«Вопросы были такие: кто им платит?» Эксперт по Балканам о странностях стотысячных митингов в Сербии

На митинге, который проходит сегодня в Белграде, власти насчитали 107 тысяч человек, оппозиция утверждает, что якобы перевалило за миллион человек. Проправительственные СМИ делают предположения, кто организовывает протесты студентов, а сами манифестанты гонят от себя любые партии, которые хотят к ним примкнуть.

Отсутствие политических требований и продолжительность протестных акций, которые, по оценкам экспертов, длятся уже пять месяцев, вызывает множество вопросов у специалистов по изучению Балканского кризиса, подчеркивает специалист по истории южнославянских народов и балканского региона Института славяноведения РАН Елена Гуськова.

— Местные независимые СМИ пишут, что это студенческая акция протеста, которая направлена на поиск виновных в трагедии на вокзале Нови-Сада в ноябре прошлого года. Западные издания утверждают, что это оппозиция против Вуйчича поднимает бунт. Что на самом деле сегодня происходит в Белграде?

— Студенческие движения мы наблюдаем в Белграде и во всей Сербии с ноября месяца. И впервые в истории общественного движения пять месяцев идут манифестации каждый день. И такой организации студенческого движения мы еще не видели никогда.

О чём я говорю? Прежде всего, ни одна политическая партия в этом не участвует. Студенты запрещают. Они идут под собственными лозунгами и требованиями. В этих требованиях только одно: козырек, упавший в городе Нови Сад, под которым на вокзале погибли 15 человек. Все требования касаются выдачи документов, наказания виновных, и периодически они устраивали минуты скорби по погибшим.

— Среди погибших было много студентов? Поэтому движение набрало такой масштаб?

— Нет, студентов там не было. Это были гражданские люди. И вот мы, специалисты по Балканам, всё время искали причину и удивлялись. Прежде всего, на какие вопросы не было ответов.

Движение идет 5 месяцев. Оно охватило всю страну. Все университеты. Движение перемещалось из города в город. Иногда студенты шли по три дня, чтобы дойти, допустим, из Белграда в город Ниш, где тоже присоединялись студенты, и они уже устраивали эти демонстрации в Нише. И ответов на вопросы не было.

А вопросы были такие: кто им платит, кто организовывает эти митинги? Потому что без денег такое не организуешь. Студенты запрещали всем политическим партиям присоединяться. Нельзя было выйти, допустим, к ним с флагом Евросоюза или с какими-то лозунгами про Косово.

Оппозиция в Сербии, на самом деле, она либо прозападная, либо про-российская. Есть патриоты, которые защищают Косово. Но никому из них студенты не разрешали к своему движению присоединиться.

Естественно, у тех, кто хорошо знаком с историей таких движений, тем более на Балканах, кто следил за всеми так называемыми цветными революциями, которые устраивали Соединенные Штаты Америки во всём мире, возникал вопрос: это цветная революция или за этим стоит что-то такое новое, о чём мы не знаем?

Но ходить 5 месяцев, не раскрывая свои цели, и плюс показывая огромную организованность в этих движениях… Ответов на эти вопросы не было.

Многие обозреватели, эксперты, политологи в Сербии склонны говорить о том, что все-таки за этим стоит Запад, и что это именно на деньги Запада идут все эти демонстрации, движения, ходьба студентов по пять месяцев. Но дело в том, что на Западе тоже сейчас уже всё, лафа закончилась, Америка деньги больше не выделяет, и поэтому каковы истинные цели, пока никто не знает.

— Что свидетельствует о том, что за актами протеста стоит Запад, как вы к таким выводам пришли?

— Когда на движения идут только студенты, то непонятно, кто за ними стоит. А сегодня к ним уже должны были присоединиться и политические партии, и какие-то лагеря палаточные, которые все-таки напоминают об этих цветных революциях. И вот это даст нам возможность все-таки осмыслить, насколько эти движения про-сербские или все-таки антиправительственные. Ни разу студенты не выставляли лозунг смены власти, поэтому ждем результатов.

— Почему поводом для митингов стала ноябрьская трагедия? Власти замалчивают ход расследования?

— Нет, изначально казалось, что студенты действительно хотят добиться правды, почему погибли люди, и почему на ремонт этого здания выделены огромные деньги, а козырек все-таки обвалился.

И это было бы нормально. Если бы длилось несколько дней, неделю. Тем более, что правительство рассекретил документы, арестовал несколько человек, начался процесс выдачи всех документов по поводу ремонта [здания]. И как бы всё это должно было быстро закончиться.

Но пять месяцев ходить только из-за козырька — вот это вызывает у всех вопросы. Причем каждый факультет, каждый университет имел свой руководящий орган, который нигде не проявлялся. Они таким коллегиальным способом согласовывали свои следующие действия со всеми другими университетами. И кто за этим стоит, не было видно 5 месяцев.

— Правильно ли я понимаю, что сейчас все студенты рискуют быть отчисленными?

— Нет. Сейчас параллельно появилось движение студентов, которые хотят учиться, которые хотят продолжать занятия, вернуться на факультет, потому что все университеты закрыты. И теперь уже между ними начинается разногласие.

— Вы говорите — все университеты закрыты. У них остановился образовательный процесс на эти пять месяцев?

— Да.

— Невероятно.

— Действительно, и правда. На самом деле очень много непонятного. Завтра, послезавтра, возможно, будет больше информации.

— Почему проправительственные СМИ говорят регулярно о стычках и драках, чтобы дискредитировать или какая-то другая цель?

— Нет, стычек и драк между студентами нет. На первых этапах были стычки с полицией у людей, которые хотели проехать по дороге, а дороги закрыты были студентами.

— Это про сегодня речь?

— Нет, это не сегодня, это в самом начале было.

— Просто сегодня я своими глазами видела, пишут, что вооруженные палками граждане там орудуют.

— Ну вот я про это и говорю, сегодня нужно внимательно смотреть. До этого полиция не вмешивалась. Абсолютно. И не было антиправительственных лозунгов.

— Известно, есть ли пострадавшие? Я не увидела эту информацию.

— Нет, пока информации нет. Сегодняшний день должен показать, я очень надеюсь, что мы какие-то выводы все-таки сегодня сделаем, и поймем, кто стоит за этим движением.