На прошлой неделе Государственная дума в первом чтении приняла законопроект, запрещающий пропаганду идеологии чайлдфри в России. Соцсети отреагировали на это событие молниеносно — закрытием сообществ, в которых обсуждают не самую радужную сторону мамских будней. «#Щастье материнства» (149 тысяч подписчиков), «Мама знает все» и другие паблики фактически прекратили свое существование. Администраторы объяснили свое решение тем, что действуют на опережение, чтобы в случае чего не попасть под «длящееся нарушение».
Правда, пострадали в первую очередь не представители идеологии чайлдфри, а обычные мамы, для которых паблики были единственной отдушиной и поддержкой.
«Я подписалась на паблик ЩМ в 2019 году. В феврале у меня родился ребенок, а через пять месяцев я поняла, что не вывожу. Родители жили в другом городе, и на поддержку бабушек рассчитывать не приходилось. Муж зарабатывал деньги, за что ему огромное спасибо, а я оказалась заперта в четырех стенах. Подруги после того, как я стала матерью, как мне казалось, дистанцировались от меня, и я могу их понять. Кому интересно слушать про детские какашки, газики и плохой сон? Когда я нашла паблик, я уже была на грани депрессии. Мне казалось, что эти бессонные ночи никогда не закончатся, я думала, что это я плохая мать и жена, что я не справляюсь ни с чем. Тогда другие женщины очень помогли мне советами и поддержкой. Я поняла, что я не одна. С одной мамой мы даже подружились и общаемся по сей день», — поделилась своей историей дважды мама Ирина.
«Читала истории из паблика ЩМ с прошлого года. Публиковала один раз свою историю. У меня тогда были проблемы со свекровью, которая постоянно вмешивалась в дела нашей семьи и делала все, чтобы внушить мне мою несостоятельность как матери. Я тогда на стену лезла, потому что муж в этом не видел никакой проблемы. На психолога денег не было, а к бесплатному психиатру я как-то побоялась записываться, с учетом и без того непростой обстановки в семье. Женское комьюнити мне очень помогло. Укладывала сына и открывала паблик, над какими-то историями плакала, над другими смеялась. Видела, что у меня все еще не так плохо, и как-то отпускало что ли», — рассказала петербурженка Татьяна.
«Я родила первого ребенка довольно рано по современным меркам — в 20 лет. Всему училась сама, до смешного даже доходило: смотрела на YouTube, как стричь ногти малышке. Читала ЩМ и прямо закладки делала с какими-то полезными советами. Сейчас уже ребенок ходит в садик, я работаю. Но все равно расстроилась, что паблик закрыли. Там была атмосфера сестринства и всегда можно было выговориться, если накипело, а с мужем ругаться не хочется», — Елена.
«Здорово было находиться в комьюнити мам, которые такие же, как ты, — с дулькой на голове, с кашей на майке, с испортившимся после родов телом. Здорово было чувствовать, что ты нормальная. Что у других в квартире тоже кавардак и муж не накормлен. Да, там много негатива было, но это правдивый негатив, его же не придумали. Ты не спишь ночами из-за ребенка, потому что зубы режутся, засыпаешь на 10 минут, а муж тебя будит, требует супружеский долг выполнить, обижается на тебя. Нужно же куда-то сливать негатив. Не разводиться же», — пишет Татьяна.
Сотни женщин в соцсетях делятся негодованием по поводу закрытия любимых пабликов. Часть подписчиц перетекает в другие, со смежными темами. Например, в паблик «#щастьебытьженой» (50 тысяч подписчиков). Это сообщество основала та же активистка, что и «#щастьематеринства». Администратор Жанна в разговоре с корреспондентом «Фонтанки» отметила, что речь о закрытии пока не идет.
«Нам пока что не поступало ни угроз, ни даже злорадных комментариев. Вопросы детей и деторождения поднимаются в совсем малом количестве постов в этой группе, поэтому мы пока не планируем прекращать работу, но будем, конечно, следить за правоприменительной практикой. Некоторая часть наших админок имеют гражданство „недружественных стран“, поэтому у нас есть некоторый щит на критический случай», — рассказала Жанна.
По ее словам, после закрытия ЩМ она ощутила прирост подписчиков, но небольшой.
«Всплеск был совсем незначительный — наша аудитория всегда массово пересекалась, изначально оба проекта были запущены одной и той же создательницей. Женщины однозначно ищут другое место, но мы, конечно, не замена и никогда ею не были, у нас другой фокус».
Ранее в этом паблике был опубликован ответ одного из администраторов сообщества «#щастьематеринства». Автор подтверждает, что закрытие комьюнити было связано с законопроектом о пропаганде чайлдфри.
«Мы снесли всю стену, чтобы не попасть под статью. Модерить все 100 500 100 500 постов за 9 лет группы, чтобы не попасть под „длящееся нарушение“, мы не готовы, а суммы штрафов чудовищны. Мы не нашли технической возможности удалить все посты, чтобы опубликовать один поясняющий. Можно только полностью отключить стену, что мы и сделали. Да, мы консультировались с юристами. Мы скорбим о группе и о невозможности попрощаться с подписчицами и читательницами. К счастью, за последние годы стало хорошим тоном говорить о проблемах материнства, процесс запущен. Всех не заткнут», — говорится в сообщении.
«Щастьематеринства» основала активистка из Екатеринбурга Юлия Демакова. В 2018 году при ее соавторстве вышла одноименная книга. Пособие по выживанию для мамы уложилось в 234 страницы и имеет маркировку 18+. Отзывы разнятся. Одни женщины в восторге, другие остались возмущены пропагандой домашних родов и антиваксерства. «Фонтанка» написала Демаковой письмо с предложением пообщаться на близкую ей тему, пока ответа нет.
Законопроект о запрете пропаганды чайлдфри был принят депутатами в первом чтении 17 октября. Среди соавторов — спикер Госдумы Вячеслав Володин, вице-спикер Совфеда Инна Святенко, сенаторы Лилия Гумерова, Елена Перминова и Александр Варфоломеев. Обычным гражданам, пропагандирующим подобную идеологию, придется заплатить до 400 тысяч рублей. Для должностных лиц эта сумма увеличена в два раза — штраф может достичь 800 тысяч рублей. Больше всего за призывы к отказу от деторождения будут наказывать юридических лиц. Для них предусмотрен штраф до 5 миллионов рублей.
При этом спикер Госдумы Вячеслав Володин подчеркнул, что само по себе решение — рожать или нет — принимать женщине. «С кем она хочет посоветоваться об этом — опять решать ей», — заявил он.