Тимур Кармов: несколько лет прожил в Сирии и уверен — население будет вовлечено в борьбу на правах мести

Сирийская обсерватория по правам человека сообщила, что за трое суток с 7 марта в результате «убийств, внесудебных казней и этнических чисток» погибли 973 мирных жителя провинций Латакия, Тартус, Хама и Хомс. Надежды на «умеренность» исламистов «Хайят Тахрир аш-Шам»* (Верховным судом России в 2020 году признана террористической организацией), пришедших к власти, не оправдались? О трагедии в Сирии «Фонтанка» попросила рассказать Тимура Кармова, который прожил в Сирии без малого десять лет.

— Тимур Михайлович, число погибших мирных жителей в Сирии официальные власти оценивают в полторы сотни, независимые эксперты — в тысячи. На фото и видео в Сети — ужасные кадры, шок, как после 7 октября в Израиле. А так называемое мировое сообщество три дня молчало.

— Реакция Европейского Союза состояла в повторении официального релиза новых сирийских властей: мол, это подавление мятежа остатков режима Асада, а все жертвы — это восставшие против новой власти. Такое же, назовем его условно, заявление нового президента Сирии транслировали Катар, Саудовская Аравия, Иордания и Турция. 10 марта наконец заметили гибель мирных жителей.

— Им видео не показывают?

— Официальные каналы новой Сирии показывают кадры с жертвами, но говорят, что их расстреляли мятежники. Это первая позиция, которую озвучивают власти. Вторая — убивали мирное население не подконтрольные властям службы безопасности, а какие-то неизвестные люди, их найдут и покарают. Третья — эти видео и снимки — фейки, фотошоп, а на самом деле все люди живые, и так далее. Это буквально сегодня (разговор состоялся 10 марта 2025 года. — Прим. ред.) было запущено в официальных пабликах, и очевидна позиция, направленная на купирование имиджевого ущерба, явно кем-то подсказанная.

— Может ли прозвучать позиция, что эти жертвы сами себя убили или что-то в подобном духе?

— Вряд ли. Здесь цинично на камеру в разных местах на огромной территории одновременно истребляется мирное население, которое вообще не имеет отношения ни к тем, кто поднял мятеж против новой власти, ни к правительству Асада. Это масштабная демонстрация жестокой мести в рамках коллективной ответственности: мы вас вырезаем за то, что несколько десятков партизан начали сопротивление.

После прихода к власти идлибского правительства (или так называемого правительства спасения) регулярно кого-то расстреливали в одном селе, в другом — человека увозили куда-то и он пропадал.

Мне рассказывают: когда едешь на побережье и патруль замечает в машине крестик, тебя выволакивают, начинают провоцировать, машину шмонают, требуют убрать крест. Если человек начинает ругаться, у него забирают машину в лучшем случае, в худшем — пускают в расход (убивают. — Прим. ред.). Или заходят в дом с легендой «ищем агентов» и что-нибудь отбирают, хотя там и брать-то нечего. Если оказывается сопротивление — тоже в расход.

Так было до мятежа. Но они делали всё аккуратно, видео снимать запрещали, информацию фильтровали, ничего не пускали в СМИ. О жестоких расправах население узнавало из слухов: того увезли, а потом нашли на обочине; там ворвались и всех расстреляли. Такое плавное течение событий, если можно так сказать, не давало до сих пор повода начинать масштабную партизанскую войну. Пафосно скажу: сейчас большая часть местного населения будет вовлечена в борьбу на правах мести.

— Как получилось, что попытка правительственных сил безопасности «зачистить от мятежников» побережье превратилась в столь масштабные убийства мирного населения?

— Началось с того, что в нескольких поселениях провинции Хомса правительственные силы, прибывшие для разоружения местного населения, столкнулись с неповиновением. Сначала стреляли в воздух, а потом открыли огонь и убили несколько человек. В ответ несколько вооруженных, условно говоря, мятежников, отстреливались, потом сбежались все, у кого было оружие, и началась перестрелка. Власти подняли вертолёт и начали с него обстреливать деревню. Потом подтянули ракетные системы залпового огня. Мятежники захватили трассу, начали контролировать ее с ночи 7 марта.

Это был классический мятеж, но он не успел вызреть, поскольку начался стихийно, без четкого плана. Такого протеста следовало бы ожидать позже, после Рамадана. Его жестоко подавили, убивали мирных жителей — алавитов и христиан. Тлеть будет долго. Политтехнологи сейчас будут разыгрывать историю про то, что мятежники подставили алавитов под нож. Думаю, это будет их основная карта, кроме тех, что я перечислил выше. Уверен, они найдут авторитетных алавитов в эмиграции, которые должны будут сказать, что вот эти подставили народ, а надо, чтобы все вместе мы построили новую Сирию. Будут другие попытки новых властей себя обелить. Но снято очень много видео, спрятать погибших невозможно. Комиссия Сирийской обсерватории по правам человека направила в ООН доклад, в котором назвала до тысячи погибших, хотя я думаю, что речь о нескольких тысячах, даже если считать их только по видео и фото.

Мировая общественность, наверное, признает что-то типа «перегибов на местах». Повлияет ли признание на снятие санкций, неизвестно. А это главное, что волнует правительство Ахмеда аш-Шараа (Абу Мухаммеда аль-Джулани), а не «единство Сирии», о котором он говорит.

— Падению режима Асада так радовались, а сейчас получили возможность сравнить?

— Большая часть алавитского населения восприняла падение режима с облегчением и надеждой на построение чего-то, что не может быть хуже, потому что хуже было некуда. Сейчас на этой надежде ставится крест: приходит понимание, что алавиты будут назначены виновными за всех Асадов. Это бедолаги — фермеры, которые сами голодают, живут в нищете и никаких преференций за то, что они принадлежат к одной конфессиональной группе с Асадами, не получали.

Крест поставили на конструктивном построении хотя бы относительно стабильной и спокойной Сирии и остальные народности: они увидели, как жестко истребляют мирное население — не комбатантов, не военных, не партизан, а детей и женщин. Думаю, и у них поубавилось желания расформировывать свои подразделения, складывать оружие и запускать подразделения «Хайят Тахрир аш-Шам» (ХТШ) на свою территорию. Уверен, последние события ставят вопрос о единстве Сирии как государства.

— Друзов на юге Сирии прикрыл Израиль, курдов — США, алавитов прикрыть некому. Говорят, если за них, как и за друзов, впишется Израиль, алавиты за ним пойдут. Хотя бы просто потому, что больше за них никто не заступился. Такое действительно возможно?

— Я долго жил среди алавитов в горах и на побережье, и сделал вывод, который может показаться вам спорным: у этого народа нет предубеждения к Израилю, в отличие от большинства в арабском мире. Они не поддерживают ни шиитскую (иранскую) версию борьбы с Израилем, ни суннитскую — ХАМАСовскую. Да, старшее поколение, воевавшее на Голанах, по инерции плохо относится к Израилю, но для основного, изможденного войной, населения лозунги о борьбе с Израилем бесконечно далеки. Тем более что когда Израиль зашел на юг Сирии, заявил, что будет защищать друзов (эта народность есть и в Израиле), преследуя свои национальные интересы. Кроме того, это единственная страна в мире, которая открыто продолжает называть ХТШ и новое правительство Сирии террористами, в какие костюмы они бы ни одевались и насколько коротко ни стригли бы бороды.

Алавиты приняли бы покровительство Израиля, чтобы их оставили в покое после того, как они десятилетиями были вынуждены на своем горбу тащить семью Асадов. Вынуждены были умирать на войне, не получая ничего взамен, тогда как все уверены, что алавиты получали преференции при Асадах. На самом деле их монополизировала маленькая кучка с родственными связями.

Только я в такой исход для алавитов не верю.

— Тем более что до сих пор средиземноморское побережье было зоной ответственности России.

— Негласно, когда Асад был при власти, да, Средиземноморье было зоной ответственности России, там находятся две наши базы. Я много ездил по этому району, общался с губернаторами Тартуса, Латакии — они это понимали и признавали. У Ирана  была южная часть, шиитский коридор для снабжения Ливана.

Наше присутствие в других регионах страны воспринималось как союзническая поддержка. Когда Асад убежал, на наших базах осталось мало народу, они могут только себя охранять. На авиабазе Хмеймим от истребления вроде бы сумели укрыться часть алавитов.

Чтобы защитить их, у России своих дополнительных сил нет, а организовывать из местных серьезное ополчение поздно. Заливы перекрыты турками, и мы оказались враскорячку: базы нельзя бросать, а Российская Федерация серьезно бомбила ХТШ…

— Никакого сирийского единения, похоже, не получается. Может, следовало бы создать вместо Сирийской Арабской Республики (САР), условно, Сирийскую Арабскую Федерацию (САФ)? Дать автономию курдам, друзам, алавитам?

— Так называемая Сирийская федерация уже существовала, когда регион был под властью французов. Они образовали отдельные государства: алавитов, друзов. У каждого был свой флаг, своя территория, и французы видели ее дальнейшее развитие в виде Сирийской федерации. Но государства просуществовали меньше 10 лет.

Что касается нынешнего сюжета, то я с самого начала говорил, что единственное, что может предотвратить будущие столкновения, — федерализация. Потому что сунниты, которые пришли к власти, — радикалы. Их задача — очищение Сирии, а значит, подавление всех инакомыслящих и меньшинств. Избежать этого можно созданием автономий или федерации, где у меньшинств будут свои районы: на побережье — алавиты, на юге — друзы, на северо-востоке — курды. Правда, на переговорных площадках — до нынешней резни — об этом все говорили с усмешкой, считая, что это маловероятно.

— Россия и США запросили срочные консультации Совбеза ООН по ситуации в Сирии. Как Совет Безопасности может повлиять на насилие над мирными жителями?

— Позиции России и США вполне могут сподвигнуть Совет Безопасности ООН хотя бы расширить свое присутствие в регионе. ООН из Дамаска и не уезжал. Был короткий период, когда все боялись, что начнутся погромы, но через несколько дней все вернулись. Специальный представитель ООН недавно встречался с Джулани, очень тепло с ним побеседовал, пожимал руку, надеялся на развитие и построение инклюзивной Сирии. Но тут всё понятно, европейцы наперегонки поехали в Дамаск открывать посольства, только потому, что у власти теперь не Асад. США тоже присылали своих делегатов, но никаких гарантий не давали — обещали похлопотать об отмене награды в 10 миллионов долларов за голову Джулани. Раз он де-факто руководитель страны, то зачем деньги тратить?

У России и США намечается потепление отношений, и это очень кстати. Они могли бы продавить в ООН масштабную миссию, чтобы в каждом населенном пункте была служба наблюдателей, в том числе с включением представителей России и США. Иначе мира в Сирии не будет.

России сложно в одиночку заниматься миротворчеством, потому что поддерживала Асада. Как только мы дернемся, все начнут сразу тыкать в нас пальцами и говорить, что все убийства мирных жителей — дело рук подполья Асада, Россия хочет вернуть его в Дамаск. Но правда в том, что даже те несколько десятков бывших асадовских военных, которым нечего терять, не хотят возвращения Асада. А мятеж порожден тем, что при новом правительстве для людей наступил совсем уже край. Там жесточайший кризис, в том числе энергетический. При Асаде электричество давали в режиме приблизительно «час через пять-шесть часов», в особых районах — «три часа через три». Сейчас его дают на час раз в 10 часов, а где-то — и на полчаса. Этот кризис не решить новой власти без усилий сообщества или трёх-четырёх богатых стран Персидского залива.

— А что с сирийской нефтью? Куда она делась?

— Американцы увозили и увозят всё, что добывают, в Ирак, а под их контролем и находятся основные месторождения. Российские компании всё, что там добывали, сдавали в госкомпанию по установленным в Сирии ценам. Там больше разговоров о нашей добыче, потому что это примерно 10% от того, что потреблялось на территории. Кстати, всё, что качали российские компании, отдавалось сирийскому государству в долг — около 850 миллионов долларов.

Еще 10% нелегально (американцы запрещали торговать с Асадом) покупалось за Ефратом у курдов. А 80% нефти присылал Иран. Представьте, Иран каждый месяц в долг отгружал до двух миллионов баррелей, ну полтора, если скромно. Их больше нет.

— Ближний Восток так же радуется смене власти в соседней стране, как и Европа? Наверное, бенефициары всей этой истории поучаствуют в восстановлении, пока санкции не снимут?

— Нет. Например, Египет, Алжир, Арабские Эмираты не спешат полноценно налаживать отношения с новыми властями, ведут себя осторожно.

Бенефициары — Турция и Катар. Катар — основная база «Братьев-мусульман»** (Верховным судом России в 2003 году признаны террористической организацией. — Прим. ред.), страна, которая хочет играть видную роль, не меньшую, чем Саудовская Аравия, — у них соревнование. И Турция, которая мало того, что демонстрирует свою значимость как игрока, еще и претендует на восстановление Османской империи — вспомним про заявления типа «Алеппо наш» и всё такое. Но им не «переварить» всю Сирию ни экономически, ни политически. У турок нет денег. Катар один не потянет, да и не захочет. Они готовы строить за деньги, но сейчас ситуация аховая — никто не будет давать в долг или даже отгружать нефть без 100-процентной предоплаты.

• * «Хайят Тахрир аш-Шам» — Верховным судом России в 2020 году признана террористической организацией, деятельность запрещена на территории РФ

• ** «Братья-мусульмане» — Верховным судом России в 2003 году признаны террористической организацией, деятельность запрещена на территории РФ