ПоделитьсяИзвестный петербургский рейдер и герой 90-х бизнесмен Вячеслав Дроков признался в оговоре бывшего заместителя начальника питерского УБОП Владимира Сыча. Теперь в уголовном деле о захвате Фрунзенского плодоовощного комбината остаётся только один свидетель обвинения – легенда рейдерского движения Бадри Шенгелия.
Письмо с признанием в оговоре Владимира Сыча одиозный Вячеслав Дроков (в 90-х его знали под псевдонимом Зина) написал из следственного изолятора «Матросская тишина», где он в настоящее время пребывает в качестве ценного свидетеля по уголовным делам, центральным персонажем в которых выступает легендарный петербуржец Владимир Барсуков.
В своём письме Вячеслав Дроков так и написал: «В ходе моего допроса… я дал не полные и неправдивые показания по обстоятельствам уголовного дела… В связи с тем, что я располагаю сведениями, имеющими исключительное значение для судьбы Сыча и правильного разрешения его дела во Фрунзенском районном суде… заявляю о готовности дать правдивые… показания…»
Вот само письмо:
ПоделитьсяЭто неожиданное признание Вячеслав Дроков адресовал своему адвокату Владиславу Дроздову, недавно оно оказалось приобщённым к материалам дела о захвате ФПК, которое слушается сейчас во Фрунзенском районном суде Петербурга.
Судья Юлия Марцинкевич после этого решила снова допросить Дрокова, чтобы тот смог наконец-то рассказать правду и заодно объяснить причины, якобы заставившие его лжесвидетельствовать в первый раз. Однако на последнем судебном заседании судья огласила ответ на запрос из Москвы, суть которого сводится к тому, что такой ценный свидетель в ближайшее время не может быть вывезен за пределы столицы.
Если Юлии Марцинкевич не удастся настоять на этапировании Дрокова, то, видимо, выносить приговор ей придётся на основании уже имеющихся в деле показаний и признания Дрокова в их неправдивости. Тогда интригой останутся те знания Дрокова, которые, как следует из его письма, «имеют исключительное значение для судьбы Сыча».
Ещё большей интригой станут причины, из-за которых Дроков оклеветал бывшего милиционера, и причины, заставившие его в этом признаться.
«Главный подсудимый» в деле о захвате ФПК Владимир Сыч говорит, что он хотел бы не только передопросить Дрокова, но и ещё раз послушать Бадри Шенгелию, к которому за период судебного следствия накопилось немало вопросов. Тем более что он фактически остаётся теперь последним свидетелем обвинения по данному делу, показания которого к тому же некоторое время назад были «подмочены» признаниями его в прошлом ближайшего сподвижника Акакия Дараселии.
Дараселия, напомним, говорит о том, что захват ФПК на самом деле якобы организовал сам Шенгелия.
Справка:
По версии следствия, летом 2005 года сотрудник УБЭП Татьяна Мищенко вынесла постановление о проведении проверки на комбинате, в которой вместе с ней принимал участие оперативник УБЭП Евгений Шумило. Во время проверки изымалась различная документация, среди которой и 7 свидетельств о праве собственности на объекты недвижимости. Позже свидетельства, по версии следствия, были переданы рейдерам.
После этого, по версии следствия, через налоговую инспекцию №15 были внесены изменения в Единый государственный реестр юридических лиц (ЕГРЮЛ) о собственниках ФПК, а затем в октябре этого же года произошёл физический захват комбината.
Практически одновременно с физическим захватом, как считает следствие, замначальника УБОП Владимир Сыч отдал распоряжение двум своим подчиненным, Азеру Алиеву и Василию Боровицкому, под предлогом проведения графологической экспертизы получить на чистых листах образцы подписи Семена Шубика, являвшегося основным владельцем долей ООО «Фрунзенский плодоовощной комбинат». Двое других совладельцев – его супруга и сын. Полученные листы оперативники, как считает следствие, передали Сычу, он же, согласно материалам дела, передал их людям Михаила Слиозберга. После этого задним числом были оформлены договоры купли-продажи на объекты недвижимости.
Константин Шмелев, "Фонтанка.ру"
