ПоделитьсяПулковская таможня нехотя призналась в проведении оперативной комбинации в отношении 73-летнего директора петербургского Института региональной прессы Анны Шароградской. Как следует из документов, инициатором акции выступило региональное управление ФСБ, затем уступившее честь разбираться с намеком на потенциальный экстремизм транспортной полиции. Полиция отказалась от доверия в пользу прокуратуры.
В Московском районном суде 6 октября Пулковская таможня оправдывалась за инцидент, имевший место 5 июня 2014 года в аэропорту «Пулково», когда у направлявшейся через Хельсинки в Нью-Йорк Анны Шароградской были изъяты два компьютера и 11 флеш-накопителей. Общение с таможней тогда продлилось несколько часов. Анна Шароградская пропустила свой рейс, и ей удалось вылететь по намеченному маршруту только на следующий день благодаря любезности представителей авиакомпании. Компьютеры и флешки до сих пор находятся у правоохранителей.
Представитель таможни, отвечая на жалобу, поданную Анной Шароградской в суд, проявил чудеса риторики: объяснил, что никакого изъятия не было вообще, что решение о допуске адвоката к клиенту — дело таможни, и умудрился ни разу не произнести аббревиатуру ФСБ, упирая на «ограниченный доступ», «служебную тайну» и «оперативную информацию». Конспирацию поломал письменный документ за подписью заместителя начальника Пулковской таможни, представленный суду. Отдельное удовольствие присутствующим доставило повествование таможенного инспектора, вопреки словам своего руководителя рассказавшего о поисках «объекта» в терминале аэропорта. И умолчавшего о том, что один из чемоданов Анны Шароградской все же вылетел в тот день в Хельсинки.
Это не изъятие
«Не было никакого изъятия, это было не изъятие», – уверенно заявила представитель таможни в суде. На недоуменный вопрос, как же тогда назвать событие, в ходе которого у Анны Шароградской забрали компьютеры и флешки, почти не смущаясь, ответила: «Это был отбор проб и образцов». Объяснив, что с точки зрения таможенного законодательства товаром являются любые вещи, перемещаемые через границу. И даже не только вещи, но и информация, которая могла содержаться на изъятых носителях. В смысле не изъятых, а отобранных. В качестве образцов.
Чье имя нельзя называть
На вопрос, чем пожилая женщина привлекла внимание таможенников, представитель упирал на тайну. Причем из слов юриста корреспондент так и не смог понять, что это был за документ, именуемый то «профилем риска» (разрабатываемые ФТС списки товаров с рекомендуемыми ценами), то «служебной запиской» от неназываемого автора. «Это тайна, это информация под грифом «Для служебного пользования». Судья Татьяна Лемехова резонно заметила, что служебную тайну надо отличать от охраняемой законом тайны государственной. Представитель таможни обещал показать документ, если будет определение суда.
Расшифровка
Представляющие в суде Анну Шароградскую адвокаты недоумевают. «Это не тайна, – объяснил корреспонденту адвокат Евгений Смирнов, – действия в отношении моего доверителя были проведены на основании информации Федеральной службы безопасности, и об этом прямо говорится в документе, который находится в деле». Действительно, упорно хранящие секрет устно, таможенники легко доверили его бумаге.
«Служебная записка», как видно из письма Пулковской таможни начальнику ЛО МВД в «Пулково», поступила из управления ФСБ. Как сообщает исполняющий обязанности замначальника таможни, «в ходе проверки поступившей информации… проведен комплекс мероприятий, в результате которых 05.06.2014… при прохождении таможенного контроля по «зеленому каналу» была визуально идентифицирована гражданка РФ Шароградская Анна Аркадьевна... и остановлена с целью проведения выборочного таможенного контроля».
Как следует из документа, «по результатам досмотра составлен акт отбора проб и образцов», а отобранные в качестве не то проб, не то образцов носители информации исследованы с участием специалиста из регионального управления ФСБ. Диаграмм, моделей, инструкций, таблиц и прочих технических проектов со спецификациями, касающихся товаров военного или двойного назначения, специалистам обнаружить не удалось, но их труд не пропал даром. В ходе дополнительного исследования информацию проверили на экстремизм и терроризм, и результат был получен: по ключевым словам «методы терактов», «государственный переворот», «методы национальной пропаганды» обнаружилось более 100 текстовых документов, «содержащих указанные термины, обороты, требующих более тщательного изучения непосредственно экспертом в данной области». Согласовав решение с центром «Э» ГУ МВД по Петербургу и области, материал для «дополнительного исследования и возможного привлечения к ответственности, предусмотренной Уголовным кодексом», отправили в транспортную полицию.
Таможенная граница на замке
Лукавил и. о. замначальника таможни. Анна Шароградская помнит, что в «зеленом коридоре» её не останавливали, а вызвали из зала ожидания минут за пять до посадки в самолет. О том же в суде дал показания и таможенный инспектор, непосредственно осуществлявший досмотр и последующий «отбор». Он рассказал, как не могли понять, где же находится пассажир Шароградская, которую поручили досмотреть, и где находится её багаж. Как искали багаж по биркам, а её саму с помощью громкоговорителя. Не вспомнил инспектор только о том, что один из чемоданов Анны Шароградской в тот день все же вылетел в Хельсинки, так и не подвергнувшись таможенному досмотру. Может, это тоже тайна для служебного пользования, а может, неловко вспоминать.
Кто последний
«Фонтанка» связалась с пресс-службой управления ФСБ, спросив, соответствуют ли действительности слова руководителя Пулковской таможни, назвавшего информацию от чекистов первопричиной. Управление ФСБ от комментариев воздержалось.
Таможня, как утверждается, передала материалы транспортной полиции. Полиция «Пулково», насколько известно «Фонтанке», сочла, что решение находится в компетенции транспортных прокуроров. Северо-Западная транспортная прокуратура на вопрос о судьбе компьютеров и перспективах рассмотрения затянувшегося инцидента пока не ответила.
Адвокат: мы в защите
Адвокат Иван Павлов, отмечая, что до сегодняшнего дня Анна Шароградская не имеет никаких официальных уведомлений о том, где находится её имущество и какой орган занимается решением вопроса, считает происходящее весьма понятным:
«Идет переброс горячего материала от ведомства к ведомству, так как никто не хочет брать на себя ответственность за принятие окончательного решения. Таможня поняла, что их «подставила» ФСБ, перекинула материал в полицию. Полиция, поняв, что это не их дело, видимо, сплавила в прокуратуру. И никто не знает, что делать. Мне, например, неизвестно ни одной статьи УК, в соответствии с которой моего доверителя можно привлечь к уголовной ответственности. Даже если чисто гипотетически допустить, что в материалах СМИ, которые были на изъятых носителях, найдется какая-нибудь ссылка на экстремистский материал, ответственности за пересечение границы с такими материалами не предусмотрено».
Подчеркнув, что даже в сложившейся ситуации Анна Шароградская не стремится к чьему-либо наказанию, адвокат добавил: «Мы требуем лишь признать действия правоохранителей незаконными. Мы в защите, а не в нападении».
Вопрос Анне Шароградской
- Анна Аркадьевна, вы везли в Америку "экстремизм"?
– Я везла абсолютно открытые материалы прессы, находящиеся в свободном доступе, для своих студентов. Некоторые из них в качестве примера, как надо писать, некоторые — в качестве примера, как писать не надо.
Денис Коротков, «Фонтанка.ру»
