ПоделитьсяВидеоролик «Супермамио» за неделю посмотрели полтора миллиона раз. Многие всплакнули. Требования к родителям растут, а ресурсам взяться неоткуда.
В вирусном ролике благотворительного фонда «Теплый дом» мама с малышом выполняет «квест», совсем как в игре «Супер Марио». Но ей надо не монетки собирать и препятствия перепрыгивать, а дойти до детского сада. У мамы есть «индикатор заряда», который расходуется каждый раз, когда что-то идет не так. В конце концов заряд кончается, и мама становится монстром.
О том, почему видео вызвало серьезный отклик в социальных сетях и как не делать из мам чудовищ, «Фонтанке» рассказала директор социальной службы фонда «Теплый дом», конфликтолог Дарья Нечайкина.
- Материнство – это болезненная тема вне зависимости от социального уровня людей?
- Да. Сейчас требования к родителям растут — и внутренние, и внешние. С одной стороны, это хорошая история, потому что родительство становится более осознанным. С другой — это непросто для родителей.
- А в какой момент наступил этот перелом? Нашим родителям было проще?
- Конечно, им было проще. У наших родителей воспитательной функцией занималась школа. Сейчас она ее с себя сняла и напрямую говорит о том, что воспитательная функция сейчас целиком лежит на родителях. У нас были бесплатные кружки, где можно было встретиться с наставниками, которым было не все равно. У нас были соседи в коммуналках, которым тоже многое было небезразлично. Функция социального контроля была и поддержкой в том числе. А сейчас требования выросли и мама всем все должна, но поддерживать ее никто не поддерживает.
- Но сейчас же, наоборот, легче, у нас и бытовая техника есть, и работу в целом проще найти, есть гаджеты, чтобы постоянно быть на связи с детьми.
- У наших родителей было меньше страхов в принципе. Дворовая культура была достаточно высока. А сейчас на родителях слишком много всего. Школьная функция — школа требует от родителей включаться в процесс, следить, мониторить учебу. Все родители школьников сталкиваются с тем, что надо часами делать уроки. Родительство становится еще более сложным, хотя, казалось бы, ребенок растет и должен часть ответственности брать на себя. Второе — ребенка везде надо водить за руку. До 12 лет по закону нельзя отправлять его одного в школу или секцию. И гулять с детьми тоже нужно родителям. Плюс надо работать, обеспечивать ребенка.
- Как вы поддерживаете семьи в рамках проекта?
– У нас групповая работа. Девяносто процентов наших благополучателей — мамы, в основном одинокие. Пап у нас, к сожалению, минимальное количество. Есть группы для родителей с детьми разных возрастов, где они могут вместе классно провести полтора-два часа, не думая о текущих проблемах. Просто быть вместе. Именно этого часто не хватает в неблагополучных семьях больше всего. Когда возникают сложные ситуации, мы обсуждаем, как можно себя повести, что делать со страхами и истериками детей. Есть отдельная группа поддержки, куда приходят мамы без детей. Потому что они сами часто росли в неблагополучных семьях.
- Некоторые психологи говорят, что нашему обществу свойственна детоцентричность. И что это неправильно — когда интересы ребенка становятся центром жизни семьи.
– Это как раз тот родительский невроз, который и вызвал отклик на наш ролик.
- Это первый ваш опыт социальной рекламы?
– Да. И мы давно хотели сделать что-нибудь такое и заняться выходом нашего фонда в свет. Мы уже 12 лет занимаемся поддержкой родителей. И мы видим, что 12 лет назад таких высоких требований к родителям не было. Мы работали на то, чтобы этот ролик был вирусным, цепляющим. Лучше всего он зашел в «ВКонтакте», наверное, потому что там у нас больше всего подписчиков. В «Инстаграме» не отследить репосты.
- В комментариях под роликом «ВКонтакте» и на «Youtube» много комментариев. Но, если прокрутить немного вниз, разверзается филиал ада — люди очень зло пишут о матерях и родительстве в целом. Это массовое явление в нашем обществе? Реально все не любят мам?
– Если бы это не было массовым явлением, не было бы и нашего ролика. В принимающем и поддерживающем обществе не надо было бы поднимать эту проблему. Обычно люди именно так реагируют на проявления детей, на какие-то сложности. Дети не очень удобны, с ними приходится считаться, они шумные. Люди часто нетерпимы.
- Можете привести пример?
– Вот последний случай: мама — выпускница детского дома, с тремя детьми-погодками, пяти, трех и полутора лет. Выглядит она соответствующим образом, но со своими родительскими функциями справляется. Ей сложно. Недавно она приехала к нам на занятия вся в слезах. Ее выгнали из автобуса. Кондуктор подошел и сказал: «Ваши дети не умеют себя вести, выходите из автобуса». Денег, чтобы сесть на следующий автобус, у нее не было. Они дошли пешком, опоздали на полчаса. Конечно, мы знаем историю только с ее слов, и неизвестно, что и как она ответила на замечание. Но это история про ресурсность семей, которые мы поддерживаем. На портале «Большая медведица» про осознанное материнство, где все мамы имеют психологический ресурс, на эту историю отреагировали так: а что такого, сказали и сказали. Они могут держать удар, потому что они заботятся о себе и понимают свои цели и цели своего материнства. А наших мам сильно разрушает любая нападка. Я думаю, что она тоже начала агрессивно отвечать.
- Вы сказали, что она «выглядит соответствующим образом». Что это значит?
– У нее раздолбанная коляска, на которой сидят двое детей, полутора и трех лет. Они одеты в чистые, но поношенные вещи. Семья живет на государственную поддержку, потому что работать она не может.
- В какой момент в нашем обществе стало считаться нормальным клевать людей за бедный внешний вид?
– Сейчас сильно выросло расслоение общества. Есть те, кто может многое себе позволить, и все остальные. Наш фонд поддерживает родителей с детьми, которые находятся в трудной жизненной ситуации. Далеко не все наши мамы многодетные. У нас есть и выпускницы детских домов, и мамы, которые приехали в Петербург учиться, забеременели и теперь не могут снимать жилье и оформить пособия без регистрации. Это семьи, которым нужна зачастую только поддержка. А критика только загоняет людей в худшее состояние. Если просто пройти мимо и не сказать что-то обесценивающее и критическое, это работает. Если спросить, чем помочь, улыбнуться ребенку и поддержать коляску при выходе из автобуса, то это будет еще лучше.
- Парадокс: у нас активно идет пропаганда традиционных ценностей, того, что каждая женщина должна родить. Но как только женщина родит, она становится человеком второго сорта. Почему?
– Наших мам часто не берут на работу, потому что «у вас же двое детей, кто будет с ними сидеть, если они заболеют». Этот парадокс есть и на уровне государства. Пособие на детей выплачивается до полутора лет, но взять ребенка в детский сад государство обязано только в три года. У нашего государства много двойственных посланий. Чтобы получить пособие до прожиточного минимума, нужно, чтобы у семьи было свое жилье, чтобы не было долгов по коммуналке. Но если у семьи нет денег, то как они будут платить за коммунальные услуги?
- Какому количеству семей помог фонд?
– В среднем больше чем сотне семей в год. За 12 лет — точно больше тысячи семей.
- Есть такое выражение: от осинки не родятся апельсинки. Неизбежно негативный психологический опыт передается от родителей детям. Он будет травмирован и, скорее всего, будет таким же. Неужели вы рассчитываете разорвать этот круг?
– А что делать с этими мамами по выходе из детского дома? Кастрировать? Они рожают детей, и если их не поддерживать, эти дети рискуют тоже попасть в детский дом, выйти оттуда неготовыми к жизни. История повторится в худшем формате. Поддерживать эти семьи — в интересах общества и нашей безопасности. Мы не даем волшебную таблетку, и семьи, которые к нам походили, внезапно не становятся расслабленными и благостными мамами, которые никогда не кричат на своих детей. Нет, это не так. Это большая работа. У нас был проект, год назад мы брали интервью у детей, которые приходили к нам 10 лет назад, когда фонд только начинал работать. И они говорят, что эти занятия были большой поддержкой и сильно повлияли на их становление.
Справка: Фонд «Теплый дом» живет на частные и корпоративные пожертвования, четыре года подряд получает президентские гранты. Бюджет фонда – около 11 миллионов рублей в год. Фонд помогает порядка 150 "кризисным" семьям в год, из них около 80 семей постоянно находятся в интенсивном взаимодействии со специалистами фонда: регулярно ходят на групповые занятия и получают долгосрочную и комплексную помощь. Средний срок сопровождения семьи — 2,5 года. Есть семьи, которым достаточно пары месяцев поддержки, а есть те, с кем фонд работает уже 7 лет (например, несколько семей многодетных выпускниц детских домов).
Венера Галеева, «Фонтанка.ру»
