«Мы учимся у классических музеев, они — у нас». Как в Петербурге создали новый формат для семейного отдыха

Сказочный музей «Особняк — Небылица» за два года вписался в новую туристическую географию Петербурга. Полгода назад открылся второй музей — «Небылица — Водица», а сейчас готовится к открытию первый объект в Москве. О том, как совмещать развлечение с обучением, как привлечь детей в музеи и хватает ли мест для семейного досуга в Петербурге «Фонтанке» рассказала основательница «Небылиц» Оксана Гордишевская.

— Почему вы позиционируете «Особняк-Небылица» и «Небылицу-Водицу» как музеи? Что делает их музеями?

— Почему музей? Если посмотреть определение, то «музей — это заведение, которое собирает, изучает, хранит и выставляет предметы, памятников истории, материальной и духовной культуры, занимается просветительской и выставочной деятельностью».

Все составляющие у нас есть. Во-первых, просветительская работа у нас идет по полной программе. К нам приходят школьники с учителями и разглядывают конкретные экспонаты. Вот есть у нас персонаж кот — кот есть и у Булгакова в «Мастере и Маргарите», и у Пушкина кот ученый, и в других произведениях. То есть мы возвращаемся к мифам, сказкам, литературным произведениям, обсуждаем. А для этого надо сначала прочитать книгу, чтобы потом идентифицировать образ. В музее мы сначала видим образ — а потом уже представляем книгу, фильм и т. п. Суть произведения искусства в том, чтобы через видимое передать невидимое. Художник через свою работу передает свои переживания, мысли, свой опыт.

Кроме того, у нас и сами здания — особняк Целибеевой на Некрасова и доходный дом на улице Декабристов — это памятники архитектуры, сами по себе произведение искусства. И их мы тоже считаем одним из экспонатов: можно рассказать и о стиле эклектика, и про архитектора, и про прежних владельцев.

Каждый наш экспонат — это уникальный объект, который не повторяет конкретных героев, а выглядит по-своему, в авторском стиле Евгения Иоффе — нашего главного художника, автора всех экспонатов и самой идеи всех наших экспозиций. Как говорил Аристотель, у произведения искусства образ должен быть узнаваемым, но звучать по-новому.

Поэтому я считаю, что функции музея выполнены на все 100%: мы выставляем произведения искусства, сохраняем и несем людям нашу культуру.

— В чем особенность нового проекта «Небылица-Водица»?

— Этот проект полностью посвящен подводному миру, при работе с ним мы старались как можно реалистичнее погрузить гостей в сказку. Мультимедиа и новые технологии для создания декораций позволили создать атмосферу подводного царства и полного ощущения нахождения под водой.

— Петербург — город музеев. Не страшно ли было открывая «Небылицы», называться музеем?

— Конечно, в начале было страшно, что мы откроемся — и никто к нам не придет. А вот Евгений — сразу говорил, что бояться нечего, так как был уверен, что получится хорошо и красиво.

— Рядом находятся знаменитые «Эрмитаж», «Русский музей». Как существуют рядом два формата музеев: классический и современный?

— Конечно, без классики обойтись нельзя. Чтобы разглядеть сказочные, мифологические образы в наших экспонатах, обязательно нужна насмотренность. А откуда она возьмется? Только из классических книг, картин, фильмов и музеев. Выставки в том же Эрмитаже сейчас проводятся потрясающие.

В то же время, как любитель музеев со стажем, который прошел километры по галереям и выставкам, могу сказать, что не только мы учимся у мэтров основам, самому главному, но и классические площадки тоже не стоят на месте. У них появляются экскурсии в виде квестов, программы с полным погружением, дети могут сидеть на полу. Да, банально — в музеях появляются хорошие кафе. Так что мы учимся у них, они — у нас. И я вот вижу по своим детям: моей старшей дочери 30 лет, и в свое время она относилась к музеям как к какой-то обязаловке, в школе заставляли, надо идти… А младшая, ей сейчас 13, она уже с удовольствием туда ходит.

И нельзя сказать, хватает музеев в Петербурге или не хватает. Я считаю, что хорошего всегда не хватает. Поэтому время покажет: стоящее останется, а временное, однодневное — уйдет. Поэтому я за здоровую конкуренцию, которая заставляет нас двигаться

Мы все будем развиваться: искусственный интеллект, виртуальное пространство, технологии различные — зритель у нас уже опытный, искушенный, ему нужно что-то эдакое.

— Вот вы говорите, зрители, искушенные, сейчас и дети-то такие, что они и в Интернете сидят, и всё знают, иногда лучше родителей. Вы видите, как меняются сами дети?

— Вижу. Вижу, что читать начали, стихами интересуются. Знаете, заметно, что они уже не просто хотят отдыхать и развлекаться. Они поглощают информацию и хотят все больше и больше знать.

— А то часто звучит мнение, что сегодня детям, кроме гаджетов, ничего не надо…

— Производители игр хорошо завлекают. Значит, и музеи должны тоже стремиться привлечь внимание ребенка. А куда нацелено внимание — туда нацелена и энергия. Поэтому у нас в музее мы и истории рассказываем, и мифы объясняем, а потом они задаются вопросами, думают, начинают читать, увлекаются. Я вижу огромное количество увлечённых людей, которые приходят, а потом нам пишут: мы песню про ваш музей придумали, картину нарисовали, даже частушки сочиняют.

Если ты привлёк внимание, вдохновил на какое-то творчество — это уже образование. Человек уже хочет и сам что-то сделать: вот после «Водицы — Небылицы» кто-то перечитает «20 тысяч лье под водой» Жюль Верна или сказку про Русалочку Андерсена, а кто-то посмотрит фильм «Человек-Амфибия», а может, пойдет в Мариинский театр на оперу «Садко» — а может, будет изучать крокодилов и станет биологом. Это только на первый взгляд у нас там крокодилы, динозавры, чудовища — на самом деле это образы, истории, сказки. Ведь без зла не познать и добра. Если не будет драконов — с кем сражаться рыцарям? Кто будет защищать яблоки в саду Гесперид?

Чтобы были положительные герои, нужны отрицательные. И еще очень интересно, что когда ребёнок слушает или читает сказку, он как будто примеряет себя на роль героя, испытывает те же чувства, находит какие-то ответы на вопросы. То есть это еще и психологический момент. Обязательно нужно читать сказки, чтобы развивать воображение и умственные способности в целом. Для этого мы и творим

— И все-таки ваш формат — это для детей или для семей?

— Знаете, обычно приходят с мамами, с бабушками, но потом мальчики второй раз приходят с папами. И все получают что-то свое. Например, кто-то разглядит чумную маску, кто-то — исторические сандалии. Все детали, которые есть в экспозиции — не случайны. Их мы вместе с Евгением Иоффе разыскивали по блошиным рынкам разных стран. Так что разглядывать можно бесконечно. Тем более, что мы постоянно обновляем сюжеты. Так появилась пушкинская Татьяна — теперь посетители рядом с ней обязательно читают стихи «Я вам пишу, чего же боле…»

А что касается детского или взрослого музея — я бы хотела, чтобы приходили все. Но по статистике за почти два года получилось, что взрослых пришло в два раза больше, чем детей. Главное — чтобы к нам ходили.

Вот есть бизнесмен, который к нам приходит по утрам, ходит по «лесу», разглядывает в тишине — это уже на медитацию похоже. Из Франции приезжал гость, расстраивался, что французские дети этого не увидят. Для произведения искусства важен зритель. И такие отзывы вселяют надежду. Нам надо, чтобы нас хвалили хотя бы иногда, чтобы вырастали крылья.

Мы же изначально это делали не для того, чтобы зарабатывать делали. Я сама считала экономику и думала, что если хотя бы будет окупаться аренда, заработная плата, то уже хорошо. А о том, что он прибыль будет приносить — вообще не думала.

— Есть ли у вас какая-то поддержка со стороны властей?

— На открытии «Особняка» присутствовал вице-губернатор по культуре, представители Комитета по туризму, мы получили благодарственное письмо от городской администрации. Это, в целом, хороший сигнал. Конечно, были и трудности — например, с согласованием вывески в «Небылице — Водице», а подсветку мы так и не смогли сделать — но это законы жизни в историческом центре. А целом отношения, я считаю, хорошее.

— Какие у вас планы дальше?

— Из самых ближайших — в Москве мы 15 марта планируем открыть еще один «Особняк — Небылицу». Он будет похож на петербургский, но при этом сильно отличаться от него. Мы на Озерковской набережной нашли особняк — он был совсем в плачевном состоянии, привели его в порядок, он тоже красный, тоже в стиле эклектика. Мы в нем тоже поселим нашего профессора, но все равно все будет по-другому. Нельзя в одну воду войти дважды. Даже если герои те же — например, Маша и медведь, Красная шапочка, но выполнены они иначе. Конечно, прогресс должен быть с каждым новым объектом.

Еще один проект будет в Мурино — здесь завершилось строительство большого торгового комплекса, где мы, наконец, сможем разгуляться, и это будет коллаборация развлекательного центра и музея. Все-таки исторические здания, где находятся «Особняк — Небылица» и «Небылица — Водица» ограничены по площади, есть и ограничения по охране памятников. Здесь же мы планируем создать такой сказочный «Царь-город», где будут чудеса света, но только российские. Царь-Пушка, Царь-Колокол, и т. п. Мы реальные объекты совместим с выдуманными, с небылицами, со сказками. И добавим активностей, чтобы получилось сказочное пространство для всей семьи. Сегодня же все хотят развлекаться, образовываясь, а образовываться — развлекаясь. Будет здесь и Королевство Кривых Зеркал, и часы на Спасской башне, где можно покрутить механизмы. Рассказываем про зодчество — можно построить дом из кирпичиков. Плюс мы хотим, чтобы у нас был свой Дедушка Мороз круглый год — и не придется ездить в Великий Устюг, чтобы загадать желание.

— Получается, что такое направление востребовано, раз у вас уже, получается, запланирован четвертый проект.

— Я считаю, что сейчас актуальны именно мифы, сказки, фильмы, истории. Мы бы и дальше хотели развиваться, но, знаете, есть мечты, а есть — планы. Поэтому сейчас мы четко знаем, что в марте мы откроем «Особняк — Небылицу» в Москве, а потом займемся проектом в Мурино. В среднем на каждый проект уходит год.

Нужны ли еще такие объекты? Конечно, городу нужны хорошие места. Вот говорят, что Петербург — гастрономическая столица. Никто же не спрашивает, а нужны ли нам еще рестораны. Конечно же, нужны, — хорошие. И так же и тут, у нас и город — музей, и новые музеи нужны.

Что касается других городов, то пока еще рано говорить.

— Такой проект по франшизе развивать не будешь…

— Да, это же авторский полностью проект. Им нужно заниматься постоянно. Вот ты отдашь его кому-нибудь, а они все не так сделают, и вообще — убьют. У нас же каждый проект как ребенок. Вот сейчас в Москве будем открывать, и я думала, что будет легко — мы же опытные. Нет, опять волнуемся, переживаем, такой же мандраж. И еще — на все нужно время, и чтобы уже действующие музеи жили, обновлялись, были интересны посетителям. Время — это вообще главный ресурс сейчас. И как бы мы ни были многозадачны, это все равно физическая величина, и она имеет свое конечное значение. Ведь, как говорила Алиса, «Нужно бежать со всех ног, чтобы только оставаться на месте, а чтобы куда-то попасть, надо бежать как минимум вдвое быстрее!»