Дикая история

В Кемеровской области отчим и родная мать изуродовали 12-летнего мальчика. Ребенок два года не ходил в школу, но никто не спохватился. Пока нас призывают рожать новых детей, за которых заплатят материнский капитал и пособия, «старые» дети — невидимые.

Кузбасс. В городе Прокопьевск сотрудники полиции, МЧС, следователи и волонтеры ищут 12-летнего мальчика. Он ушел из дома 26 ноября, но мать заявит в правоохранительные органы только на следующий день. Якобы «вышел за углем и пропал» поздним вечером без верхней одежды. Среди особых примет — «шрам на верхней губе». Первым делом, конечно, возбуждают уголовное дело об убийстве несовершеннолетнего.

Но утром 28 ноября мальчика находят в подсобке супермаркета. Там он прятался больше суток. Следственный комитет Кузбасса сообщает, что за время отсутствия несовершеннолетний не стал жертвой преступлений. А к вечеру выясняется, что ребенок не ушел из дома, а сбежал. С мая 2024 года его истязал отчим, а родная мать не только не мешала, но и потакала сожителю. Предположительно, боялась, что иначе он ее бросит.

Вот что диагностировали врачи: гематома лобной области, переломы рёбер с обеих сторон, перелом правой ноги, ушибленные ссадины, многочисленные кровоподтёки верхних и нижних конечностей и тела. Ребенку несколько раз рвали верхнюю губу. Как сообщают СМИ, некие «знакомые» рассказали следователям, что отчим, в очередной раз разорвав ребенку губу, пытался зашить ее сам, на живую, без обезболивания. Именно после этого мальчик и сбежал.

Семья, говоря языком бюрократии, прежде в поле зрения органов не попадала. Не алкоголики, хотя в доме, судя по сообщениям местных пабликов, — бардак. Матери 43 года, ее сожителю — 39. Они воспитывали еще двоих детей, которых мать родила от сожителя в 2021 и 2023 годах. То есть многодетные, что, с точки зрения современной демографической политики, идеально.

Пострадавший ребенок более двух лет не ходил ни в школу, ни в поликлинику, а соседи якобы даже не подозревали, что живущая рядом с ними пара растит еще одного мальчика-подростка. Правда, отчим время от времени выгонял пасынка на улицу в мороз без верхней одежды. За какую-то провинность сломал ногу железной кочергой. Запрещал есть, а когда застал около холодильника, насильно накормил стиральным порошком. Изуродовал лицо. Вероятно, все это происходило без шума и криков.

Выяснилось, что мать мальчика в начале 2010-х жила в Сургуте, потом отправилась на Украину к своему отцу, чтобы помогать ухаживать за бабушкой. Когда бабушка, а вскоре и отец умерли, женщина родила ребенка, но с биологическим отцом отношения не сложились. Затем женщина с сыном перебралась в Россию, в Таганрог. Когда именно они переехали в Прокопьевск, никто толком не знает, известно только, что случилось это больше двух лет назад. Причем переезжали они из Тяжинского района той же Кемеровской области. В Прокопьевске мальчик в школу уже не ходил, но на это никто не обратил внимания. Сожитель — родом с Украины, где был объявлен в розыск по подозрению в разбое и мошенничестве. В Россию перебрался в 2019 году.

Найденного в магазинной подсобке мальчика сначала отправили в соцучреждение, а оттуда отправили в больницу, где экстренно прооперировали. Затем санавиацией доставили в областную больницу. Ему предстоит долгое лечение. Двоих младших тоже изъяли из семьи. По предварительным данным, своих кровных детей отчим насилию не подвергал.

Мать и отчим задержаны. Возбуждены уголовные дела об истязании несовершеннолетнего, умышленном причинении тяжкого вреда здоровью и неисполнении родительских обязанностей. А еще о халатности — в отношении сотрудников органов профилактики Прокопьевска. Органы профилактики в Тяжинском округе, где ребенок жил перед этим, тоже проверяют.

Когда эта дикая история стала федеральной новостью, оказалось, что в том же Прокопьевске истязали еще одного ребенка, уже в другой семье. Полиция выяснила, что 28-летняя местная жительница регулярно избивала свою четырехлетнюю дочь. Ну как выяснила — сообщили «неравнодушные граждане» и прислали видео.

Судя по скриншотам, ролик с избиением и синяками на теле девочки был снят матерью и отправлен подруге в мессенджер. По версии следствия, несколько месяцев назад. Видео сопровождала серия голосовых сообщений. Мать признается, что ненавидит девочку: «Я ее в детдом (нецензурно) сдам. Нам даже жрать нечего, прикинь. Я ей говорю: „Сало будешь?“ Она говорит: „Да“. Я ей наложила сала три кусочка всего лишь, маленьких. Она взяла просто сало выкинула». На другом аудио женщина говорит малолетней дочке, что, если та не станет слушаться, мама умрет, и девочка «будет сиротушкой». Девочка плачет: «Мам, не надо». Вмешивается мужской голос: «Зачем это делаешь?» — «А что я делаю?» — «Ребенка доводишь». — «А она меня не слушается, вот мама умрет, потом посмотрим, как она себя вести будет».

29 ноября женщину доставили в отдел полиции «Зенковский» ОМВД России по Прокопьевску. Теперь та клянется, что больше никогда не тронет ребенка, а органы опрашивают соседей, знакомых семьи и воспитателей в детском садике. Девочке предстоит судебно-медицинская экспертиза.

А что было до того, как 12-летний мальчик с разорванной губой и переломанными костями сбежал из дома и спрятался в подсобке?

Власти Кузбасса несколько лет били тревогу: рождаемость в регионе упала до критически низких значений. Хуже, чем в девяностые! Разработали программу повышения рождаемости на 2023–2025 год, на которую запланировали потратить около трех миллиардов рублей. Там и маткапитал, и пособия, которые мать мальчика с разорванной губой наверняка получила на младших детей. А еще региональные власти обещали «популяризировать семейные ценности через СМИ и интернет» и проводить в местных загсах «торжественные церемонии имянаречения детей». Ну и грамоты с подарками для особо отличившихся родителей из рук губернатора региона тоже обещали.

Система требует: рожайте больше, рожайте минимум двоих, а лучше троих. Но дети, которые уже есть, которые живут в условиях нищеты и дикого насилия, для этой системы будто бы не существуют. Они невидимы. Система озабочена демографией, рождаемостью и появлением новых детей. Те, что уже есть, оказываются в поле зрения системы случайно, если сбегут из дома и расскажут в полиции, что с ними случилось, или если подружка мамы сольет из переписки видеоролики с избиениями. И не надо думать, что так только в Кузбассе — если пройтись частым гребнем по Петербургу или Ленинградской области, вы удивитесь, что может твориться за закрытыми дверями. При этом словосочетание «ювенальная юстиция» последние 10–12 лет у нас считается чуть ли не ругательным, потому что органы, куда ребеночек сам может пожаловаться на воспитательные шлепки родителя, разрушают институт семьи и чужды нашим традициям. А вот анкеты о половой жизни, менструальном цикле и планах на деторождение — нечужды.

Но пока в комментариях под новостями о мальчике из Прокопьевска в социальных сетях и телеграм-каналах возбужденно обсуждают преимущественно один вопрос: что и в какой последовательности надо сделать с мамашей, которая прогнулась под мужика и позволила сотворить такое с сыном? Любит наш народ публичные казни, даже если они виртуальные.

Но выходит, что, если бы эта мать неизвестно сколько лет назад переехала из одного района Кемеровской области в другой уже без своего старшего сына, а мальчик «потерялся» бы где-то по дороге, никто бы о нем даже не вспомнил. Не задал вопросов, не возбудил уголовных дел.

И вот от этого по-настоящему страшно.