Горный штаб. Эрмитаж открыл большую выставку Рериха, где показывает артефакты, вдохновившие художника

Выставка Николая Рериха в залах-трансформерах основной анфилады Главного штаба Эрмитажа — рассказ о пути художника, археолога, коллекционера к идее о сохранении культурного наследия, которую подхватил весь мир. Название — «Твердыня пламенная» — позаимствовано у одного из известных сборников публицистики Николая Рериха, изданного впервые в 1933 году — за несколько лет до подписания Пакта Рериха, первого в истории договора об охране исторических памятников, художественных и научных учреждений.

До Эрмитажа, осенью 2023-го и весной 2024 года, выставку Рериха показывала Третьяковская галерея в своем новом здании на Крымском валу. Как и эрмитажная, она была трехчастной (первый раздел — работы по древнерусской истории и зодчеству; второй — написанное в Центрально-Азиатской экспедиции; третий — работы для театра) и также в яркой колористике (стены залов-трансформеров Главного штаба стали яркими — красными, желтыми, зелеными, синими). В Москве, по ощущениям, было больше самих работ Рериха, был выполненный по его эскизам театральный задник для балета «Половецкие пляски», как огромная диорама нависавший над выставкой в ее финале, находясь выше этажом. Было много его цитат.

В Петербурге ракурс кураторского внимания сместился непосредственно с картин в сторону «комментариев» к творчеству Рериха, роль которых играют музейные предметы, исторические документы, карты, фотографии, произведения из его коллекции. «Это не просто выставка Рериха — это еще и Рерих в Эрмитаже, что необычно, потому что выставки русских художников обычно проходят в других музеях», — объяснил один из кураторов выставки, научный сотрудник Отдела Востока Владимир Абинякин — ключевого отдела, занимавшегося проектом. Впрочем, выставку музей готовил не один, а с Санкт-Петербургским государственным музеем-институтом семьи Рерихов, при участии 20 музеев и культурных институций России, Белоруссии и Монголии, — на ней собрано более 500 предметов, относящихся к разным этапам жизни художника.

Три зала отделены друг от друга атриумами — непривычно для осмотра выставки, но позволяет сделать паузу и подходить к новому разделу со свежим взглядом.

Первый зал — «древнерусский». Выставку открывают знаменитые картины художника из Третьяковской галереи — «Гонец. „Восста род на род“», приобретенный Павлом Третьяковым прямо с выставки в Академии художеств (за эту картину Рериху присвоили звание художника), и «Город строят». Тут же — малоизвестные произведения из собрания Музея Академии художеств «Натурщик» и «Отдых охотника».

В этом зале значительную часть витрин занимают археологические находки, рассказывающие о Древней Руси изображаемого времени: по словам кураторов, рериховское археологическое собрание в фондах Эрмитажа — это более 26 тысяч предметов, и на выставке показывают и вещи каменного века (янтарные подвески, кремниевые антропоморфные фигурки конца IV–III тысячелетия до нашей эры), и находки из средневековых памятников. Это бронзовые украшения XI–XII веков из Псковской губернии, вышитая ткань того же времени из Костромской губернии, костяной гребень из Прикамья IX–X веков, низка стеклянных бус с Новгородчины… Тут же — писала и восковые таблички (церы), фрагмент застывшего известкового раствора XI века из киевского Софийского собора и фресок с изображением ликов из Старой Ладоги.

Во втором зале посетитель попадает на Восток, в те самые знаменитые горы — это рассказ об экспедиции Рериха в Центральную Азию, поездках в Индию.

«Мы показываем оригинальные памятники буддийского и индуистского искусства, коллекцию тибетской живописи его сына Юрия Николаевича, живопись его сына Святослава Рериха», — рассказывает научный сотрудник Отдела Востока Эрмитажа Владимир Абинякин.

«Его увлечение Востоком было не просто игрой, он действительно пытался глубоко постичь идеи, культуру, формы, искусство и перерабатывал их в своем творчестве, вдохновляясь ими, это все становилось материалом для его картин, — продолжает он. — Горы, Гималаи — это самое известное. Но есть и менее известные сюжеты».

Отличный пример «раскрытия» сюжета Рериха кураторами на музейных предметах — картина «Священный дар».

«Мы видим композицию, понятную для западноевропейского человека: некоего мудреца, может быть, святого с длинной бородой, узнаем в нем черты иконографического типа Христа, — показывает Владимир. — Видим волхвов в причудливой одежде или святых, которые подносят ларцы, реликварии этой фигуре. У Рериха нет намеков на конкретных святых, это собирательный образ. И мы знаем, где он увидел эту композицию. Рядом мы показываем классический труд для востоковедов и всех, кто занимается изучением искусства оазисов Шелкового пути, — книгу Альберта Грюнведеля, посвященную древним буддийским памятникам Восточного Туркестана. И в ней представлен рисунок одной из росписей пещер внутри памятника архитектуры — знаменитая сцена разделения праха Будды (шарира): после того как Будда ушел в Нирвану, его тело, согласно индийским обычаям, было сожжено и частички праха разделены между восемью государствами, исповедовавшими буддизм в то время».

Но и это еще не все: в витрине изображения Рериха и Грюнведеля буквально «материализуются» в реальных исторических предметах.

«Поскольку мы в Эрмитаже, где находится богатейшая коллекция искусства азиатского Шелкового пути, мы можем показать не только рисунок, но и оригинальные произведения: здесь есть фрагмент росписи из такой же композиции, — продолжает куратор. — Это другой памятник, но композиции в буддийских монастырях повторялись, и вы видите такие же фигуры бодхисаттв, то есть пробужденных существ, которые несут урны, реликварии, что и на картине. Более того, мы смогли показать оригинальные реликварии и рукописи из Института восточных рукописей на буддийские сюжеты: это знаменитая Будда-Стотра (гимн Будде) того же самого времени, когда создавались эти росписи. Поразительно: используя коллекции других музеев, мы буквально можем „развернуть“ мир предметов, „овеществляя“ то, что мы видим на картинах Николая Константиновича».

Среди представленных здесь же экспонатов, — помимо знаменитых горных пейзажей — фотографии из Китайского Туркестана, Индии. А в центре — золотая статуэтка Авалокитешвары из Внутренней Монголии XVIII–XIX веков и живопись из Бутана конца XVIII века с изображением этого же божества.

«Это изображение одного из самых почитаемых бодхисаттв, особых существ, населяющих „космос“ в представлении буддистов, — продолжает Владимир Абинякин. —  Когда-то это были люди, они совершили благородный восьмеричный путь, которому научил человечество Будда, путь, ведущий к освобождению от страдания. Они были уже готовы уйти в нирвану, но, обернувшись назад, увидели всех, кто следует за ними, и, испытывая невероятное сострадание к людям, решили отказаться от личного блага ради того, чтобы помогать другим в этом сложном пути. Во всех своих несчастьях люди обращаются к Авалокитешваре, чтобы он им помог. Поэтому потихоньку при его изображении у него появляется сначала несколько рук, в которых он держит свои атрибуты, а потом количество его рук все увеличивается. И мы можем встретить, например, одиннадцатиликого и тысячерукого Авалокитешвару, как на этой скульптуре, — чтобы у него была возможность помочь всем живым существам».

Но есть в этом зале и экспонат, который вряд ли кто заметит: он размером с гайку. И совсем уж точно никто не сможет его разглядеть (кроме его инвентарного номера). А ценность предмета меж тем велика: это зороастрийская печать, деревянная, с резьбой, II–VII веков.

«Это вещь уникальная, — рассказывает ведущий научный сотрудник Отдела Востока Эрмитажа Юлия Елихина. — Потому что вообще памятников зороастризма не так много (есть рукописи, посвященные зороастризму), а это же религия, которая существует и сейчас на территории России, даже в Петербурге много огнепоклонников».

Наконец, третий зал — со слов кураторов, «завещание» Рериха, его «пророчество». Зал поделен пополам. На картинах с одной половины — неотвратимое наказание, с другой — надежда.

«Армагеддон» — это визионерская живопись Николая Константиновича, — объясняет Владимир Абинякин. — Исследуя мир человеческой культуры, в контексте его идеи о том, что культура — единственное, что может спасти мир, он предсказывает, что может случиться с человечеством, если этой идее не следовать».

С обратной стороны стенда — «Добрые травы (Василиса Премудрая)».

«Это сохраненный мир, полный спокойствия, мир, лишенный страдания, и это тот мир, который может возникнуть именно благодаря культуре, сохранению, изучению наследия, сохранению памятников, чтению литературы», — комментирует куратор.

В этом же зале — картины, входившие в собрание Николая Рериха. И — самое необычное произведение на выставке: Пермский иконостас, изготовленный для фамильной церкви купцов и меценатов Каменских в Успенском женском монастыре в Перми. В 1920 году иконостас был передан в Пермский научно-промышленный музей, а в 1935 году икона «Архангел Гавриил» была отдана в Свердловский областной краеведческий музей. На выставке в Эрмитаже они воссоединяются.

Выставка «Твердыня пламенная». К 150-летию со дня рождения Николая Рериха будет открыта до 2 марта.