ПоделитьсяНа процессе по делу террористического сообщества «Сеть» допрошен первый осужденный Игорь Шишкин. Он выглядел бледной тенью образа, который выписала из него ФСБ: ни свержения власти, ни убийств мирного населения.
Московский окружной военный суд рассматривает в выездном режиме дело Виктора Филинкова и Юлия Бояршинова. Они сочтены участниками петербургских ячеек террористического сообщества «Сеть» – устойчивой группы лиц, заранее объединившихся для насильственного захвата власти и вооруженного мятежа. Способами борьбы с действующим режимом, по версии ФСБ, молодые люди выбрали теракты. Их якобы планировали в 2018 году к инаугурации Владимира Путина и чемпионату мира по футболу.
Обвинение строится в том числе на показаниях Игоря Шишкина. Он заключил досудебное соглашение о сотрудничестве, признал все, что ему вменили, и получил 3,5 года колонии. Его живая речь 14 мая на основном суде над другими предполагаемыми участниками «Сети» из Петербурга, контрастировала с обвинением. Допрос длился несколько часов.
По словам Шишкина, его участие в «Сети» можно датировать началом лета 2016 года – январем 2017-го. Несколько раз знакомые по анарходвижению собирались на тренировках в Ленобласти и Подмосковье, тренировались с массогабаритными макетами автоматов Калашникова и страйкбольным оружием. По утверждению Шишкина, ни у кого из приятелей не было активной роли, не было лидера.
– Вы подтверждаете, что основной задачей террористического сообщества было насильственное свержение власти? – спросили его.
– Ну, если это следует из документов, которые приобщены к делу, – да.
– А вы как к этому относитесь?
– Да я не знаю до сих пор, как к этому относиться, – растерянно улыбнулся Шишкин.
– Скажите, а если такие задачи ставились, обсуждали ли члены сообщества, что будет взамен? Не будет же пустое место на просторах Российской Федерации.
Шишкин не очень понял вопрос, вмешался судья Роман Муранов:
– Замена строя существующего – на что? Нацизм, анархизм, коммунизм?
– Ну, мы в общем интересовались больше анархизмом.
– Вы обсуждали убийства простых граждан?
– Насколько я помню, нет. Это дико. Я отрицательно к этому отношусь.
– К чему призывало ваше сообщество, какая была цель? – уточнила прокурор Екатерина Качурина.
– Я не скажу, что у всех была конкретная цель. Каждый что-то свое подразумевал. Кто-то готовился к радикальным сценариям, но все было вариативно, на дискуссионном уровне. Не было такого, что поступил четкий приказ – свергнуть правительство.
– На тренировках обсуждалось что-либо?
– Различные варианты будущего в стране, мире.
– Свержение политического строя? – не сдавалась прокурор.
– Обсуждалось, что может в стране создаться такая ситуация нестабильная, ну на примере Украины, когда кризис власти, ее берут непонятные круги, в том числе нацистские, военизированные. Рассматривалось сопротивление им.
На прошлом заседании показания давал подсудимый Юлий Бояршинов. Мотивы своего участия в сообществе он тоже связал с противодействием националистическим группировкам на случай их прихода к власти.
– Вы отрабатывали захваты здания? – гнула свою линию обвинитель, обращаясь к Шишкину.
– В Ольгино было дело.
– С перспективой на что?
– Не было какой-то конкретной задачи: засел Путин, нужно его штурмовать.
– А захватывали пост ДПС?
– Да. Однажды в Московской области. Кто-то из столичных ребят предложил игровую практику. Была поставлена задача штурмовать пост и завладеть табельным оружием. Без какой-либо сверхинформации. Ни почему этот пост, ни что делать с этим оружием.
Судья Муранов ввернул:
– Пост ДПС захватили?
– Конечно, – съязвил Шишкин. – Мы же серьезные террористы.
С подсудимыми свидетель был знаком скорее поверхностно.
– Филинков пропагандировал подготовку участников «Сети» к силовым вооруженным восстаниям? – спросил у него адвокат Виталий Черкасов.
– Мне об этом достоверно неизвестно. Подтвердить не могу.
– В «Сети» соблюдались строгие методы конспирации? – подключился сам Филинков.
– Да, конечно.
– Откуда тебе стали известны имена, псевдонимы?
– Из материалов дела, общения с оперативными сотрудниками.
По словам Шишкина, тренировки посвящались оказанию медицинской помощи, промышленному альпинизму и другим навыкам, которые, как показалось из его допроса, не имеют ничего общего с подготовкой мятежа.
– Мы все занимались гражданским активизмом, сталкивались с нацистами, были конфликты физические, травмы различного характера, – объяснил он участие в тренировках.
Александр Ермаков,
«Фонтанка.ру»
