Новая музыка ноября: The Cure, Linkin Park, Kendrick Lamar, два «Ленинграда»

В ноябрьском обзоре новинок от музыкального продюсера Дениса Рубина — первый альбом группы The Cure за 16 лет, первый альбом группы Linking Park без Честера Беннингтона, альбом-возвращение к корням Мэрилина Мэнсона, неожиданный Кендрик Ламар, традиционная Мишель Гуревич, обросший аранжировками релиз Майкла Кивануки и сразу два альбома «Ленинграда» — с Инстасамкой и без нее.

The Cure. Songs Of A Lost World

К реюнионам после столь большого перерыва публика обычно относится настороженно. Но не в случае с The Cure. Во-первых, Роберт Смит с товарищами у русских фанатов имеют статус поистине культовый. От него по определению никогда не ждут подставы.
Во-вторых, все эти годы The Cure продолжали активно гастролировать, более того, по длительности и насыщенности каждого гига (концерт на площадке без сидячих мест. — Прим. ред.), — а они, как правило, достигали трех и более часов, — группа давала фору любому артисту. В целом такое положение вещей устраивало поклонников, которые руководствовались старой поговоркой про то, что нет смысла писать новые песни, если старые хорошие.

Но после выхода альбома, дата релиза которого, кстати, переносилась несколько лет, стало понятно, что Смит не мог его не выпустить. И что о песнях альбома вообще нет смысла рассуждать в категории «хорошие/плохие». Здесь Смит руководствовался другими целями. Он разбирался с собой и с персональными скелетами в шкафу. С болью утраты трех ближайших родственников, с ощущением приближающейся старости и всего, что следует после нее. С осознанием того, что с каждым следующим шагом ты приближаешься к одиночеству. В одном из интервью Смит буквально облек это ощущение в понятную метафору — страх однажды оказаться в ярком свету на пустой сцене при пустом зрительном зале.

На новом альбоме Смит не мыслит в стандартных категориях успеха, не заботится о компактности и доходчивости песен, не балует слушателей запоминающимися на лету хитами. Все песни здесь начинаются из глубоких и долгих инструментальных интермедий. Для слов здесь остается совсем немного места. Но этого места достаточно. Слова пронзительны, насыщены метафорами, их выделено ровно столько, чтобы без лишних красот делиться самым сокровенным.

Но красоты здесь тоже хватает. За нее отвечает музыка. Насыщенная инструментовками, ушедшая далеко от пост-панка, обволакивающая и очень медленно развертывающая каждую мелодическую тему.

Вряд ли альбом станет поп-массовым хитом. Он не апеллирует к массам, как того требуется от хита. Он устанавливает личный и доверительный диалог с каждым отдельно взятым слушателем.

Linkin Park. From Zero

Выпускать новый альбом после смерти фронтмена — это сложнейшая задача, это вызов и одновременно почти стопроцентная гарантия неуспеха. Поклонники неизбежно будут сравнивать нового вокалиста с утраченным, и сравнения эти по определению будут не в пользу новичка. Часто негативное отношение связано с ощущением того, что ансамбль пытается заработать на бренде вместо того, чтобы разойтись и пуститься в сольное плавание в других проектах. В этом смысле Linkin Park поступили мудро, они не стали повторять ошибку товарищей по несчастью — не стали искать вокалиста, по образу и голосу похожему на предыдущего. Они подошли к делу совсем радикально, совершив гендерный переход. Стали частично петь сами, а для исполнения основных партий пригласили вокалистку Эмили Армстронг.

Итог — отличный альбом, одновременно жесткий, техничный и в отдельных моментах пленительно попсовый. Стало очевидно, что Linkin Park — это продукт коллективного творчества и созидания, и все лучшее, что создано коллективом, — плод совместного труда. В новом форм-факторе ансамбль имеет все основания на успех, и с первым релизом выдал ощутимую и уверенную заявку на продолжение проекта.

Marilyn Manson. Ona Assasination Under God — Chapter I

Последние альбомы Мэнсона слушать было практически невозможно. Только упертые фанаты умудрялись найти в них хоть какие-то признаки жизни и таланта этого заслуженного артиста. Но в целом даже они соглашались с удручающим фактом инерции, наклонной, по которой он катится.

Понадобилось несколько последних лет, за которые в жизни Мэнсона случилось огромное количество неприятностей — обвинений в домогательствах, культурных отмен и прочих атрибутов эпохи новой этики, чтобы артист смог выбраться из каши самоповторов, сделал творческую паузу и переосмыслил свою тактику и стратегию.

Как сказал кто-то в комментариях в одной из социальных сетей, Мэнсон похож на адреналинового наркомана, которому требуется основательная встряска, чтобы он снова смог творить по-настоящему. И это похоже на правду. Новый альбом поп-сатаниста по эмоциональному и музыкальному уровню способен встать в один ряд с его ранними, самыми яркими и убедительными работами. Слушая новые песни, испытываешь извращенное и неприличное удовольствие, которое и должна вызывать эсхатологическая попса — такой особенный жанр, который в яркой и цветной обертке дарит слушателю бескомпромиссные эксперименты по раскопкам в самых низменных слоях души.

Kendrick Lamar. GNX

Весь 2024 год прошел для Ламара в ругани и выяснении отношений, прежде всего с другим коллегой по рэп-массовому сектору, Дрейком. Все фанаты, мало-мальски погруженные в контекст современного хип-хопа, затаив дыхание, следили за взаимным обменом унижений, облеченных в песенные хиты. Хотя время от времени дело доходило и до прямых оскорблений, вынесенных за рамки песен.

Выпустить на излете года альбом, при этом лишенный традиционного промоушна, альбом глубоко личный, посвященный семье и отцу, в музыкальном плане неожиданно лиричный, снабженный кроме стандартных битов и речевок джазом и латиной, оказалось для Lamar идеальным решением.

В памяти, как известно, остается последнее, что сделал герой. Благодаря этому альбому в новый год мы унесем образ не грубого и жесткого скандалиста и хулигана, а прежде всего большого и изобретательного артиста, коим, по гамбургскому счету, и является этот неудобный, агрессивный, но невероятно талантливый музыкант.

Michael Kiwanuka. Small Changes

Киванука стоит в одном ряду современных крунеров (от croon — «напевать вполголоса». — Прим. ред.), проникновенных голосов текущего десятилетия, которые способны любую песню превратить в роскошный и безотказный хит. Для любителей интеллигентного соула Киванука стоит в одном ряду с такими артистами, как Leon Bridges и Benjamin Clementine. В случае с каждым из них аранжировки и весь музыкальный ряд песен, как правило, всегда ориентируется на голос. Музыка существует в качестве тени, ее задача не отсвечивать, не мешать и не отвлекать от главного.

Как правило, эта система работает идеально. Но одновременно в ней заложены серьезные риски — если артист зацикливается не себе, консервируется в одном образе, песни его постепенно выхолащиваются и превращаются в повторы на самих себя.

Если артист или его продюсер успевает это осознать, он начинает помогать песням, создавая им более богатую музыкальную оснастку. В случае с последним альбомом Кивануки мы как раз видим результат такого зрелого отношения к материалу. Песни перестали быть сольными соул-гимнами, они обросли «мясом», фактурой, заиграли новыми красками фанка, r’n’b и современного джаза. Они стали не только вокальными, но и музыкальными хитами. А голос никуда не делся, наоборот, при столь мощной звуковой поддержке зазвучал еще более проникновенно, обволакивая, проникая внутрь и оставаясь там надолго.

Michelle Gurevich. It Was The Moment

Канадская артистка Мишель Гуревич словно специально создана для того, чтобы быть фетишем у русских меломанов-интеллектуалов. Это стало понятно еще со времен ее первого проекта Chinawoman, который, кстати, активно продвигался модным лейблом «ИндиВид» и лично А. К. Троицким*. Песни про русскую балерину, интеллигентная семья с родителями-выходцами из России и — самое главное — голос. Такой низкий и бархатистый женский вокал, что каждый второй принимает его за мужской. А все остальные вроде знают, что голос женский, но все равно до конца не могут быть в этом уверены.

С точки зрения музыки каждая песня — это интеллигентный инди-шансон, городской романс XXI столетия, арт-урбанистика, крунерство, клубы дыма, черно-белое кино, абсент в тонких рюмках — ассоциативный ряд можно продолжать до бесконечности.

И вот Мишель выпускает новый альбом. О чудо! Он точно такой же, как и все прежние альбомы. Словно одна и та же заезженная, но от этого не менее прекрасная песня.
Тут словно срабатывает эффект «МакДоналдса» — каждое блюдо в любой точке мира будет одинаково. И ровно этого ждут от артхаусной Гуревич, музыкального фастфуда с интеллигентным бэкграундом и человеческим лицом. Ждут, получают и благодарны за это.

Ленинград и INSTASAMKA. «Бумеры и зумеры»

Сергей Шнуров в ноябре перевыполнил план по «Ленинграду» сразу за несколько лет, выпустив сразу два альбома. Первый, в начале ноября, — совместный проект с Инстасамкой. Фит только на первый взгляд неожиданный, на самом деле вполне закономерный. Оба артиста работают в формате циничной попсы, только один принадлежит к бумерам, второй к зумерам.

С музыкальной точки зрения альбом скорее относится не к «Ленинграду», а к ранним электронным сайд-проектам Шнурова — «Ленэнерго» и «Диоды». Это такое бессовестное и примитивное танцевальное электро, на которое шнуровские тексты ложатся точно так же хорошо, как и на традиционный «ленинградский» фундамент. Шнуров здесь в лучших пост-модернистских традициях переиначивает сам себя, в очередной раз используя проверенную бизнес-стратегию последних лет — пригласив на первую роль женщину-вокалистку, удовлетворившись для себя теневой ролью серого кардинала. Очевидно, что тексты здесь в основном его, музыка тоже, ну и там, где этого требует драматургия, Сергей Владимирович вступает в мужской вокальный диалог с собеседницей.

Главное отличие продукта от опусов последних лет: если на прошлых альбомах все понимали, что вокалистки — это лишь декорации, по сути маски самого Шнурова, на этом релизе Инстасамка уверенно отбирает первую скрипку и играет на ней с виртуозностью Паганини. Она буквально уделывает Шнурова по яркости вокала и умению с ним обращаться. Она убедительно, буквально по Станиславскому, присваивает материал и добивается полного доверия со стороны слушателя.

Возможно, решающее значение здесь играет следующий эффект: когда Шнуров поет о мире потребления и всех связанных с ним эротических процедурах, при всем кропотливо выстроенном образе циничного хулигана, мы все равно воспринимаем это как стеб и провокацию. А из уст Инстасамки все то же самое воспринимается предельно органично. Для нее это просто данность и жизненная установка. Модус операнди.

Ленинград. «Синяя богиня»

Второй альбом «Ленинграда» — это более «Ленинград», чем первый релиз. Здесь есть все фирменный шнуровские прихваты — калейдоскоп стилей и заимствований, кабацкий женский вокал, установка на дешевую эстраду, которая должна в идеале разноситься из каждого приемника и зарабатывать популярность и деньги. Но при этом структура конкретно этого альбома оказалась несколько сложнее. Непонятно, было ли так и задумано автором или получилось случайно.

Условно альбом можно разделить на три части. Первая — абсолютный самоповтор последних альбомов «Ленинграда» — турбо-шансон с женщинами. Слушать его практически невозможно. Все время ловишь себя на ощущении, что делаешь над собой усилие, и песни эти хоть как-то слушаются исключительно в силу инерции и оказанного кредита доверия известному музыканту. Парадоксально, в первых песнях нет ни одного матерного слова. Возможно, именно их выбрал Шнуров в качестве локомотива для радиостанций и телевидения. Если это так, то, очевидно, Сергей Владимирович все еще руководствуется фразой из своей же песни про то, что любит наш народ.

Но со второй трети альбома начинается интересное. Во-первых, там поет исключительно Шнуров, во вторых — там очень много намешано интересных словоигр, а также «умных» терминов в диапазоне от аддикции до булимии и самоосознанности. В-третьих, там все очень круто сделано по части музыки. Есть даже лихой эсид-джазовый бэнгер (заедающий текст песни. — Прим. ред.), который сразу же записывается на подкорку.

Третья часть лишена какой-либо цельности, она начинается с фита с Люсей Чеботиной и продолжается разного формата песнями, в основном философского и иронично-рефлексирующего толка. Точка G этой части — самоироничная и одновременно едкая песня про Земфиру** — по сути, все что нужно знать о том, каков он этот шоу-бизнес и как в нем живется.

В итоге вы получаете ярко выраженный фирменный альбом «Ленинграда», даже оснащенный новыми музыкальными идеями, — если только вам хватит терпения преодолеть первые четыре песни.

Денис Рубин, специально для «Фонтанки.ру»

* Артемий Кивович Троицкий признан Минюстом России иноагентом.

** Земфира Талгатовна Рамазанова признана Минюстом России иноагентом.