Вам с этим жить. Как убрать из школы хулигана, который портит всем жизнь

Громкая история с немотивированной агрессией подростка в школе № 291 закончилась хэппи-эндом: хулиган покинул учебное заведение и Россию. Однако такой финал — недостижимая мечта для многих родителей «приличных» детей, которых донимают «плохие» дети. «Фонтанка» разбиралась, как можно на законном основании ликвидировать агрессию и дурное влияние асоциальных школьников.

В редакцию «Фонтанки» нередко приходят совершенно душераздирающие истории. Их всех объединяет то, что в правовом поле решить проблему практически невозможно.

Вот, например, такое:

«[В одной из школ Калининского района] Третьеклассник все эти годы безнаказанно издевается над соучениками и учениками других классов. Бьет, душит, кусает, толкает с лестницы. Всего около 20 пострадавших детей, в том числе с зафиксированными травмами. Его мать не принимает действий по воспитанию сына. Обращений родителей было очень много — завучу, директору, в полицию, в прокуратуру, даже уполномоченному по правам ребенка. Результатов нет, издевательства над детьми продолжаются».

Другие родители рассказывают о «ребенке-тиране в классе, которого никак нельзя отправить в коррекцию без согласия родителей».

Есть и совсем вопиющие случаи. «В школе номер… ученик пятого класса по имени К… сколотил там этническую банду и кошмарит местную школоту. К… — уроженец …, ему 13 лет. Как понятно из возраста, он то ли несколько раз оставался на второй год, то ли поздно начал учебу. Но, в общем, он старше и здоровее сверстников. Чем и пользуется, выколачивая из них деньги на завтраки. Также К…, по свидетельствам очевидцев, таскает в школу нож и периодически его демонстрирует. Несмотря на то, что К… ведет себя, мягко говоря, асоциально, учится очень плохо и в свободное время занимается вооруженным вымогательством среди одноклассников — руководство школы не делает с этим вообще ничего».

Не меньше и рассказов о том, как девочка или мальчик становятся объектом травли со стороны одноклассников. Да не только одноклассников, но и учителей.

Как это ни парадоксально, столпы, на которых держится культура «булли» или «хулиганов» (в широком смысле этого слова), — Конституция Российской Федерации и закон «Об образовании в Российской Федерации». Не будь этих документов, вполне возможно, что никаких хулиганов в школе и не было бы.

Статья 43 Конституции гласит: «Каждый имеет право на образование. Гарантируются общедоступность и бесплатность дошкольного, основного общего и среднего профессионального образования… Основное общее образование обязательно».

Чтобы определиться с терминами — «Основное общее образование» — это по 9-й класс включительно. То есть, выгнать ребенка из школы до того, как он закончит 9 классов, не дав ему возможность учиться в другой школе, невозможно в принципе. Тут поставим звездочку, а в сноске напишем: «С учетом некоторых особых случаев».

Из 10-го класса хулигана, в принципе, теоретически выгнать можно на основании ч. 8 ст. 43 закона «Об образовании». Для этого ему надо будет несколько раз совершить дисциплинарные проступки, причем под протокол. По закону, принимая решение об отчислении (необходимо повторить, эта процедура возможна только в отношении ребенка, достигшего 15-летнего возраста), администрация школы должна будет учитывать мнение родителей и органов опеки. Более того, это решение можно будет потом оспорить на конфликтной комиссии и вернуть школьника в его родной 10-й класс.

Из хороших новостей, подавляющее большинство хулиганов так долго в школе не держится. Большинство неразрешимых конфликтов происходит всё же в более младших классах (включая начальные). Ситуация приобретает особую пикантность, когда «плохой» ребенок остается на второй год, да еще и не по одному разу. Именно поэтому многие учителя стараются «вытягивать» всяких оболтусов в каждый следующий класс, «рисуя» им незаслуженные тройки. Это огорчает старательных детей, которые свои тройки честно зарабатывают. Но зато сильно радует тех, кто учится на год младше хулиганов.

Следующий постулат, важный для теоретического осмысления ситуации — первенство родителей в обязанностях по образованию и воспитанию ребенка. «Родители или лица, их заменяющие, обеспечивают получение детьми основного общего образования», — цитата из той же ст. 43 Конституции.

Как бы сильно не раздували щеки завучи и директора школ, пугая и давя авторитетом, последнее слово всегда за родителем. Он и только он может принять или не принять решение о смене школы или о выборе другой траектории образования (например, о переводе на домашнее или семейное обучение). Администрация не может помешать родителям реализовать их конституционные обязанности. В некоторых западных системах образования руководство школы действительно имеет такой инструмент воздействия и наказания как отстранение от учебы на короткое время (как правило, три дня или неделю). В России это невозможно.

Следующий документ, между постулатами которого придется лавировать тем, кто захочет убрать неудобного ребенка из школы, — закон «Об образовании в РФ». П. 2 ст. 3 гласит: Государственная политика и правовое регулирование отношений в сфере образования основываются на следующих принципах: … «обеспечение права каждого человека на образование, недопустимость дискриминации в сфере образования». То есть ни по какому признаку нельзя лишать человека образования. Даже если этот признак — дурной характер и ужасное воспитание. Иначе было бы слишком просто.

Стоит оставить без комментария, просто приняв к сведению и следующее положение той же ст. 3: «Единство обучения и воспитания, образовательного пространства на территории РФ, защита и развитие этнокультурных особенностей и традиций народов РФ в условиях многонационального государства».

И в дополнение к этому не комментируемому тезису обратим внимание на ст. 5: «Право на образование в РФ гарантируется независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного, социального и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств».

Любителям быстрых и жестких решений стоит ознакомиться с п. 3 ст. 43: «Дисциплина в организации, осуществляющей образовательную деятельность, поддерживается на основе уважения человеческого достоинства обучающихся, педагогических работников. Применение физического и (или) психического насилия по отношению к обучающимся, педагогическим работникам и иным работникам такой организации не допускается».

Кстати, в законе об образовании гарантии общедоступного и бесплатного образования для всех желающих без исключения гарантируются, в дополнение к Конституции, и для «среднего общего образования» (п. 3 ст. 5). То есть, по существу, даже из 10-го и 11-го класса неудобного ученика выгнать практически невозможно.

Для закрепления пройденного стоит обратиться к Кодексу об административных правонарушениях ст. 5.57. «Нарушение права на образование…». По этой статье, если родители незаконно выгнанного из школы ребенка решат идти на принцип, директору лично грозит штраф в 30-50 тысяч. А за повторное такое нарушение — дисквалификация на год или два.

С точки зрения родителей агрессивного ребенка, которому кто-то пообещает «закопать» или «вырвать ноги», эти угрозы будут только на руку. Оба варианта описываются одной статьей УК РФ — 119 «Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью». Наказание за такое (если родители будут настойчивы, а полиция подойдет к вопросу формально) — от обязательных работ до двух лет тюрьмы. То же самое и по ст. 116 «Побои» (насильственные действия, причинившие физическую боль, но не повлекшие последствий для здоровья).

Вместе с тем, некоторые законные пути, если не решения проблемы, то хотя бы минимизации вреда, существуют.

Во-первых, тот же самый закон «Об образовании» гарантирует любому ученику предоставление условий для обучения «с учетом особенностей их психофизического развития и состояния здоровья, в том числе получение социально-педагогической и психологической помощи, бесплатной психолого-медико-педагогической коррекции».

На практике это означает что школа — в теории — обладает всеми возможными методами работы с «трудными» учениками.

Во-первых, и с этого следует начинать, основами такой работы должен обладать классный руководитель. Впрочем, если у него есть такие суперспособности, почти наверняка никаких особо неразрешимых конфликтов в классе и не должно быть изначально. На практике же нередко встречаются профессионально непригодные учителя, которые не только не помогают решать проблему, но и подливают масла в огонь, провоцируя буллинг неугодных им детей или закрывая глаза на проблемы, надеясь, что всё как-нибудь само рассосется.

Далее в распоряжении школы есть (или должен быть) школьный педагог-психолог и социальный педагог. В основном их заботой является анкетирование детей и беседы с теми, кто поставил галочку не туда. О ситуациях, когда школьный психолог помог решить сложную проблему с буллингом, читатели «Фонтанке» ни разу не сообщали. Тем не менее, такой человек существует и, формально, это его фронт работы.

Один из главных серых кардиналов в школе — завуч по воспитательной работе. В его руках огромная власть как формальная, так и неформальная. Зачастую, даже больше, чем у директора. В нашем случае именно этот человек составляет планы по проведению воспитательной работы среди учеников и требует того же от учителей.

Правда, беря на себя функции по воспитанию детей (оговоренные ст. 12.1 закона «Об образовании»), школа сама же себя и ограничивает в своих действиях. Формально она проводит мероприятия для борьбы с хулиганством и буллингом, ставя напротив этого пункта галочку, так что уличить в бездействии ее — с бюрократической точки зрения — нельзя. Однако когда речь заходит о действительно сложных случаях, следует неизменное «Всё идет из дома, всё из семьи».

Из последних нововведений — советник директора по воспитанию. В числе его функций — «Формирование воспитательной среды в образовательной организации, способствующей позитивной социализации обучающихся, их духовно-нравственному развитию на основе национальных идеалов и ценностей». На деле новые штатные единицы еще не показали себя на ниве борьбы с буллингом в школе.

Итого вместе с директором шесть человек по своей должности обязаны что-то сделать с хулиганом. Но что именно, нет ни четких указаний от РОНО и министерства, и нет такого специального курса в педагогических вузах. Всё, что там могут предложить — внимательно изучить труды Макаренко, как честный труд и круговая порука превращает хулиганов в примерных строителей социализма. Что делать, если не превращает, — методичек нет.

Кстати, при этом, учителя могут попросить поддержки от более подкованных теоретически коллег. В каждом районе есть Центры психолого-педагогической, медицинской и социальной помощи. Их специалисты предлагают учителям и родителям даже онлайн-консультации для решения сложных вопросов. Возможно, стоит попробовать и это.

При этом необходимо понимать: школьные администраторы о буллинге, в принципе, знают. Издаются специальные методички по работе с этой проблемой, например, такая — под редакцией академика РАО А. А. Реана, в прошлом профессора кафедры общей психологии СПбГУ. Правда, анализ этого научного труда показывает: там есть много советов, как помогать жертвам, а что делать с агрессором — куда меньше. Для наиболее агрессивных учащихся школы предлагается создавать группы «управления гневом». Следующий шаг — в школе должно стать «не круто» травить кого-либо и, наоборот, «круто» помогать тем, кого травят. Далее — привлекать булли вести какие-то кружки, организовывать школьные события, помогать с учебой. Постулируется тезис о том, что инициатор травли зачастую нуждается в помощи не меньше, чем и ее жертва. Идут в ход и общешкольные конкурсы «антибуллинговых» плакатов.

Это все интересные советы, и было бы интересно увидеть авторов-составителей этой методички в деле один на один с реальным хулиганом или булли.

Реальность несколько отличается. Если администрация всё же признает факт проблемы (а это происходит не всегда), первое, что идет в ход, — попытки угроз родителям маленького агрессора. Угрожать и стращать у нас в школах умеют, но, как и в случаях с реальными хулиганами, ровно до тех пор, пока их боятся. А ведь родитель может либо а) оказаться более влиятельным человеком, чем завуч по воспитательной работе, и сам его напугать, или б) равнодушным к угрозам, типичные случаи — алкоголизм, асоциальность или даже страх перед своим же отпрыском.

Запугивание родителей (или уговоры) сводятся к исполнению двух единственно доступных для администрации сценариев: добровольный перевод родителями ребенка в другую школу и медосвидетельствование для перевода в коррекционную школу.

Уговорить родителя забрать проблемного школьника в другую школу на том основании, что ему же там лучше будет — пожалуй, самый распространенный паттерн действий администрации в существующей действительности. Если мама или папа соглашаются — остается только найти школу, где хулигана согласятся забрать.

Так что, по большому счету, в руках у школьной администрации есть лишь инструмент для отчисления ребенка.

Чтобы на законном основании удалить «неподходящего» школе ученика, требуется психолого-медико-педагогическая комиссия (ПМПК), которая в теории может признать за ним задержку психического развития и дать рекомендацию о направлении в специализированный класс в особой школе.

Эта комиссия и эти классы на протяжении многих поколений, наряду с постановкой на учет в полиции, были главными пугалками для хулиганов. По факту она работает с детьми, реально испытывающими проблемы со здоровьем. В качестве карательной меры она крайне неудобна, и учителя к ней прибегают крайне редко.

Статистика Минпросвета говорит о том, что в Петербурге на 589 тысяч школьников приходится 16 729 детей с ограниченными возможностями здоровья, учащихся в специализированных классах. Интересный факт, девочек из них только 5363. Большинство детей с ОВЗ имеют диагноз «Задержка психического развития» — 8597.

Следует особо отметить: детей с официальными диагнозами спектра «Умственная отсталость» считают отдельно от ЗПР. Разумеется, спутать их с обычными хулиганами невозможно. Всего таких в городе 7549 человек, из них девочек только 2,4 тысячи.

В каждом районе есть своя психолого-медико-педагогическая комиссия, подведомственна она не образовательной административной вертикали, а здравоохранительной. Так что просто желания учителей, завучей и директора отправить ребенка в ЗПР класс недостаточно. Правда, именно они будут направлять его туда и писать характеристики. А там уж как решат врачи.

Читая всё это, легко понять главную проблему с таким путем. И начать, и пройти его можно только и исключительно с согласия родителей. Если не удастся их уговорить «проверить» ребенка — ничего не получится. Более того, даже уже окончательное решение комиссии о признании у ребенка задержки психического развития, носит лишь рекомендательный характер. Переводить его в спецшколу или оставлять учиться в его старом классе с таким диагнозом — также целиком решение мамы и папы. Так, 899 петербургских детей с таким штампом в медкарточке учится в обычных школах в обычных классах (322 из них — в 4-х и 5-х классах).

Отдельно стоит упомянуть такую санкцию, как постановка на учет в полиции. В принципе, процесс не очень трудный — достаточно зафиксированного правонарушения. Подразделение по делам несовершеннолетних (ПДН), которое в народе называют «Детская комната милиции/полиции», действует строго по алгоритму. Например, поймав ребенка пьяным или еще под чем-то, сотрудники обязательно составят протокол. Также, если в отделении полиции настойчиво просить принять заявление о фактах вымогательства, издевательства, избиения, кражи (в широком смысле присвоения) порчи чужих вещей агрессором, с ним и его родителями сотрудники ПДН как минимум должны будут провести беседу.

На учет ребенка ставят по решению комиссии по делам несовершеннолетних. Материалы туда как раз передает ПДН. Если нарушение не очень вопиющее, причем первое, а тем более, агрессор демонстрирует активное раскаяние, велик шанс, что учета он избежит. Повторное попадание на комиссию — это уже наверняка.

По большому счету, сам факт учета ничем особенным ребенку не грозит. Больше головной боли для сотрудников ПДН — он должен проводить беседы, регулярно отмечать учитываемого и писать отчеты о проделанной работе. Через полгода примерного поведения учет могут снять.

В этом деле также велика роль родителей. Если они активно участвуют в процессе перевоспитания, хотя бы на словах, всегда приходят на все заседания и обещают принять меры, то всё хорошо. А вот если всё это игнорировать или, тем более, грубить представителям власти, являться пьяным и проявлять безразличие к судьбе ребенка, вполне можно получить ст. 5,35 КоАП РФ «Неисполнение или ненадлежащее исполнение родителями или иными законными представителями несовершеннолетних обязанностей по содержанию, воспитанию, обучению, защите прав и интересов несовершеннолетних».

Первый раз это весьма вегетарианский штраф, два и более — где-то далеко впереди может замаячить лишение родительских прав. А еще раньше — решение об изъятии ребенка из семьи и направление в специальное учреждение. Впрочем, в подавляющем большинстве случаев, из такого заведения ребенок продолжит ходить в ту же школу, куда ходил до этого.

В принципе, уголовная ответственность в России наступает с 16 лет. Но если агрессору уже исполнилось 14 лет, ряд составов грозит уголовкой и ему. Та же кража, причинение средней тяжести вреда здоровью (это, к примеру, перелом и гипс на три недели), вымогательство — вполне наказуемы с 14 лет.

С этого момента агрессору уже и правда стоит начать вести себя поприличнее, потому что факт осуждения за уголовное преступление и реальный срок в детской колонии — самый верный способ покинуть школу, где тебе не рады, а главное, единственный, в котором воля родителей уже не будет иметь значения.