«Русский танк» взял золото в США: как петербуржец Тюкалов стал абсолютным чемпионом по армлифтингу

Петербуржец Алексей Тюкалов под российским флагом в США стал абсолютным чемпионом турнира Arnold Classic USA в тяжелом весе среди профессионалов по армлифтингу. Отдел спорта «Фонтанки» встретился с ним и узнал о том, как проходили соревнования, об отношениях с украинскими спортсменами и какое рукопожатие у Шварценеггера.

Во время соревнований в США Тюкалов установил мировой рекорд по силе хвата. В этом испытании спортсмену необходимо поднять одной рукой с земли ролик с нестандартным толстым и прямоугольным грифом, удерживая его за круглую вращающуюся ручку диаметром 6 см. Для Тюкалова эта победа стала третьей подряд, что делает его единственным россиянином, сумевшим трижды завоевать этот титул.

Arnold Classic USA — престижный международный турнир, основанный Арнольдом Шварценеггером и Джимом Лоримером в 1989 году. Первоначально соревнования проводились исключительно среди бодибилдеров, но со временем программа значительно расширилась, включив в себя соревнования по силовым видам спорта, таким как армлифтинг, пауэрлифтинг, стронгмен и другие дисциплины.

— Вы третий год подряд побеждаете на Arnold Classic USA. Получается, что соперников уже нет?

— Почему же. Соперники отличные, многие тоже не в первый раз участвуют. Но тут все на опыте и выносливости. Надо идти до конца и предугадывать даже невозможные ситуации. Проигрывать не в моих планах.

— Название турнира связано со Шварценеггером, это придаёт ему особый статус?

— Конечно, но не только. Это что-то вроде Олимпийских игр для всех армлифтеров. Тут около 50 видов спорта: от борьбы, тхэквондо и джиу-джитсу до массовых забегов, триатлонов, марафонов и даже рыцарских боев.

— Рыцарские бои?

— Да, в доспехах, толпа на толпу, чуть ли не на лошадях. Очень зрелищно! Всё это проходит в течение пяти дней.

— То есть это уже история не только про силовые виды спорта?

— Да, изначально всё начиналось с бодибилдинга, но со временем турнир расширился. За последние 5−7 лет добавилось много дисциплин, включая спортивную гимнастику. Сейчас это полноценный мультитурнир. Есть соревнования и для людей с ограниченными возможностями. И всё организовано на высоком уровне.

— Раньше из России туда ездили целые команды?

 — Да, по 400−500 человек, особенно бодибилдеры, пауэрлифтеры, фитнес-спортсмены. Сейчас всё изменилось. На последнем турнире из России был только я.

— Почему так?

 — У кого-то визы закончились, у кого-то сложности с логистикой. Плюс бодибилдерам наша федерация не рекомендует туда ездить.

— Это связано с политикой?

 — Нет, просто бодибилдинг — официальный вид спорта в Минспорте, у них свои нормативы, где можно выступать. А Arnold Classic USA — коммерческий турнир, который не входит в календарь федерации. Можно поехать, но тогда спортсмен теряет определенные статусы и звания.

— Слышал, что у вас есть ВНЖ в Финляндии. Вам это помогло при оформлении визы?

— Я там учился когда-то. В 90-х было правило: если два года учишься, получаешь вид на жительство. Теперь каждые пять лет просто приезжаю, сдаю отпечатки пальцев, и мне выдают новую пластиковую карточку. Так что могу жить и там, и здесь, но в основном всё же нахожусь в Петербурге. А визу мне оформляли организаторы турнира. Они этим занимаются с 2013 года. Каждые три года продлевают. Я просто присылаю документы, они их обрабатывают и присылают обратно. Удобная схема.

— Как сейчас добираетесь в Финляндию?

— Через Эстонию. Уже давно всё налажено: автобусы идут до границы, дальше обычно пешком переходят в Нарву, там можно взять такси или поездку через каршеринг. Эта схема работает с прошлого года.

— На соревнованиях вы были единственным россиянином? Как вас представляли — как гражданина России?

 — Да, единственный. Представляли как русского, проблем с этим не было. Причем выходил с флагом, как и все. И так третий год подряд.

— Даже сразу после начала СВО в феврале 2022-го не было негатива?

 — Нет, вообще ничего такого.

— Почему, как думаете?

— Да просто далеко.

— Но ведь спортсмены из Украины и других недружественных стран тоже там выступают в большом количестве.

— В 2022 году парень из Сибири выступал в силовом экстриме. У него тоже был российский флаг. Тогда случился какой-то неприятный момент со Шварценеггером. Он попросил нашего спортсмена и украинца поднять флаги, пожать друг другу руки, мол, «давайте сфотографируемся, покажем, что у нас тут мир».

— А они что?

— Наш парень просто ушёл через раздевалку, чтобы не ввязываться в это. Все понимали, что с такой фотографией его в России потом бы не так встретили. Еще, кстати, в 2022 году один украинский спортсмен вышел на сцену и сказал: «Давайте все отдадим призовые в поддержку Украины».

— И что, поддержали?

 — Да никто! Все приехали зарабатывать. Тогда Шварценеггер решил выйти и предложил добавить к призовому фонду ещё 50 тысяч долларов. Наш, естественно, ничего не отдавал. Да и другие тоже. Сделали вид, что не поняли.

— И сейчас тоже всё спокойно?

— Да, всё отлично. Украинских флагов, кстати, вообще не видел.

— Украинцы там были?

— Ну, те, кто живет в Америке или других странах, конечно, есть. Но именно на соревнованиях — не знаю. Может, и были в каких-то дисциплинах. Просто они уехали давно, ещё до всех событий. Думаю, что между теми, кто уехал до февраля 2022-го, и теми, кто после, есть разница. У них вообще разный взгляд на всё происходящее. Те, кто уехал давным-давно, уже оторваны от ситуации. Американцы тоже не сильно вникают, для них всё одинаково. Но негатива точно не было.

— А с польскими, эстонскими, латвийскими спортсменами как? Тоже спокойно?

 — Да, вообще никаких проблем. В спорте все друг друга знают. У нас дружная среда.

— Похоже, в армлифтинге, в отличие от олимпийских видов, более сплоченные спортсмены?

 — Олимпийские — это совсем другая история, там политика рулит. Тут главное — подача. Что бы ни произошло, важно, как это подать. Но лично я ни с чем таким не сталкивался.

— Шварценеггер реально присутствует на турнире или от него только имя?

 — Он — лицо соревнований. Он приходит на финалы, фотографируется, поздравляет, говорит пару слов. Это его задача — присутствовать, создать эффект. У него там даже статуя есть. И не одна. Первая стоит прямо у входа, а теперь ещё одну поставили, внутри, рядом с ареной. Такой вот эффект присутствия. Возраст, конечно, берёт своё, но держится молодцом.

— Удалось пожать ему руку?

— Да, на соревнованиях он заходит в раздевалки, поздравляет финалистов. Конечно, не всех подряд — его охрана не даёт подойти, людей много. Но с финалистами он всегда общается, может зайти за кулисы или прямо на сцене сказать пару слов. С ним обычно ходит целая свита, такие ребята из старой гвардии. Все в костюмах 60–70-х годов. Они сопровождают его по турниру, проводят туда-сюда, следят за порядком.

— В какой он форме?

 — Конечно, возраст даёт о себе знать, но для своих 75 лет он отлично держится. В спортзале его там регулярно вижу. Это обычный спортзал, где он ещё в молодости тренировался. Приезжает утром на велосипеде, в шортах, в очках, в кедах. Занимается уже без охраны, один среди обычных людей.

— Для победы вам надо было поднять три разные штанги. Чем они отличаются друг от друга?

— Есть классический толстый гриф — он как у штанги, но толще, примерно 5 см в диаметре. А есть гриф прямоугольного сечения, похожий на кирпич, 3–4 дюйма шириной. Его называют грифом Саксона.

— Почему именно такое название?

— По легенде, один известный европейский силач в 19 лет сумел поднять сосновую доску, сделанную именно в таком формате. Тогда никто не мог даже оторвать её от пола, а он поднял одной рукой. Потом из этой идеи сделали железный вариант, укоротили длину и начали использовать в силовых дисциплинах.

— Какие у вас результаты по весам на каждом снаряде?

— Обычно, чтобы победить, нужно поднять хотя бы на 2,5–5 кг больше, чем соперник. Система пирамидальная: сначала все начинают с базового веса, который постепенно увеличивается. Кто не справляется — выбывает. В итоге остаётся один, и он становится победителем.

— То есть главное — не максимальный вес, а тактика?

 — Да, нужно рассчитать силы. Если слишком выложишься в первом упражнении, во втором можешь вообще ничего не поднять. Некоторые пытаются поставить рекорд, но если не получается, на следующий этап уже не остаётся энергии.

— Какая здесь лучшая стратегия?

 — Ждать до последнего, правильно распределять силы.

— Каждый сам выбирает вес, с которого начать?

— Нет, организаторы задают стартовый, обычно небольшой, чтобы все смогли поднять. Можно пропускать попытки, но это риск: если следующий вес окажется слишком тяжёлым, ты выбываешь.

— Сколько прибавляют на каждом этапе?

 — Шаг идёт по 5 кг.

— Какие у вас были результаты на этих соревнованиях?

 — 220 кг — на круглом грифе, 127 кг — на прямоугольном, а в эстафете сделал 21 повторение.

— Эстафета — это как?

 — Там три вертикальных грифа, имитирующих рукоять меча короля Артура в камне. Нужно поднимать их на количество раз, за каждое повторение начисляют баллы. Можно даже проиграть в первых упражнениях, но за счёт эстафеты отыграться по сумме очков.

— Как проходит подготовка?

 — Последний месяц перед соревнованиями полностью отключаюсь от всего, тренируюсь один-два раза в день, постоянно набираю форму. Абстрагируюсь от всего: не отвлекаюсь, не делаю лишних движений, шагов, не трачу энергию зря. Есть такая байка про одного спортсмена из Прибалтики. Может, легенда, может — правда. Перед соревнованиями в Лос-Анджелесе он жил в отеле. Однажды лифт сломался — технические работы, табличка: «Не работает 30–40 минут». Подняться на третий этаж пешком вроде несложно, но он просто лёг на диван в холле и ждал. Говорил: «Если поднимусь, завтра одышка будет. Лишних движений перед соревнованиями не делаю». Вот это профессионализм!

— Как с питанием?

 — В силовых видах спорта нет весовых категорий, поэтому чем больше вес, тем лучше. Главное — исключить «кулинарный мусор». Где-то услышал этот термин, теперь пользуюсь. В силовых дисциплинах никто не считает белки-углеводы, не следит за фигурой. Просто едят всегда и всё.

— Калории не считаете?

— Конечно нет. Когда у тебя вес 120–125 кг, а поднимаешь 160–200, какие калории? Это не бодибилдинг.

— А есть те, кто по 160–170 кг? Им это помогает?

— В каких-то упражнениях — да, но в других, наоборот, мешает. Например, в эстафете выносливость сразу падает. Когда нужно делать что-то долго и быстро, такие габариты становятся проблемой. Скорость теряется, силы есть, но быстро забиваются мышцы.

— То есть у вас получается баланс?

 — Да. В одном упражнении могу быть лучшим, но там, где требуется многократное повторение, уже сложнее. Люди с большим весом быстрее устают, у них сильнее забиваются мышцы. Они могут доминировать в одном движении, но потом наклониться, встать, снова наклониться — и всё, начинают задыхаться. Это уже физиология.

— Но вам же тоже нужны мышцы?

— У нас главное — сухожилия и связки. Это скорость, взрывная сила. Например, бодибилдеры, когда «сушатся», вообще без углеводов, энергии у них ноль, они вялые, воды в организме нет, мышцы просвечиваются. В таком состоянии невозможно делать силовые упражнения, они просто ломаются. Они же буквально на грани обморока выступают. А потом набирают по 10–15 кг обратно, потому что без воды, углеводов, нормального питания невозможно существовать.

— Допинг-тесты у вас есть?

— Нас никто не проверяет, мы же не олимпийский вид спорта.

— А если кто-то что-то употребляет запрещенное, чтобы получить преимущество?

— В теории никто не запрещает. Если ты весишь 200 кг и поднимаешь полтонны, всем понятно, что это не просто так. Но официального контроля нет.

— Вы что-то принимаете?

— Пока нет необходимости.

— То есть необходимость может появиться?

— Ну, мы же не молодеем. Когда-то, возможно, и понадобится. Но пока справляемся на своих природных данных. Не исключаем такой вариант, но сейчас мне допинг не нужен. А вообще в армлифтинге больше нужна не сила, а выносливость, которая годами тренируется. Ну и самое главное — связки, сухожилия, суставы. В пальцах нет мышц, там просто кости и связки. А допинг наращивает мышцы. Соответственно, на силу пальцев он не влияет.

— Пробовали себя в каких-то других видах спорта?

— Да, занимался боксом. С него всё и начиналось.

— Хорошо, к этому ещё вернёмся. А вот эта фотография, где вы с флагом на фоне статуи Шварценеггера — это уже после победы?

— Да.

— Кто-то подходил к вам из-за флага?

— Да, русскоязычные ребята были. Кто-то хотел сфотографироваться, спрашивали: «Можно с флагом?» Я говорил: «Да пожалуйста». Но так никто в итоге и не решился. Порывы были, но какой-то барьер всё-таки остаётся. Камеры сразу наезжают, видимо, многие боятся возможных последствий.

— А участие в этом турнире платное?

— Нет, это приглашение. Организаторы зовут около 200 любителей и 15–17 профессионалов.

— А за победу платят?

— Призовые есть, но финансовую сторону предпочитаю не обсуждать.

— Допустим. Но вы живете только за счет армлифтинга или еще, например, подрабатываете тренером?

— Нет, тренерской работой не занимаюсь.

— А чем занимались до армлифтинга?

— Вообще изначально был в боевых видах спорта. Бокс, рукопашный бой в армии. Потом был большой перерыв — лет до 31. А потом постепенно перешёл в армрестлинг, силовой хват, а дальше уже в профессиональный армлифтинг.

— А где боксом занимались?

— Учился в военном институте, занимался там. Потом наш тренер Юрий Иванович Горюнов погиб, и мы перешли в рукопашный бой, но с элементами бокса.

— Что случилось с тренером?

— Трагически погиб. Это была середина 90-х годов. Думаю, все понятно. Любительский спорт для меня закончился в 19 лет. В 1997–1998 годах переехал учиться в Финляндию, а потом уже работал в разных местах.

— Где именно?

— В Москве, на Балканах, в Восточной Азии, Африке.

— Чем занимались?

— Работал.

— Что именно делали?

— Это сложно объяснить, не хотелось бы вдаваться в подробности.

— Это была государственная работа?

— Можно сказать и так. В государственном секторе, где мало платят.

— То есть какие-то спецоперации?

— Нет.

— Тогда что?

— Оценивал ситуацию.

— Военная тайна?

— Можно и так сказать.

— Но рассказывать не хотите?

— Время не пришло.

— Опасно было?

— Нет.

— Пули свистели?

— Да вы смеётесь?

— Сколько лет этим занимались?

— С 2001-го по 2020-й. Последний раз был в Китае. Потом уехал, когда началась пандемия.

— В Финляндии на кого учились?

— Международный маркетинг. Неподалеку от границы был небольшой городок, и там сделали экспериментальный проект: финны, которые изучали русский, и русские, которые осваивали финский. Туда приезжали ребята из разных городов. Учёба платная, длилась 3,5 года, плюс практика. Я попал во второй выпуск, после нас был ещё один, и всё — институт закрыли.

— Почему закрыли?

— Не было достаточного количества студентов. Финны, которые знали русский, предпочитали ехать учиться в Россию, а из России не так много людей ехало туда. В итоге проект свернули.

— И почему в итоге стали заниматься армлифтингом? Что вас к этому подтолкнуло?

— Наверное, просто энергия, нужно было куда-то её направлять.

— Что именно вас зацепило в этом виде спорта?

— Примерно в 2010 году уже узнал, что есть такой спорт. Купил себе пару тренажёров, попробовал. Потом поехал в Москву посмотреть соревнования. Где-то в 2010–2011 году впервые решил попробовать себя. В 2013-м пригласили выступить на турнире, съездил — выиграл. На следующий год опять позвали — снова победил. Потом стал ездить несколько раз в год. С тех пор так и затянуло.

— У вас есть фото, как вы выглядели раньше?

— Да я всегда примерно так выглядел.

— То есть вы всегда были таким крупным?

— Я не «накаченный», просто вот такой. Я же не качаюсь специально. Пока занимался боксом, всё время старался согнать вес, как и все бойцы. До 91 кг — значит, надо 85, и так далее. Потом, когда закончил, чуть набрал. И уже лет 20 в одном весе — 120–125 кг. В зависимости от сезона, поездок, но размер одежды не меняется, самочувствие тоже. Я не набираю специально, чтобы быть больше, и не скидываю, чтобы стать меньше.

— А с функциональностью как?

— Всё в порядке. Бегаю, прыгаю, упражнения делаю. Может, скорость уже не та, но меня всё устраивает.

— Сколько времени у вас уходит на тренировки?

— Нет чёткого графика. Обычно хожу каждый день, но стараюсь вечером, когда в зале меньше людей — так никому не мешаю и сам не отвлекаюсь. Иногда тренируюсь дважды в день.

— У вас есть возможность остаться в США?

— Да.

— Почему не пользуетесь?

— Ну, как обычно бывает: возможность есть, желания нет. Визу мне дали по спортивной линии, я не стремился её получать. Просто подал документы, оформили, и всё. Я не стремился к этому специально. Наверное, это мечта тех, кто хочет уехать, а мне не особо было нужно.

— Где-то видел, что вас называют «Русский танк». Это откуда пошло?

— Кажется, это пошло с финских турниров. Я выступал в камуфляжных штанах. Может, оттуда. Финны обычно так меня называют, да и вообще они любят такие прозвища. С 2012 года я у них часто выступаю.

— Вам нравится это прозвище?

— Да мне всё равно, если честно. У всех есть какие-то прозвища, так что нормально. Но я не привык к этому, так что иногда даже забавно. У нас просто это не так распространено, скорее что-то из разряда шуток.

— Заработать в этом спорте можно только на зарубежных турнирах, особенно американских?

— Когда в России были крупные турниры, они были с хорошими призовыми. В Москве проводили, в Петербурге. Потом ковид ударил, и всё это рухнуло — не только соревнования, но и возможность организовать их. Плюс ограничения на поездки, вакцины, логистика — это всё сильно усложнило ситуацию.

— Финансово стало сложнее?

— В России пока турниры есть, но к нам не могут приезжать участники из-за сложностей с перелётами. А организовывать турниры только для своих не так выгодно. Сейчас, если хочешь поехать на соревнования, приходится добираться через Эстонию, Финляндию, Турцию или арабские страны.

— Некоторые наши олимпийцы сильно потеряли в деньгах из-за отстранений, так как многие зарабатывали за счет выступлений на международных стартах. У вас ситуация похожая?

— Олимпийский спорт — это одно, а я профессиональным занимаюсь. Так что лично у меня проблем нет. Турниров хватает, постоянно куда-то езжу.

— То есть у вас ничего не изменилось?

— Да, в моём виде спорта всё стабильно. В России, кстати, финансирование спорта сейчас тоже очень хорошее, может, даже лучше, чем раньше. Об этом мало говорят, но поддержку дают. Те, кто в официальных федерациях, получают стипендии, призовые за участие и победы, контракты от спонсоров. Так что спорт у нас развивается, и довольно мощно.

Беседовал Артем Кузьмин, «Фонтанка.ру»