивать много раз и не парировал: «Вы действительно считаете, что Израиль отдаст человека, убившего шесть его граждан?». Лишь глубокомысленными «угу», «ага» я поддерживал эту ахинею.

Всё же петербургского бизнесмена, заказавшего Карлику спецназовца, утопило не это. Силовое решение я принял, когда Карлик подробно описал мне убийство совсем другого человека, не Максимова.

Я сначала не понимал, зачем они это сделали: Карлик, Каштело… приехали на авторынок на проспекте Энергетиков, увидели «Ауди», заманили хозяина, придушили, отвезли в гараж, перебили шею, забрали «Ауди»… Несколько раз переспрашивал: к какой группировке погибший имел отношение?

— Да ни к какой. Мы его просто увидели, он случайный человек, а машина понравилась.

Я молчал несколько секунд, и у меня чуть не вырвалось: «Ну вы упыри!». Я оборвал себя на: «Ну вы…». В эту секунду я решил.

Подробно выясняя всё по этому убийству, в паузах еще подливая Карлику, что по двум убийствам его быстрее привезут в Россию, я связался с товарищами из уголовного розыска. Вкратце обрисовал ситуацию, скинул им штук двадцать аудиодорожек. Лови.

Дальше, как вы понимаете, всё превратилось в технику исполнения. Подняли дело по убийству Максимова, с трудом, но нашли дело по без вести пропавшему (им оказался известный ленинградский спортсмен). Как говорится, советская милиция разобралась, а Следственный комитет Петербурга соединил это всё в одно производство. Причем на финальной стадии моих милых бесед с Карликом я ему сообщил о следователе и дал телефон следователя. Следователю он еще долго выносил мозг, требуя каких-то гарантий. Это он зря: СК расшифровал примерно 40 часов аудиозаписей.

Когда Каштело избирали меру пресечения, я пришел в суд. С расстояния метра в полтора смотрел на бывалое лицо.

— Вы закончили филологический факультет ленинградского университета. Какой язык? — неожиданно спросил я.

— Португальский, — осторожно ответил он.

— Ваша кафедра романской филологии была чуть ли не напротив нашей, — я же учился примерно в то время и в тех же коридорах.

Каштело медленно пытался понять. Обстановка не располагала объясниться, за что ему прилетело.

Подробнее о том, как автор ежедневно беседовал с киллером Карликом, который звонил из израильской тюрьмы, и что он ему рассказывал, — читайте на 47news.