В этом году сборная играла в другой хоккей

Что случилось в финале молодежного чемпионата мира по хоккею, пытался ли капитан сборной Канады оскорбить российских игроков и как закаляет СКА, — в интервью «Фонтанке» рассказал нападающий Василий Подколзин.

10 дней назад в Чехии завершился молодежный чемпионат мира, на котором сборная России завоевала серебро. В последние годы Петербург делегирует на МЧМ большую группу игроков, и этот не стал исключением: с серебряными медалями из Остравы вернулись вратарь Ярослав Аскаров, защитник Данила Галенюк, а также форварды Кирилл Марченко, Иван Морозов и Василий Подколзин. В отличие от большинства остальных сборников, по возвращении они не отправились в молодежную лигу, а сразу были включены в состав основной команды для участия в матчах КХЛ. 

Для российского хоккея полноценная молодежная тройка – большая редкость. Тренеры СКА продолжает доверять своим тинейджерам: даже в матчах с основными конкурентами, московским «Динамо» и «Йокеритом», серебряные призеры МЧМ играют по 10–12 минут. В домашней серии – три победы подряд, причем молодежное звено смотрелось едва ли не ярче остальных.

Один из героев молодежного чемпионата мира, Василий Подколзин, в интервью «Фонтанке» рассказал о приключениях сборной в Чехии, работе над катанием и игре молодежной тройки СКА.

– Вы были на двух молодежных чемпионатах мира. В прошлом году в матче за третье место выиграли бронзу, сейчас в финале проиграли золото и остались с серебром. От какого из этих результатов получили большее удовлетворение?

– Все команды были разные, и хоккей тоже был разный. Это были две хорошие команды... сравнивать их, я считаю, неправильно. Но игра в финале – это намного круче. 

– В этом году в штаб вошел легендарный Игорь Ларионов. Что изменилось в связи с этим?

– Прежде всего я очень благодарен Игорю Николаевичу. Он очень много дал мне в плане хоккея. Постоянно что-то подсказывал. Да и не только мне, а всем ребятам. Самое, наверное, большое его отличие: он очень много даёт импровизировать. Он не против этого. Он даёт тебе варианты, а ты сам выбираешь, какое решение принять. Поэтому мне было очень приятно с ним поработать, и я надеюсь, что ещё поработаю с ним.

– Какие советы он вам давал?

– Диалог велся постоянно. Сейчас уже так и не вспомнить какие-то конкретные моменты. Во время тренировочного процесса, собраний что-то спрашивал у него. Это нормально было у нас.

– Молодежная сборная уже много лет ассоциируется с Валерием Брагиным. Был один момент во время тайм-аута в матче против Чехии (3:4), когда Брагин с Ларионовым не поделили планшет. Не было ли такого по ходу турнира, что Брагин говорит одно, Ларионов – другое?

– Даже и близко такого не было. А с этой планшеткой... раздули скандал из ничего. По крайней мере, из того, что я видел, у них совершенно нормальные рабочие отношения. Они были постоянно на связи, постоянно общались, и такого, чтобы кто-то на кого-то обижался или ссорился, не было.

– Есть мнение, что более атакующий стиль хоккея, который в этом году показала сборная, – это заслуга Ларионова.

– Думаю, это Брагин с Ларионовым вместе. Мы не боялись играть с шайбой и просто получали от хоккея удовольствие. Конечно, в этом есть заслуга Ларионова, но Валерий Николаевич тоже много сделал для этого.

– Если сравнивать два стиля, какой вам больше нравится?

– Конечно, в атакующий хоккей интереснее играть. Хотя в прошлом году я тоже не могу сказать, что мы прям отсиживались в обороне. Ну, конечно, чуть по-другому было, а в этом мы очень много играли с шайбой.

– Было несколько раз ощущение, что тотальный контроль шайбы, о котором говорил Ларионов и которого, очевидно, старалась придерживаться команда, порой больше мешал. В какой-то момент в финале это переросло в контроль ради контроля без опасных моментов.

– Может быть, такое действительно было. Но это происходило в отдельных эпизодах. Мы старались играть по ситуации. Когда мы вели в счете и оставалось немного времени, почему бы и не подержать шайбу, чтобы сэкономить силы? Но, опять же, это всё было по ситуации, всё по делу.

– Эта команда более талантливая по сравнению с прошлым годом?

– Не сказал бы. Это две равные сборные. Просто в этом году мы играли в другой хоккей. В Ванкувере тоже была замечательная команда, там играли отличные люди, атмосфера была супер. Немножко там не получилось. Так что говорить, кто лучше, нельзя.

– Как оцениваете собственную игру?

– Да ну... я же не эксперт, как я могу оценивать себя? Конечно, хотелось бы сыграть лучше, помочь команде еще больше. Нет предела совершенству.

– По десятибалльной шкале какую бы дали себе оценку?

– Шесть, наверное. Пытался сыграть на команду, хотел, чтобы мы выиграли.

– Вы хорошо сыграли в этом турнире в первую очередь с точки зрения обороны. Слышал мнение, что из вас мог бы получиться неплохой двусторонний форвард. Вы готовы продолжить развиваться в таком качестве?

– Да, конечно. Я любую работу готов делать, которую мне даст тренер, в какой бы команде я ни был.

– Быть нацеленным в первую очередь на бросок, наверное, приятнее.

– Сейчас такой хоккей, что нужно быть универсальным игроком. Конечно, всем хочется забивать – и это понятно. Всем хочется отдавать красивые передачи, но это не всегда получается. Единицы не играют в обороне и забивают голы, и им за это ничего не говорят. У меня не такой талант. Я пытаюсь добиваться результата через работу.

– А как же сравнения с Макдэвидом (нападающий  сборной Канады. – Прим. ред.)? Когда вы услышали это сравнение от Романа Ротенберга, вам это польстило?

– Между нами мало общего... Естественно, приятно, когда тебя сравнивают с такими игроками. Но впереди у меня много работы. Много чего предстоит сделать, чтобы быть хотя бы примерно на него похожим.

– Широко обсуждалась ситуация с Барретом Хейтоном (капитан сборной Канады. – Прим. ред.), когда он не снял шлем во время нашего гимна. Как думаете, это был реальный жест с его стороны?

– Когда мы увидели это, сразу подъехали к судье. Но мне показалось, Хейтон это сделал все-таки не специально. То ли не заметил, то ли что... Они 0:6 проиграли, после таких игр в голове крутится много всего. Можно про что угодно забыть. Ну и забыл. Ничего страшного.

– Обыграли канадцев 6:0 в групповом этапе, уступили в финале 3:4. Уже нашли какое-от объяснение этому?

– Когда 6:0 их обыграли, мы просто были получше, посвежее, злее. А в финале уже дисциплина подвела. Вот и все объяснение.

– А как же тот неудачный момент, когда шайба в камеру попала над бортиком в конце и канадцам не дали удаление?

– Да ну, если бы да кабы... Это все уже лирика. Если бы не было этих удалений, мы бы не пропустили. Всегда считал, что случайности не случайны. Если что-то произошло, значит, что-то к этому привело. Но опять же: в правилах написано, что камера – это часть площадки, но какова вероятность, что шайба в нее попадет? Поэтому есть как есть. Что уж теперь поделаешь?

– Ваш рейтинг самых обидных поражений обновился после этого финала?

– Это точно. Новый лидер появился. До этого самыми болезненными были поражения в финале юниорского чемпионата мира и в полуфинале МЧМ американцам.

– Что происходило в раздевалке после нынешнего финала?

– Была тишина. Всем было обидно, но тренеры нашли правильные слова, и стало полегче. В итоге мы провели последние часы вместе, просто стараясь насладиться этим моментом.

– В курсе ли вы про историю с параллельной вашему финальному матчу трансляцией финала МЧМ 2011 года на «Матч ТВ»?

– Да, слышал.

– Были среди ваших знакомых те, кто перепутал трансляции?

– Были. Писали мне потом. Ну ладно, бывает.

– Хоть одно поздравительное сообщение пришло?

– Ха-ха. Нет. Я сам раз десять пересматривал тот матч. Наверное, здорово, что его поставили в такой день в эфир. Не все, правда, разобрались, но ладно, бывает.

– За последние девять лет молодежная сборная выиграла восемь медалей, четырежды играла в финале, но ни одного золота. Есть объяснение этому?

– Тут нет никакого объяснения. Я смотрел все молодежные чемпионаты мира, кажется, как раз начиная с 2011 года. И практически каждый год у нас была очень сильная команда. Не знаю, в чем тут дело. Где-то не везло, где-то недорабатывали, где-то дисциплина подводила.

– В СКА вы теперь играете своей молодежной тройкой из сборной – с Марченко и Морозовым. Как вам этот эксперимент? Может, хотелось бы поиграть с более опытными партнерами?

– Наоборот, нам комфортно вместе. Мы друг друга отлично чувствуем и понимаем. Мы знаем, кто и что будет делать на каждой части площадки. Играть со сверстниками легче эмоционально.

– Как продвигается ваша работа над улучшением катания?

– Да нормально. Потихоньку. Сейчас, правда, постоянно игры, поэтому с Дэниэлом Бохнером (тренер СКА по развитию игроков. – Прим. ред.) почти не занимаемся. Но перед МЧМ уделял этому много времени.

– Почему вам понадобились эти занятия? Были какие-то пробелы в детстве?

– Да нет, почему. Просто так получилось. Я с тренером говорил на эту тему. Он сказал, что у меня не то что неправильное катание, скорее – своеобразное, и можно сделать, чтобы стало полегче.

– В прошлом вы неоднократно говорили, что не особо рветесь уехать в Америку. Ничего не изменилось с тех пор?

– Контракт со СКА закончится, и буду думать, что да как. 

– Всего год назад вы говорили, что вам сложно выходить за пределы зоны комфорта. Судя по нынешним словам, вы как-то более психологически готовы к подобным изменениям.

– Игра в СКА закалила. Меня здесь постоянно перекидывают из одной команды в другую, и это нормально – это игровая практика, для меня же самого делается. Когда тебя спускают в ВХЛ или МХЛ из первой команды – это обидно, но это должно только придавать стимул, чтобы работать еще больше. Подобные вещи очень закаляют тебя как человека и как хоккеиста. Сейчас я готов уже к любому раскладу событий.

Беседовал Артем Кузьмин, «Фонтанка.ру»