ПоделитьсяАвстралия и Нидерланды обвинили Россию в катастрофе «Боинга» над Донбассом. Почему обвинение не дойдет до суда, «Фонтанке» рассказал эксперт по международному праву Сергей Голубок.
Официальные обвинения Австралия и Нидерланды предъявили на следующий день после выводов международного следствия. Потребовали от России «признать ответственность» Европейский Союз и НАТО. Минобороны РФ повторило, что российские «Буки» никогда не пересекали границу с Украиной, а президент Владимир Путин заявил, что Россия не будет признавать итоги расследования без допуска к следствию.
ПоделитьсяВ заявлении Австралии и Нидерландов сказано, что страны будут предпринимать меры для того, чтобы привлечь Россию к ответственности. Специалист по международному праву, адвокат Сергей Голубок рассказал «Фонтанке», что Российскому государству опасаться нечего. Трибунала не будет точно. А каким именно будет «привлечение России к ответственности», пока сказать сложно, так как прецедентов такого процесса ещё не было.
- Австралия и Голландия после заявления о том, что виновата Россия, могут инициировать создание международного трибунала?
– Для этого нужна резолюция Совета безопасности ООН. Который ранее, естественно, отказался такую резолюцию принимать. Создать трибунал между двумя этими государствами они могут. Австралийско-голландский. Насколько он будет лучше, чем просто голландский суд, сказать сложно. В любом случае этот трибунал будет рассматривать индивидуальную ответственность лиц, вовлечённых в это преступление, но никак не ответственность России как государства. Так как для этого Россия должна согласиться на компетенцию этого трибунала.
- Кто решает вопросы ответственности того или иного государства?
– Для того, чтобы говорить об ответственности государства, нужен международный правовой механизм. Например, Европейский суд по правам человека, в который Россия добровольно вступила. Или Международный уголовный суд, с которым Россия работать отказалась. Есть Трибунал по морскому праву, в котором Россия участвует. Есть большое количество разных механизмов, но я не вижу ни одного, у кого была бы компетенция на рассмотрение этого вопроса, того, у кого был бы мандат на это.
- Как этот мандат можно получить?
– Невозможно его получить без согласия России. Так устроено международное право. Ровно поэтому у меня такие же вопросы: что конкретно имели в виду голландцы, заявляя про «международные механизмы». Обращение в какие институты они имеют в виду?
- Какой вариант может быть максимально реалистичным?
– Более реалистична, чем всё остальное, межгосударственная жалоба со стороны Нидерландов, которые входят в Совет Европы, в ЕСПЧ. Этот суд вправе рассматривать вопросы ответственности государств за нарушение положений конвенции о правах человека. В таком случае можно предположить, что в жалобе может идти речь о нарушении права на жизнь и так далее. Буквально на днях ЕСПЧ рассматривал жалобу, в своё время поданную Грузией в отношении конфликта в Южной Осетии в 2008 году. Это и есть межгосударственная жалоба. Такой способ – единственное, что мне, как юристу, приходит в голову. Но Голландия об этом напрямую пока не говорит. Они не называют органов, в которые бы они хотели обратиться.
- Вы упомянули жалобу Грузии. Если мы сравниваем возможные дальнейшие шаги Голландии и Австралии, как могут развиваться события по этому сценарию?
– ЕСПЧ очень долго рассматривает. Например, грузинское дело длится уже 10 лет. Речь не идёт об уголовной ответственности за конкретные преступления, а об ответственности государства за нарушение конвенции. В этой ситуации речь, наверное, пойдёт о праве на жизнь тех лиц, которые находились на борту рейса MH-17. Но конвенция защищает права только тех лиц, которые находятся под юрисдикцией стран – участниц конвенции. Позиция России всегда была в том, что на момент атаки самолёт не находился в российской юрисдикции. В момент крушения самолёт находился под юрисдикцией Украины. Это Украина недостаточно следила за своим воздушным пространством. И это будет очень большой вопрос чисто доказательный. ЕСПЧ – это не следственные органы. Ему будет, конечно, очень сложно разобраться в доказательствах, которые в данном случае носят очень технический характер. Очевидно, голландская сторона будет основываться на выводах собственного расследования, которое сейчас завершается. И это как раз уголовное расследование об ответственности конкретных лиц. И это уголовное расследование закончится голландским уголовным судом.
- Чем может закончиться расследование в отношении государства в ЕСПЧ?
– Признанием государство виновным или невиновным. И присуждением денежной компенсации. Никаких других санкций здесь быть не может.
- А если сравнить с трибуналом, какие могут быть санкции в отношении России? Допустим, межгосударственным трибуналом, когда несколько стран договорились его создавать.
– Болезненность выводов такого органа будет зависеть от того, как они между собой договорятся. Какие нормы они будут применять.
- Быть может, есть прецеденты, чтобы представить эту ситуацию?
– Таких прецедентов нет. Все соответствующие международные суды создавались на основании решений международных организаций. И в первую очередь ООН.
- А через ООН решение не проходит просто потому, что у России есть там право вето?
– Да. И попытка уже была. Россия наложила вето на соответствующую резолюцию. Поэтому резолюции ООН не будет однозначно.
- Насколько ожидаемы вообще заявления Австралии и Голландии об ответственности РФ на следующий день после обнародования выводов международной следственной группы?
– Я думаю, что всё-таки ситуации, когда государство обвиняют в том, что самолёт сбит, не дожидаясь окончания расследования и рассмотрения дела в Нидерландах, ждать было сложновато. Это заявление сделано слишком рано. И это говорит о политической позиции как минимум двух государств.
- Возможно, за ними кто-то стоит?
– Конечно. За ними стоят их избиратели и их население. А кто ещё может за ними стоять?
- Допустим, США, с которыми у нынешней российской власти весьма натянутые отношения.
– Я в это не верю. Не думаю, что Нидерланды позволят собой так манипулировать. Для Нидерландов это крайне чувствительный вопрос. Здесь действительно идёт речь о том, что это национальная проблема. Видимо, политические власти страны посчитали, что нужно назвать тех, кого они считают по итогам завершающегося расследования виновными.
- А Путин говорит, что незнаком с выводами этого расследования, так как Россию не допустили к работе международной следственной группы.
– Как работала группа, пока не очень понятно. Выводы будут представлены в суде, который пройдёт открыто. С участием всех заинтересованных лиц. Не очень понимаю, в чём заключался недопуск России. Не думаю, что кто-то отказывался корреспонденцию из России принимать, конечно, если Россия готова была её направить. Что значит «участник расследования», я тоже не понимаю. Расследование проводили голландские следователи. Россия хотела сама проводить своё расследование?
- Путин говорит о допуске к данным следователей, проводивших расследование.
– Допуск к данным не означает участие в расследовании. Не думаю, что кто-то мешал России предоставлять свои доказательства.
- При какой юридической, правовой ситуации Министерство обороны России может изменить свою официальную точку зрения? Ведомство в очередной раз заявило, что военная техника России не пересекала границы с Украиной, а ракета, показанная накануне, давно списана.
– Не знаю. Это их позиция. Нужно спросить у них.
- Стали появляться имена тех, кто якобы имеет отношение к атаке самолёта. Пресса сегодня опубликовала имя офицера ГРУ Олега Иванникова. Россия может выдать этого человека голландскому правосудию?
– Конституция России это запрещает. Главный закон страны прямо запрещает выдачу граждан России для уголовного преследования за пределами России. Кстати, не во всех странах есть такой запрет. Но в России есть. Как Лугового в своё время не выдали, так и других выдавать не будут.
- А если Россия захочет таким образом помочь следствию, вы удивитесь?
– Нарушить российскую Конституцию несложно. Есть уже масса примеров. Другое дело, что подозреваемых россиян могут выдать третьи страны, в которых они окажутся. Такие ситуации случались неоднократно. Бут поехал в Таиланд зачем-то, и оттуда его в США выдали, или разные хакеры, которые уехали в США из Чехии. Наверное, этому полковнику ГРУ покидать территорию России теперь не стоит.
- Можно сказать, насколько долгим будет процесс привлечения к ответственности виновников гибели самолёта и всех его пассажиров?
– Нет никаких конкретных сроков. Это может тянуться десятилетиями. Это долгоиграющая международная правовая история, где Россию серьёзно обвиняют в нарушении норм международного права. А именно в применении оружия против гражданского воздушного судна. Голландская сторона сейчас выразила на политическом уровне своё желание продолжать. Надо понимать, что для голландцев это не сиюминутный вопрос. Он не зависит от состава действующего правительства. Для них это вопрос национальной трагедии. И они не хотят, чтобы эта трагедия забылась со временем.
- Столь популярный механизм давления, как санкции, может быть использован против России?
– Я не вижу для этого предпосылок на данном этапе. Само по себе заявление ведь сейчас довольно открытое. Там предлагается решать и обсуждать. Не думаю, что сейчас можно говорить о санкциях против России за сбитый самолёт.
- То есть пока это очередной намёк – «перестаньте отрицать, признайтесь»?
– Конечно. Именно как намёк я это и читаю. Реакцию Москвы, наверное, можно трактовать как «пока не прогибаемся».
- НАТО и Евросоюз призвали Россию взять на себя ответственность за катастрофу рейса MH17. Демонстрация солидарности с Австралией и Нидерландами?
– И США тоже отдельно высказались. Это чисто политический жест, который показывает, что с Австралией и Нидерландами солидарны другие страны, что они не одиноки. Юридически ведь эти страны не участники спора, но они поддерживают одну из сторон спора. Жест солидарности.
Беседовал Николай Нелюбин,
специально для «Фонтанки.ру»
