Время лечит?
Посредине листка обозначено имя девочки: Оливия. Вокруг пестрят названия профессий, написанные разными почерками: переводчик, экскурсовод, математик, ученый… В январе молодежные работники проводили в седьмом классе урок по профориентации. Одним из заданий для подростков было анонимно написать друг о друге что-то позитивное, например, предложить подходящую профессию. На листочке Оливии профессия ”учитель” обозначена целых 5 раз, причем два раза с уточнением ”учитель русского языка” и ”учитель танцев”.
А это что? "Путин"... "Путинская "женщина лёгкого поведения"... (в данном случае приведена более мягкая формулировка, поскольку публикация подобных слов запрещена - Ред.)
Разорванный в досаде листок собран, как пазл, на скатерти: можно прочесть и хорошее, и плохое. Хорошего больше. Но плохое — больнее.
ПоделитьсяСемья Оливии переехала в Финляндию более 10 лет назад из Латвии. У всех финское гражданство, у двух дочерей — ”европейские” имена и финская фамилия, но они говорят по-русски. При этом Оливия и ее родители не впервые сталкиваются с издевательствами ”по национальному признаку” со стороны одноклассников. В младшей школе Оливию дразнили ”по наводке” одной из популярных в классе девочек. Тогда педагоги и куратор — школьный социальный работник — кое-как уладили ситуацию. Обидчики даже начали общаться с Оливией. При переходе в 7-й класс девочка при согласии родителей попробовала сменить школу, обосновав это конфликтами с одноклассниками. Однако заявление о поступлении в другую школу было отклонено. Основание — не приложено никаких свидетельств или подтверждений со стороны самой школы об имевших место конфликтах. Пришлось идти учиться в один класс с недоброжелателями, настроив себя на то, что, может быть, и этот неоднозначный опыт для чего-то в жизни нужен.
В январском инциденте пострадавшей оказалась не одна Оливия, но и другие ученики, в частности, нескольких темнокожих ребят.
Уже в день происшествия классный руководитель разослал всем родителям класса сообщение, где кратко описал произошедшее и сам пообещал выявить виновников по почерку, если они не признаются ему сами.
Обидчиков темнокожих подростков, действительно, удалось найти быстро. Но в отношении Оливии, по словам ее родителей, произошла странная заминка: классный руководитель стал утверждать, что образец почерка на листке недостаточен для того, чтобы определить, кто писал, и постарался смягчить ситуацию общими заверениями в своей компетентности и намерениях разрешить ситуацию.
Родители настояли на встрече с директором школы, однако это также не принесло ожидаемых результатов в виде имен и извинений. Неопределенная ситуация затянулась на месяц. Родителей больше всего беспокоило то, что Оливии некомфортно в классе, где от каждого и в любой момент можно было ожидать неприязненного выпада. Ведь конкретный виновник остался неизвестным и мог чувствовать себя безнаказанным. А классный руководитель заговорил о том, что ”время лечит”, и что смена школы в следующем году будет ”признанием поражения” со стороны Оливии, чьи обидчики почувствуют себя ”победителями”. Семья осталась в уверенности, что школа не захотела разбираться, защищать интересы их ребенка и ”выносить сор из избы”: ведь для перевода в другую школу потребовалось бы составить заключение, описать инцидент с анонимными оскорблениями и атмосферу в классе.
Выместить обиду?
”Если ты поймешь то, что тут написано, то хорошо:
* У тебя никогда не будет друзей
* Ты НИКОГДА не будешь жить хорошо
* У тебя в жизни ничего хорошего не будет
* Ты быстро умрешь
* У тебя не будет детей”.
— Я не верю, что это мог писать третьеклассник, — признается Танина мама Екатерина (имена изменены. - Прим. ред.), — мне кажется, ему помогал кто-то взрослый.
Все началось с обычных проказ: одноклассник, крупный, спортивный мальчик, толкал новенькую Таню на переменах. Родители советовали девочке избегать конфликтов и держаться от обидчика подальше. Сама девочка учителю о проблемах не рассказывала: боялась, что ее несовершенный финский не так поймут, да и ябедой быть не хотелось. Однако время шло, а ситуация не разрешалась: Таня боялась обидчика, нервничала и неохотно шла в школу. Мама решилась написать письмо учителю.
Учитель отреагировал быстро: после серьезного разговора задира успокоился. Но потом Таня получила письмо, которое, как рассказала мама девочки, начиналось строчкой ”...ты тупая, тупее не бывает”, а в качестве обоснования приводились нелестные характеристики России: ”самая курящая страна”, ”самая американская страна” (!), ”самая тупая страна”, ”самая плохая страна”, ”самая отсталая страна”…
За первым письмом последовало второе: список правил поведения для ”не такой” Тани, включающий подчинение определенным одноклассникам, запреты играть тем или иным образом, говорить по-русски и т. д.
Мрачное предсказание содержалось в третьем письме. Распечатанное на принтере послание было подписано: "Нико, 3б класс" (имя изменено. - Прим. ред.).
С этим третьим письмом Танина мама пошла к директору школы.
Директор и классный руководитель пригласили к разговору родителей обидчика, провели разговор между самими детьми и стали следить, чтобы Таня и Нико не оказывались, по возможности, рядом на переменах, в очереди за едой в школьной столовой и в одной группе при выполнении групповых заданий. Предлагали и встречу родителей, но Танина мама сочла, что если конфликт между детьми улажен, а ситуация доведена до сведения родителей Нико, лишний раз встречаться и ”ворошить старое” не стоит.
По прошествии времени Екатерина склонна думать, что поведение Нико, возможно, объясняется его собственными проблемами: в первом и втором классе он сам стал жертвой издевательств со стороны одноклассников, и, когда появилась Таня, он счел ее подходящей ”жертвой” для того, чтобы выместить затаенные обиды. Действиями школы она довольна, и надеется, что в следующем учебном году подросшие дети уже не будут дразнить друг друга.
Тенденция, однако?
При всех своих достоинствах финская школа так и не смогла отучить детей дразниться. Чем старше дети, тем изобретательнее и злее они в своих нападках. В последние годы, особенно после стрельбы в школах, издевательства признали общенациональной проблемой. Травят, разумеется, не только русских и не только детей иммигрантов. Как это обычно бывает, ”чучелом” выбирают ”не таких”. Определенное ”особое отношение” к русскоязычным, конечно, нельзя сбрасывать со счетов, но в данном случае речь не об обычной ”бытовой русофобии”, которая, по сравнению с 90-ми годами, существенно уменьшилась. У выпадов была политическая причина: политика России и, в частности, ситуация в Крыму.
В 2013 году Россия была для финнов полюсом привлекательности: туристы, сотрудничество, новые производства, захватывающие перспективы. После Олимпиады - 2014 в Сочи все изменилось настолько резко, что финны… испугались. Эта ситуация, ее отображение в прессе и политические шаги наподобие рассылки письма резервистам создали в обществе напряжение, отразившееся на всех, включая детей. В 80-е годы советские дети боялись ядерной войны, о которой в подробностях рассказывали по телевизору и на уроках гражданской обороны (вплоть до номера эвакуационного поезда). В 2014 финские дети боятся ”Путина” и ”вежливых людей”. Русскоязычные одноклассники зачастую оказываются единственной их точкой соприкосновения с ”Россией”. И точка эта может стать ”горячей”, если школа в лице классного руководителя, психолога, куратора и, при необходимости, директора не вмешается в ситуацию.
Виноваты в этом не сами дети, и даже не их семьи, сколько общая атмосфера неуверенности, напряженности и непонимания новой политической ситуации.
Бывает, впрочем, и так, что проводником ”вежливой идеологии” оказывается сам ученик. Административный переводчик (переводчик, которого приглашают в помощь иммигрантам при их общении с чиновниками, учителями, персоналом детского садика, врачами и т. д. - Прим. ред.), давший свой комментарий для статьи на условиях анонимности, столкнулся с такой ситуацией осенью 2014 года: стычки в классе были вызваны тем, что русскоязычный ребенок открыто высказывал в школе пророссийские взгляды, полностью соответствующие информационной картине, транслируемой российским телевидением. Мама этого ученика разделяла взгляды сына и считала, что он имеет полное право их выражать.
Пока еще нельзя говорить о тенденции ”политизации” взаимоотношений финно- и русскоязычных школьников. Тем не менее со случаями травли ”по политическим мотивам” периодически сталкиваются административные переводчики. А родители пострадавших детей делятся своими проблемами там, где рассчитывают найти понимание: в русскоязычных общественных организациях и клубах.
Одним из таких мест является Русский клуб г. Вантаа, известный по работе Антикафе ”Вместе”, быстро ставшего популярным среди русскоязычных семей. По словам основательницы клуба Светланы Чистяковой, с сентября 2014 года в клуб было 6-7 обращений по поводу конфликтов в школе — это если не учитывать постоянного присутствия данной темы в родительских обсуждениях. Ведь не все знают, что можно и нужно в этом случае предпринимать, каковы обязанности школы, как осуществляются обсуждение ситуации и примирение между детьми в случае конфликта, какие организации оказывают помощь детям и подросткам, которых дразнят в школе, и в чем эта помощь состоит. Кто-то и просто боится усугубить ситуацию своим вмешательством.
Новый учебный год начнется в финских школах 12 августа. Остается надеяться, что за время каникул все отдохнут от политики, и никому из учеников не придет в голову перенести свои неосознанные страхи и напряжение на одноклассника, обозвав того ”по политическому признаку”.
