В ожидании вердикта. Как покоряли и зачищали Петербург под легендой ГРУ

Еще пара дней — и присяжные решат судьбу «правой руки мафии». Нереально сжать все показания в суде за 20 месяцев, но есть поразительные: снайпер боялся мести даже в клетке для пожизненных и верил в миф о «Белой стреле».

В первых числах в городском суде Петербурга старшина присяжных зачитает вердикт: виновны ли, а если да, то заслуживают ли снисхождения. «Фонтанка» не раз посвящала новости процессу и, прежде всего, второму лицу в прошлой иерархии мощного сообщества Кости Могилы (Яковлева, убит в 2003 году), а до последнего ареста — главе благотворительного фонда «Воссоздание собора Введения во храм Пресвятой Богородицы лейб-гвардии Семеновского полка» 55-летнему Владимиру Кулибабе.

В прошлый раз, в 2012-м, присяжные его оправдали, но тогда вменяли заказ на одну смерть. Сегодня с ним на скамье еще два его верных единомышленника и трупов два.

О них не статьи надо писать, а монографии.

Их взяли еще в 2021-м, а судят с мая 2023-го. Одно обвинительное заключение следователя заняло более 400 страниц — бандитизм, убийства. Даже галопом пронестись по материалам невозможно. Журналист выбрал самое забойное повествование.

Через него можно как в замочную скважину подсмотреть за коварством, конспирацией, спецподготовкой, слежкой как за целями снаружи, так и внутри клана, маскировкой, а самое главное — за психологической обработкой киллеров.

Автор приводит показания лишь одного из свидетелей. Но зато какого! Говорит и показывает пожизненно осужденный в 2003 году за убийство в 1999-м спикера петербургского ЗакСа Виктора Новоселова, за покушение на босса всех боссов Кумарина, миллиардера Голубева и другие смерти — 59-летний Гудков .

Надо вас познакомить: петербуржцы, это Артур.

До армии занимался спортивной стрельбой в Грозном. В 80-х служил в войсках МВД, прошел три снайперские подготовки, стал кандидатом в мастера спорта. Преуспел в парашютных прыжках, беге по пересеченной местности, плаванию в реках, рукопашном бое. В 91-м окончил педагогический техникум, а Союз рухнул, и он пошел в братву. Со временем вошел в круг взлетающего в рейтинге влияния Кости Могилы.

Ему и слово, тем более что он это уже говорил в суде: «В коллектив Кости Могилы входило много спортсменов, занимавшихся дзюдо и вольной борьбой. Они занималась мошенничествами, вымогательствами, убийствами, рэкетом, крышеванием коммерсантов, а также иной преступной деятельностью, которой занимались в то время практически все». Может быть, последняя фраза режет слух или вызывает сомнения, но это именно так и было.

«В какой-то момент я увидел в компании Кости Могилы Владимира Кулибабу, у которого было прозвище Длинный и он являлся „правой рукой Кости Могилы““.

Мы опускаем почти все упомянутые Гудковым фамилии. Они вам ничего не скажут и тут же забудутся. Скажем проще: тот, кто Гудкова свел с ними, «неоднократно „кичился“ своим знакомством с Костей Могилой и Кулибабой, говоря, что работает „по убийствам вместе с ними“». Оно вам надо, такое знакомство?

И вот однажды, хотя при таких навыках Гудкова это было неизбежно, к нему подошли с предложением: «с тобой хотят встретиться серьёзные люди и хотят с тобой переговорить по твоим стрелковым возможностям». «Я согласился, он мне протянул половину купюры „прибалтийская двушка“, сказав, что „вторую половину тебе (мне) даст человек, который хочет с тобой поговорить“. Я взял». Не конспирация, а прямая отсылка на политические детективы о шпионах и разведчиках. Реинкарнация мифа о «Белой стреле» — подразделении, занимающемся ликвидацией авторитетов.

Смотрины Гудкова прошли так: «У меня спросили, где я служил… Надо проверить, как стреляю. Мне сказали, что в Петербурге работает законспирированная правительственная разведывательная структура со строгой иерархией, пояснив, что спецслужба занимается физическим устранением главарей и участников преступных сообществ, преступную деятельность которых невозможно пресечь через суды. Поэтому им нужны стрелки. Я согласился сразу же, не раздумывая. Я был абсолютно убеждён в правдивости».

Только не надо ржать. Пусть многие не могут посмотреть на сцену глазами той эпохи, но оглянитесь: и сегодня уйма взрослых верят конспирологическим бредням анонимных «телег». Да что там — вещуньям. Хотя, минуточку, — еще в 2011 году «Фонтанка» публиковала материал «ГРУ: от лейтенанта до полковника за три года». Это как раз о Кулибабе.

Чем дальше к Могиле, тем толще наваждение: «Меня попросили составить автобиографию и подготовить две паспортные фотографии, я сделал то, что мне поручили… Мне сказали: „Скоро привезут тебе оружие и боеприпасы, будешь тренироваться в огневой“. Вскоре появлялось: ППШ с глушителями, пистолеты ТТ и ПМ, различные карабины».

На экзамене Гудков сразу же показал уровень: «Я взял АКМ, установил на него глушитель, но сказал, что дозвуковые патроны, которые мне привезли, не подходят для ведения огня из АКМ с глушителем… Можно угробить глушитель».

Так, в качестве сотрудника «специальной» службы ему платили 400 долларов в месяц. Вроде смешно, а зарплата реального оперативника тогда была втрое меньше.

Гудков тренировался, не высовывался, получал легкие деликатные задания: «Мне поручили слушать некую девушку, сказав, что планируют на работу в „наше спецподразделение“, эту девушку легче будет приставлять к мужчинам, чтобы потом их устранять». (Ее звали Параева, она поучаствовала, а после и ее ликвидировали.)

Связь в тайной боевой группе шла по рациям, использовались кодовые номера. Чтобы не запутаться, каждое действие строго кодировалось шифром — набором цифр.

Наконец, «сказали работать по человеку, я не стал спорить: приказ есть приказ. Я попросил всю информацию о том, кого нужно будет убивать. Мне дали вводные на Соляра, рассказали, что он мошенник, занимается поставкой курицы в Россию».

Заодно Гудков упражнялся стрелять даже при плохой видимости: «Стрелял я очень результативно — с расстояния 120 метров попадал из автомата Калашникова с установленным на него глушителем в спичечный коробок короткой очередью из двух выстрелов». И пришло время увидеть шефа. «Его звали Дмитрий Скворцов, в тире он делал вид, что просто подает мне патроны. Он очень серьёзный человек „при погонах“». В деле есть упоминания, что далее Скворцов напоминал Гудкову, что они работают на ГРУ.

Дмитрий Скворцов реально был при погонах. Он дослужился до помощника замминистра МВД, а с 2022 года находится в розыске. Ему вменяют руководство невидимой даже для бойцов Могилы группой убийц.

Что касается бизнесмена Соляра, то Гудков его убрал одним выстрелом в голову. Премия составила 5 тысяч долларов.

«В начале июля 1998 года я получил новый заказ от „шефа“ — Скворцова на убийство человека, причем наша разведка уже наблюдала за ним. Его уголовное прозвище Пирожок. Также мне рассказали, что именно Пирожок заказал убийство Дяди Славы — криминального авторитета Кирпичева Вячеслава (убит возле кафе „Джой“ на канале Грибоедова). При этом сказали, что Пирожка необходимо убивать именно у кафе „Джой“, то есть это должна была быть именно показательная месть». Я бы сказал — манифест.

Выполнение приказа Гудков описывает в стиле рапорта: «Я пошел с пакетом в руках к Пирожку, пистолет ПМ с глушителем был в пакете. Я поравнялся с ним, пакет я нес в своей левой руке, достал ПМ из пакета правой рукой и произвёл один выстрел в голову Пирожка с расстояния не более полутора метров».

Но в этот раз кроме премии Гудкову влепили «строгий выговор»: Соляра он убрал одним выстрелом в голову, Пирожка — аналогично, а это уже почерк — непрофессионально. Также «Скворцов требовал от старшего возвращать „мокрые стволы“ обратно Скворцову, то есть запретил оружие „скидывать“, чтобы этот „мокрый пистолет“ можно было подкинуть кому-нибудь при задержании, таким образом подставив постороннего человека». Некрасиво, но продуманно.

Гудков решил реабилитироваться перед шефом: «Я решил заниматься гримировкой, то есть изменять свою внешность. Я приобрел различный грим: волосы разной длины, бороду, усы, маленькие, большие, различные подкладки, различные очки, кепки, одежду, палочку, как у дедушки, а также другие вещи. Один раз я загримировался „под дедушку“ и прошел мимо старшего, а он меня не узнал и был сильно впечатлен».

И ведь не внесли в «личное дело» благодарность за творческую инициативу, а вместо этого приказали найти напарника. Им стал Саша Малыш (осужден по взрыву спикера Новоселова, освободился), ранее служивший в спецподразделении ГРУ. Малыш также передал автобиографию и две фотографии паспортного образца. Вот так и задумаешься, что где-то еще хранятся архивы мафии.

Теперь им приказали убрать авторитетного Витю Мурманского — Слоку (лежит на Южном кладбище). Стреляли они его в начале 1999 года, но лишь ранили. За это уже им грозило «неполное служебное соответствие»: «К нам на конспиративную квартиру примчался старший с бешеными глазами, начал мне предъявлять, что „его выдернули на разговор шефы“ — Скворцов и Кулибаба — и отчитали его как „паршивого кота“, сказав, что Слока выжил и он может узнать, кто его заказал и начнёт без разбору валить всех из гранатомётов». Не знаю, как из гранатометов, но Витя был способен на резкие поступки, но его успели добить другие стрелки Могилы.

Гудкова неожиданно отправили на… водолазную подготовку в специальной академии на Васильевском острове. Заодно он приобретал навыки взрывного дела. Зачем — до сих пор загадка, но явно, чтобы занырнуть кому-нибудь под яхту. А яхты и сегодня имеют только особенные люди.

Параллельно — весной 1999-го — Гудков готовился к ликвидации бизнесмена Голубева. «Сказал, что за убийство Бармалея мне будут „положены большие деньги“, а самое главное условие, что при убийстве Бармалея не должна пострадать его охрана, то есть в его охране, как я понял, наши доверенные люди». Вот вам и эпизод внедрения. Послушайте, если все признаки собрать, чем не спецслужба?

Но по неизвестным науке причинам заказ отменили, перебросив исполнителей на выслеживание Кумарина (в изоляции с 2007 года). Ух, смертельные люди.

«В какой-то момент нашу разведку — машину, в которой находились видеокамеры, установленные для наблюдения за Кумариным, „спалили“ его охранники и нашли в ней документы на имя Малыша… Заказ был снят». А Гудкову и Малышу дали новую цель.

Бесстрашные, ведь они знали, что люди Кумарина очень хотят их видеть. Целью этой стал спикер петербургского ЗакСа Виктор Новоселов.

«Сначала мне предложили работать с расстояния — выстрелить в него с гранатомёта. Я отказался. Потом мне передали видеокассету… В нее необходимо было заложить взрывчатое вещество, после чего данная кассета становилась полноценной бомбой… Убить его было сложно, и этот факт очень злил старшего, он кричал, что хоть „кувалдами его забивайте“».

Гудков взорвал Новоселова, сумев на ходу положить СВУ на магните на крышу его служебной автомашины. Но и тут не без интриги: «Между тем, как я положил взрывчатку, и взрывом произошло не более 1,5 секунды. Для меня до сих пор загадка, почему сдетонировала взрывчатка. При этом пульт для взрыва находился у меня в штанах, но я нажать на кнопку не успел. И случайно я не мог нажать на взрыватель, поскольку кнопка была с хорошей пружиной». Похоже, Гудков должен был умереть на месте. Но его подстрелил охранник, и с этого дня он не выходил на свободу. 26 лет уже. Но плохо вы знаете наших «славных парней» Скорсезе.

На суде заслушали еще одного известного Петербургу штатного киллера. Александру Дружинину уже 60 лет. Бывший чемпион по горнолыжному спорту. Он сидел, ушел на СВО, вернулся с ранением. Еще в 2012 году на суде по нескольким заказам он указывал на Кулибабу.

Сегодня свои показания он предваряет публицистически: «Фактически мы приехали покорять Петербург… И только ленивый не знал о Косте Могиле и Кулибабе».

Пропускаем их совместные приключения и выходим на финал. «Ко мне в следственный кабинет пришла адвокат… сказала, что ее прислал Кулибаба… и стала писать от руки на листе бумаги фразу: „Надо убрать Гудкова, 150 000 долларов США“… Я дал своё согласие, при этом я сказал, чтобы она передала Кулибабе, что для убийства Гудкова необходимо в СИЗО организовать перевод меня в камеру к Гудкову».

Сними по мотивам всего этого триллер, так махнете рукой: мол, в кино и не такое можно придумать. А чем мы уступаем мексиканским картелям?

Занавес у нас такой: первые же слова Гудкова и на протоколе допроса, и перед присяжными звучали примерно так: «Ранее я боялся давать исчерпывающие показания, опасаясь за свою жизнь и жизнь моей семьи (даже в колонии для пожизненных(!) — Прим. ред.). Сейчас я буду давать полностью правдивые показания, поскольку теперь заказчики указанных преступлений не имеют такого влияния».

В конце все же было слово — обратите внимание на указательное местоимение «такого».

Евгений Вышенков, «Фонтанка.ру»