В Консерватории Римского-Корсакова зазвучала музыка. Впервые за 10 лет

Консерватория им. Римского-Корсакова получила заключение о соответствии. Это последний шаг перед вводом в эксплуатацию. В здании завершаются отделочные работы. В главном зале — зале Рубинштейна — спустя много лет впервые зазвучала живая музыка. С помощью двух юных музыкальных дарований в зале проверили технологию акустики. «Фонтанка» насладилась историческим моментом.

В здании Консерватории завершаются последние штрихи. Строительные работы завершены. «Фонтанка» последовательно наблюдала, как одному из самых известных долгостроев Петербурга сначала вернули исторический цвет и отреставрированный фасад, превратили внутренние дворики в атриумы (там откроется общественное пространство), провели кропотливую работу по реставрации интерьеров, отреставрировали мебель, музыкальные инструменты и картины.

Под Новый год здание и немногочисленные слушатели получили подарок: в Большом зале Рубинштейна, где завершается монтаж и отделка, впервые за долгие годы зазвучала живая музыка. На сцене сыграли юные музыканты Софья Орлова (скрипка) и Александр Герасимов (валторна) — с их помощью провели первую проверку системы акустики зала.

«Оснащение Большого зала Рубинштейна технологиями акустики — финальный этап реконструкции Консерватории имени Н. А. Римского-Корсакова. К настоящему моменту завершены строительные работы — зал поменял форму с прямоугольной на подковообразную, по согласованию с ученым советом вуза Большому залу вернули утраченное более полувека назад убранство стилистики эпохи Возрождения. Помещение оснащено современным оборудованием управления сцены, акустики и света, проводятся испытания сценического оборудования, завершается установка кресел на 1100 зрителей. Итогом реконструкции стало оснащение Большого зала технологиями переменной акустики в соответствии с лучшими отечественными и мировыми стандартами концертных площадок», — рассказали в пресс-службе ППК «Единый заказчик», которому передали объект в 2021 году.

«С точки зрения проектирования наш проект, во-первых, уникален системой переменной акустики. Здесь одинаково хорошо будет звучать и музыка с электроусилением, и выступление музыкантов без электроусиления, и речь ораторов, — пояснил представитель „Политехстрой-Сварго“ Сергей Рыбак. Второй момент. Кроме того, это одна из первых крупных театральных площадок в России, где не делался аналоговый макет. Тут всё сделано с помощью цифровых технологий. Третий момент: особенностью большого зала консерватории как зала учебного является особое требование к звучанию разных музыкальных инструментов — барабанов, духовых, скрипок и так далее».

Разработкой системы акустики занималась группа компаний Acoustic Group во главе с ее сооснователем и президентом Анатолием Лившицем. Он разрабатывал акустические системы для целого ряда современных крупных площадок, в том числе Московской консерватории, Геликон-оперы, Театра Наций в Москве, а также оперного театра в Саранске, пензенской и тульской филармониях, концертного зала «Башкортостан» в Уфе и других.

Как объяснил эксперт, переменная акустика бывает механическая и виртуальная. «Механическая — это когда вдоль стен опускаются шторы. Чем больше поверхность стен будет закрыта шторами, тем ниже будет реверберация (процесс постепенного уменьшения интенсивности звука при его многократных отражениях. — Прим. ред.). Зал будет более глухой. И он будет более комфортный для того, чтобы в нем звучала электроусиленная музыка. Музыка современная, джазовая. Она будет смягчать резкость. И еще очень важно, что самому звукорежиссеру будет комфортно работать», — сказал Лившиц.

Система виртуальной акустики и механической акустики делает зал Консерватории очень широким по использованию. Система виртуальной акустики состоит из десятков очень маленьких микрофонов, которые висят над сценой. Они снимают звук от инструментов, посылают эти сигналы на компьютер. «Там стоит серьезный сервер, программа, которая обрабатывает этот сигнал и посылает на большое количество маленьких-маленьких динамиков на стене, на потолке. Они усиливают звук, не делают его более громким, они как бы делают его с такой легкой задержкой, и у вас появляется ощущение, что зал более гулкий. Таким образом, можно усилить это впечатление от реверберации. Зал не имеет естественную реверберацию выше, но электронно она увеличивается», — пояснил Лившиц. Он добавил, что в Москве такие системы смонтированы, например, в Светлановском зале Дома музыки, зале Надежды Бабкиной в Москве.

Залу Рубинштейна, с одной стороны, не повезло: его акустические свойства, убранство в стилистике эпохи Возрождения были утрачены в советское время. С другой, отсутствие предмета охраны развязало проектировщикам руки. Форма зала могла быть любой, объяснил Рыбак. Начиная с 1925 года зал начал терять свою акустику. После революции здесь сделали кинотеатр: поставили будку, изменили геометрию. Потом война, попадание бомб. Потом в 1963 году был начат капитальный ремонт, и зал утратил отделку.

«Проектировщики-акустики посчитали, что лучше делать подковообразную форму — его стилистика изначально была выполнена в итальянской манере, это решение согласовали с ученым советом вуза и мы в итоге вернули дух зала, каким его видел архитектор Владимир Николя», — добавил представитель «Политехстрой-Сварго».

Лившиц пояснил, что игравшая на сцене Соня обратила внимание, энергия уходит назад. Чтобы этого не происходило, в ряде форматов будет использоваться специальная акустическая ракушка.

«В залах, которые построены как театральные, но где часто проходят концерты симфонической музыки, обязательно используют акустическую ракушку или домик для оркестра, — пояснил Лившиц. — Здесь он предусмотрен. Естественно, мы сделаем испытания акустических параметров с ракушкой и без ракушки, чтобы понять ее эффективность. Но уже те несколько объектов, которые были сделаны в России за последние 5–7 лет, показали их эффективность. И измерения показывают объективно, что сила звука увеличивается, поддержка сцены увеличивается, но и сами зрители, слушатели, музыканты говорят: да, с ракушкой существенно лучше».

Инструкцию, как зал будут настраивать во всем разнообразии его технологических возможностей, под конкретные форматы, инструменты и произведения, будут писать уже непосредственно пользователи. «Придет дирижер, придут звуковики, начнут, есть такой термин, играться: „А давайте так попробуем“. Они напишут разные сценарии. Например, Моцарт — шторы чуть-чуть опущенные. Бетховен — полностью подняты, они нам не нужны. Хор — тогда включаем виртуальную акустику, потому что естественной не хватает. Ну это очевидно, потому что зал не очень большой», — рассказал Лившиц. Если, к примеру, играть сядет большой симфонический оркестр или выступают отдельные музыканты, выстраивается ракушка. Если предстоит театральная постановка или опера, зал используется с кулисами, с карманами и задниками сцены», — объяснил эксперт. Он добавил, что все традиционные оперные театры итальянского типа сделаны в форме подковы разной геометрии. А из подковы можно сделать очень плохую акустику, а можно сделать великолепную.

Технологическим оснащением большого зала занимается субподрядчик, АО «ДОКА Центр». «Всё, начиная от проекта и заканчивая монтажом, сделано сотрудниками нашей компании. У нас здесь 26 технологических разделов непосредственно по технологии», — рассказал главный инженер компании Алексей Самохин. Он пояснил: в первую очередь, речь идет о звукоусилении и механике (штанкетные подъемы, лебедки). «Это непосредственно та электрика, которая питает подъемные механизмы, движущие механизмы. Это постановочное освещение, это постановочный свет, который будет создавать атмосферу». Под потолком уже начали монтировать систему виртуальной акустики. Также зал оборудован видео и технологическим телевидением.

На сцене есть три площадки оркестровой ямы, которые могут находиться на трех уровнях. Самый верхний образует увеличенную авансцену, средний — это расширенный партер, нижний — оркестровая яма. У барьера между партером и оркестровой ямой также два режима: он может опускаться на уровень партера и на уровень сцены. Зеркало сцены — проем в портальной стене, который виден зрителям, — также можно будет расширять и уменьшать в зависимости от того, что хочет режиссер. За кулисами — три галереи. Первая, рабочая — для осветителей. Выше — четыре софита и один софит-мост. На самом верху расположены 46 декорационных подъемов.

Сцена имеет сейфы для декораций. «Это технологическая вещь, удобная для хранения больших, рулонных декораций», — пояснил Самохин. Кроме того, декорации на сцену можно будет загружать сразу с улицы — носить ничего не придется.

«В результате как раз работы над системами Большого зала уровень механизации Большого зала вырос в 20 раз. Сейчас у нас в целом около 230 механизмов, было 8–10 штанкетников», — добавил Рыбак.

«Для консерватории то, что здесь заложено, это очень хорошо. Я думаю, что при определенном подходе, может быть, незначительной коррекции произведений здесь могут и драматические театры выступать. А то, что здесь абсолютно точно могут оркестры, какие-то оперные исполнители выступать, я в этом просто уверен», — отметил Самохин. Более того, для улучшения акустики был отлит цельный гипсовый потолок. Говорят, что по нему даже можно ходить — запас прочности позволит. «Фонтанка» проверять не стала.

Благодаря возможностям менять уровень реверберации зал может имитировать звучание, например, как в соборе, когда звук уносится вверх, или как в маленькой комнате, обшитой коврами, когда «звук прямо у вас на ушах висит», объяснил главный инженер.