На школьную дискотеку — через мой труп

Глава департамента госполитики в сфере воспитания, допобразования и детского отдыха Минпросвещения РФ Наталья Агре предложила вернуть школьные дискотеки, чтобы у детей была «романтика». Я — счастливая мамочка 15-летнего ангелочка. И первая моя мысль в ответ на эту новость была короткая и ясная, как майская молния: «Не дай бог».

И знаете, почему-то мне кажется, что точно так же подумали и школьные учителя, ознакомившись с соображениями госпожи Агре. Потому что это им, учителям, пришлось бы вместо заслуженного вечернего отдыха стоять на входе в школу, принюхиваясь и прислушиваясь к каждому входящему отроку — не звенит ли в штанах или промеж ушей литр-другой не того лимонада. А потом еще и отвечать перед родителями, если деточка на мероприятии хапнет «романтики» больше, чем можно донести до дома.

Моя деточка регулярно бывает на дискотеках для школьников в соседнем поселке. Каждый раз буквально через мой труп.

Мероприятие, надо сказать, по организации своей отнюдь не маргинальное: отец одной из юных местных жительниц арендует под это дело зал в Доме культуры, привозит оборудование и берет плату за вход.

И вот сегодня ребенок приносит благую весть: очередное благородное собрание назначено на 8 февраля, дай 200 рублей.

Дальше между нами разыгрывается привычный разговор в жанре допроса.

— А кто там будет? — строго интересуюсь я.

— Скины, «четыре ка», стантеры, эндуристы, гули, дед инсайды, — перечисляет дитя.

— Скины что, еще остались?

— Конечно, их видно. Берцы, белые шнурки, куртки-харики. В смысле Harrington. Или бомберы Аlphа Industries или Pitbull.

— А кто такие «четыре ка»?

— Это те, кто двигается под группу 4К, интересуется машинами, в основном старыми «Жигулями». Стантеры — те, кто валит на заднем колесе на скутерах. Эндуристы гоняют на мотиках по грязи. Гули — типа новое поколение эмо и готов. Нефорюги, короче. Дед инсайды — практически то же самое.

— А ты кто?

— Я сын твой, алло. Дай двести рублей.

— Погоди. А девочки-то будут?

— Ну, альтухи будут. Ну, так я пойду?

— Только через мой труп.

Молодежь рвется на эти дискотеки отнюдь не за «романтикой», а чтобы потусоваться там, где смешиваются разные школы, шараги и субкультуры, а социализация порой принимает далекие от классической педагогики формы. Музыку ставят любую, по записочкам. Условие только одно — не должно быть матерных слов. Драки нет-нет да и случаются, но только у тех, кто не научился «решать вопросы дипломатическим путем». Дискотека в школе? Нет, спасибо, туда же пустят только учеников этой конкретной школы. С девочками из параллельных классов, даже из старших, и так можно потусоваться на переменах. А ради «романтики» надо приглашать не на школьную дискотеку, а, например, в пышечную на Петроге, где есть диваны и настоящий камин. Но на это деньги нужны (дай двести рублей).

Я не знаю, что рассказывают Наталье Агре ее дети, что она в таком отчаянии призывает вернуть дискотеки в школы. Мой мне рассказывает все, и я в еще большем отчаянии. Главное, говорю, ничего живого с дискотеки домой не тащи.

Но это мы обсуждаем следствие, а если говорить о причинах странной инициативы главы воспитательного департамента, то у нас дела обстоят так. Жениться мое дитя планирует лет в 25-30. Говорит, раньше никак, потому что будет универ или колледж, а учиться и одновременно зарабатывать не получится. «А чтобы жениться и заводить детей в 18 лет, кто-то из нас двоих должен быть миллионером. Чтобы содержать нас обоих и учебу оплачивать», — говорит ребенок. К слову, когда ему было одиннадцать, он заявил, что хочет десять детишек, желательно разом. Прошло четыре года, уже так широко не шагает.

А сейчас вот вернулся с уточненной информацией насчет дискотеки: «Билет теперь 400 рублей стоит. Так что ну его».

Лучше бы уважаемая Наталья Агре придумала систему, где подростки могли бы законно и массово подрабатывать без бюрократических рогаток и рисков для родительской психики. Чтобы были деньги на «романтику».